Мастер путей. Часть 4 (СИ) - Черный Александр Михайлович - Страница 15

Мрачное молчание Великого Императора Всероссийского довлело грузнее самых ярых проклятий и выплесков.

— А это должно совсем развеять вашу скуку.

Академик простёр руку в сторону останков айна, закрыл глаза, глубоко вдохнул и произнёс, чётко печатая каждый звук:

— Познание.

Несколько секунд как будто ничего не происходило, но после над тушей начали формироваться сгустки Силы, имеющие отличные друг от друга оттенки свечения и силу пульсации.

Для Александровского этот приём не был нов. Более того, Александр Александрович уже умел определять самостоятельно цвет каждого аспекта Силы. Потому не стало для него неожиданностью узреть катавасию оттенков, переплетённых в одной сфере: в неё слились сгустки Силы, воссиявшие над останками после заклятья академика.

— Для вас не новость, что айны не умеют упорядочивать Силу, — бросил Вешняков. — Они охотно её применяют и ещё охотнее поглощают. Нападать на айна с Силой — всё равно, что бить воду палкой. Но в ответ они бьют со страшной злостью неупорядоченным потоком, способным выкорчевать деревья и разорвать в клочья живность. Однако же…

Взгляд Великого Императора Всероссийского помрачнел, когда перед ним бесплотная сфера, вызванная заклятьем учёного мужа, заиграла мимолётными, но проблесками иссиня-чёрных оттенков, нет-нет, да и пробегавших по поверхности.

— Сила Пути.

Слова, раздавшиеся в прозекторской, гулким набатом отозвались от стен.

Будучи произнесёнными в ином контексте, они не возымели бы столь тяжёлого эффекта. Но в данном конкретном случае они прозвучали как приговор всему сущему.

— Эта тварь при жизни овладела Путями, — Богдан Владимирович проигнорировал слова Александровского. — Сама ли, или же её науськал тот, кто вживил в неё камень… Сейчас не готов сказать большего. Равно как и не готов сказать, как именно айна сумела пробросить Пусть. Перемещение подобным способом расходует непостижимое умом количество Силы. Его необходимо как-то влить в тело. Я вижу в мягких тканях следы чрезмерного развития и поражения от слишком высокой скорости вливания. Но пока мне решительно непонятен механизм. То, каким образом это было сделано. Мне недостаёт материала для работы. Но, определённо, сущность оказалась в Оболенске именно таким образом.

— Полагаю, бессмысленно спрашивать, есть ли защита от вторжения, — мрачно произнёс Александровский. — В любой момент времени кто угодно может оказаться в любом месте.

— Далеко не в любом.

Академик повернулся к Императору.

— Чтобы воспользоваться пробросом Путей, необходимо знать местоположение цели. Для этого подле неё необходимо побывать ранее. Или же использовать для наведения Тотем. Полагаю, Великий Архимаг Путей Берислав расскажет вам об этом больше моего. Но нет возможности оказаться случайно в произвольном месте. Ни один древний текст, отысканный Бериславом, не позволяет этого. Это означает, что айна в Оболенск кто-то призвал. А вот каким образом… тут уж, извините, мои познания иссякли. Способов Призыва существует превеликое множество. Использован мог быть любой.

— Прескверно… Очень прескверно…

— Кто-то изыскал способ овладевать айнами, — констатировал Вешняков. — В его распоряжении есть контроль над особями. Он способен проводить вмешательства над ними. Подчинять их себе. Это очень и очень грозная сила, Александр Александрович. В этот раз стрелку повезло, и он упокоил сущность. В иной раз так может не свезти.

Великий Император Всероссийский окинул взглядом разобранные останки айна на прозекторском столе.

— Я вас понял, Богдан Владимирович. Премного благодарен за труд. Как скоро сможете представить свои заключения в письменном виде для архива?

— Уже на днях, — отозвался академик. — Необходимо дождаться результатов отдельных экспериментов, и я сдам всё разом. Шутка ли, целая туша айна? Ну, почти целая… Такие подарки судьбы не каждый день случаются. Я не хочу упускать такое дорогое подношение.

— Тогда последний вопрос. Как вы оцениваете шансы на массовость этого явления?

В прозекторской повисла недолгая тишина.

— Положительно, — без обиняков выдал академик. — Ежели кто-то заполучил контроль над небольшой популяцией айнов, он также властен и над молодым выводком. Мы не знаем достоверно о плодовитости айнов. Но уже несколько поколений спустя мы можем говорить о воспитанном и выдрессированном выводке под предводительством хозяина, способного повиноваться указаниям. Полагаю, пока не идёт речи о полчищах этих сущностей. Но с несколькими десятками столкнуться можем вполне.

Несколько десятков айнов, даже разрозненные, представляют собой реальную опасность. А если случайно допустить их объединения… О последствиях сейчас лучше не думать. Даже с берега видно, что они случатся фатальными.

Рекогносцировка заднего двора имения Морозовых показала полную его неприспособленность к отражению вооружённых нападений. Мне оставалось благодарить провидение и все самые наивысшие силы за то, что случившаяся атака приключилась «в лоб», где было место развернуться «нашим» силам.

Открытая местность удобна для обстрела из дальнобойного оружия.

Минимум укрытий не оставляют вариативности для тактических нычек и приёмов.

Спасибо, хоть господствующая высота за нами: за спиной высится трёхэтажная громадина дома с чердаком. Если что — стрелки могут крыть оттуда. Другое дело, что дистанция уже сто плюс метров. Для условного оружия середины девятнадцатого века уже предел. Можно попасть в ростовую мишень, но уже не слишком точно. Велик шанс отрыва. Тогда можно задеть своих.

Из раздумий меня аккуратно позвал нежный, почти томный голосок Ветраны.

— Александр Александрович, дорогой мой трижды спаситель и от скорбных бед избавитель… О чём задумался, закручинился?

Девушка всем своим видом и поведением пыталась показать, что если ещё не принадлежит мне безраздельно, целиком и полностью, то готова стать таковой немедля, по первому слову.

«Социальная дистанция» между ней и мною была сокращена до ноля по её инициативе: светлейшая княжна не гнушалась близким контактом и спокойно отиралась вплотную, не пересекая, впрочем, черты разумного.

— Зело неудачное место выбрали, м-да, — протянул я. — От меня ещё будет толк в ближнем бою или перестрелке. Но если первый дальний выстрел за противником — могу и не успеть среагировать. В этом плане зал был, конечно, предпочтительнее.

— От зала решено было отказаться, — тихо проронила наследница рода. — Стены крепки и могут выдержать осаду. Но большое число гостей в замкнутом пространстве… Случись беде — потери будут абсолютными.

Тоже правильно. Любая более или менее мощная магическая атака станет сродни вакуумной бомбе в закрытом помещении. Полягут если не все, то многие.

— Гвардейцы рода оцепили имение, — заверила Катя. — На дистанцию выстрела не подберётся никто. С остальными разберёмся мы с Настей.

— Тебе даже в бой вступать не требуется, — подмигнула мне та. — Занимайся госпожой, а всё прочее оставь на нас.

— Едва ли это прокатит, — хмыкнул я. — Так-то, ожидаем атаку синдиката, уже дважды соснувшего чупа-чупс за щёку. Они должны быть злы и преисполнены решимости добить дело до конца.

— Синдикат потрёпан, — сообщила Алина. — Тот рудник, что ты разведывал, был взят. Ячейка лишилась подпитки в регионе. А ты ещё и связи их лишил. Им тяжело координировать свои действия. Я ожидаю акцию, но не резню.

— Хрен редьки не слаще, знаешь ли. Я тоже не всесилен.

— Тоже справедливо…

К нам подошёл Ратибор, начальник службы безопасности рода. С мужчиной мы поздоровались крепким рукопожатием.

— Бог в помощь, Александр Александрович, — первым начал он. — По глазам вижу, не по нраву тебе место.

— Слишком удобно для нападения, — отозвался я. — Приветствую во здравии. Чешутся руки добавить скрытности. Если не дымовую завесу поставить, то, хотя бы, дистанцию обзора сократить.