Обсерватор (СИ) - Демченко Антон - Страница 4

Впрочем, одоспешенный в меня сим стволом не тыкал, хотя держал его явно наготове. Смотреть на этого дядьку, честно говоря, было даже страшновато, а уж увидев, как он мотнул закованной в «слепой» шлем головой, одновременно поведя стволом… ну, такое себе приглашение, да. С другой стороны, а что делать-то, а? Снизу молниями хреначит, а сверху… Эх!

Ну я и прыгнул — как-то дальше дёргаться от разрядов мне совершенно не улыбалось. Только я утвердился на этой платформе, как последовал следующий жест, который я, после недолгого… совсем недолгого размышления, понял как «замри». Ну и замер, да. А куда деваться-то, учитывая, что вокруг совсем не место для воплей о правах человеков и прочих глупостях. Бросил взгляд на второго… вторую фигуру, и, как-то даже запунцовел, наверное. Или мог бы запунцоветь… Ну, чисто для демонстрации воспитания, когда-то где-то данного… Ай! Да о чём здесь болтать! Стою напротив весьма изящной дамы, гол, как сокол, без трусов и даже — вот стыдоба-то! — без шляпы, и если бы не упёршийся под ребро чернеющий окалиной ствол пушки «испанского космодесантника»… Эх, да что ж за жизнь такая, а?

Зыркнув на типа со стволом, я вздохнул и принялся надевать плавки. Конвоир же даже не дёрнулся, что, признаться честно, радует безмерно. Одним радикальным сторонником эксгибиционизма на моём пути меньше… Ну, я это и по броне предполагал, но сейчас уже точно уверен. Слава всям!

А вот застыдившая меня своим присутствием дамочка, наряженная в приятно облегающий её достойную всякого восхищения фигуру комбинезон, бронёй похвастать не могла. Вместо неё присутствовал некий жилет… не жилет? Изгибающаяся дугами блестящая конструкция, лежащая на плечах женщины, имела вид скорее профессионально-технический, чем боевой, и вообще, производила впечатление странной разгрузки, зачем-то посаженной на металлокаркас. Ну, хоть чеканки и узоров не видно… Смотрела же на меня носительница сего сплава одежды и механизма с этакой усмешкой и иронично поднятой бровью, в стиле «и что я там не видела?»

Да ничего ты там не видела, мысленно ответил я. И вряд ли увидишь: несмотря на изящность форм, дамочке явно больше сорока годиков. Правда, симпатичная, на удивление, несмотря на отсутствие косметики и кое-какие возрастные признаки, но, всё-таки, я предпочитаю барышень ближе к себе возрастом. Хотя, если попросит — может, и увидит. Посмотрим.

— Пойос иссай? — вдруг произнесла эта дамочка по-девичьи высоким и звонким, чуть ли не девчоночьим голоском.

— Я не понимаю. Донт андестенд, нихт ферштейн, но энтьендо, нон каписко… — начал я говорить на всех хорошо, плохо, и совсем хреново знакомых языках.

Дамочка задумчиво прислушалась (дуболом с большой пушкой всё так же стоял неподвижно, как и положено дуболомам). И, на последней моей фразе начала бегло щебетать. Вроде на итальянском, в котором я не очень силён — не самый распространённый язык. Хотя… проскакивали и английские, и немецкие, да даже и русские словечки.

— Нон каписко, — повторил я, пожав плечами.

— Дельфина, — произнесла она, ткнув пальцем в себя, и вопросительно уставилась на меня.

— Антон, — представился я.

— Антонни́о? — переспросила она.

— Си, си, Антонио! — закивал я, демонстрируя богатые познания в языке.

Дельфина довольно кивнула — наверное, сработало что-то, кроме «не понимаю». Достав из открывшегося на её металложилете кармана какую-то техническую фигню, она навела развернувшийся раструб устройства на меня, и, нахмурившись, уставилась на обращённый к ней конец фигни. Кивнула, задрала голову и крикнула что-то непонятное в дыру в пирамиде над нами. Я было дёрнулся, но в следующий момент поймал ободряющий взгляд Дельфины, и… платформа плавно начала подниматься.

Тип в броне стоял неподвижно, Дельфина смотрела на меня всё с тем же разбавленным иронией интересом. А когда платформа втянулась в недра пирамиды, я увидел третьего человека. Смуглый, долговязый, с тонкими пижонскими усиками, моложавый с виду, но… не юнец. Совсем не юнец. Вопреки футуристическому облику первых моих встречающих, этот кадр был одет в какой-то камзол-сюртук, вроде и как-то театрально-древне, но несмотря на всякие выпендрёжные кружева и жабо — довольно… практично, что ли? Замки-молнии, накладные карманы… Но чересчур богато, даже вычурно. Я бы даже сказал, по-мажорски. Вот прямо прёт от его наряда понтами, иначе и не сказать. И выражение морды у этого типа было, как в анекдоте: «вы все пидарасы, а я — Д’Артаньян!» Поправочка! Скучающий Д’Артаньян.

Честное слово, настолько заносчивой, наглой морды я ещё не видал. А ведь всяких уродов на своём жизненном пути повстречал немало, и выражения их «высокомордий» тоже лицезрел более чем достаточно. Наверное, только этот опыт прош… ну да, теперь уж точно прошлого, и спас меня от эмоционального взрыва, когда я поймал на себе презрительный взгляд стоящего посреди коридора тонкоусого незнакомца. А смотрел он на меня даже не как на насекомое, а… пожалуй, как брезгливая студентка-первокурсница на бактериальную культуру, умудрившуюся переселиться из чашки Петри на рукав её новенького лабораторного халата.

Не говоря ни слова, «его высокомордие» глянул на Дельфину и, приподняв бровь, слегка качнул головой в мою сторону. Дамочка же в ответ разразилась целым потоком совершенно непонятных мне слов, завершившихся единственно ясным мне сочетанием звуков: «Антони́о».

Чернявый молодчик, дослушав словоизвержение сопровождавшей меня дамы, приподнял бровь ещё чуть-чуть, скосил в мою сторону вновь поскучневший взгляд и скривил губу.

— Антонни́о? Ста бене, будет Тони, — презрительно бросил он. — Гвард? — поинтересовался он у Дельфины, что я хоть как-то понял.

Видимо, этот чернявый тип спрашивает её, нужна ли Дельфине охрана при общении со мной. Выражения лица дамочки я не видел, но лёгкое покачивание головы в ответ было видно и из-за спины. И главное, видна небрежно приподнятая рука и чуть задравшийся рукав, из которого, как в одной дурацкой игрушке, на миг выскочил трёхгранный шип-стилет. Выскочил и тут же исчез, будто его и не было.

Судя по всему, Дельфина намекала, что она — не беззащитная кисейная барышня, и если что — со мной справится. А чего со мной справляться-то? Я наоборот, некоторую признательность испытываю: всё же, несмотря на полнейший сюр происходящего, меня спасли от мучительной прожарки на песчаной косе. Ну-у-у… к чернявому меньше всего благодарности испытываю: очень уж засрански себя ведёт, но даже к нему некоторая признательность есть. Так что нападать на Дельфину я совсем не собирался и без всякого шипа. А с ним — тем более: почему-то жить хочется, несмотря на жуть последних часов. А в том, что барышня не хорохорится и действительно в случае необходимости пустит своё «тайное» оружие в ход, я практически не сомневаюсь. Весь мой опыт говорит, что Дельфина эта — далеко не оранжерейный цветочек и пиетета перед чудом чужой жизни она давно не испытывает. Если вообще знает, что это такое. Бывалая тётушка, одним словом. У такой не забалуешь.

Чернявый, тем временем, равнодушно выслушал тираду Дельфины, неопределённо хмыкнул под нос что-то раздражающе-снисходительное, развернулся и утопал прочь. Держался он при этом так, будто его пробовали посадить на кол (за засранство), но засранство победило, а сломанный им кол так никто и не вытащил. Следом за чернявым куда-то пропал и боевик. Дождавшись, пока начальник скроется из виду, Дельфина окинула меня изучающим взглядом, тихо хмыкнула и поманила рукой — мол, иди за мной. Я и пошёл, оглядывая внутренности этой безумной пирамиды.

Ощущения от них — странные. В общем-то, как от одежды чернявого или брони встретившего меня латника-охранника: с одной стороны, явное ретро, в котором даже трубы (или кабели), тянущиеся по красно-чёрному граниту стен, украшены какими-то бестолковыми, совершенно нефункциональными финтифлюшками или забраны в узорчатые решётки, то ли латунные, то ли бронзовые… чёрт их разберёт. А с другой — не менее яркое ощущение довольно высокого уровня технологий. Например, потолок светится мягким тёплым светом… весь, никаких ламп, плафонов и прочих источников света не видно — ну разве что очень часто натыканные диоды, что тоже высокая технология, как ни крути. Ну и прочие мелочи, вроде самостоятельно открывающихся перед моей проводницей дверей и гаснущего за нашими спинами освещения: возникло ощущение, что в дворцовый интерьер воткнули систему «умный дом». Странное решение, но я, следуя за Дельфиной по просторному коридору и рассматривая во все глаза здешние интерьеры, хотя бы начал «отходить». А то колбасило меня совершенно не по-детски, что в, общем-то, учитывая случившееся, понятно.