Первая красавица двора (СИ) - Зиентек Оксана - Страница 11

Удо внимательно посмотрел на короля. Так он что, не просто проводит разведку боем, а сватает его самым настоящим образом? В принципе, если послушать Генриха, то и выбор невесты, и согласие отца выглядели вполне логичными. Вот только... Удо понимал, что сейчас рискует всем, но жениться вслепую, не прояснив один момент, он не собирался. Или он сейчас узнает правду, или пусть ищут другого дурачка. - Ваше Величество, я ценю оказанное мне доверие, поверьте. И раз уж мы с вами решили говорить, как люди военные, то имя названной девушки связывают не только с моим. И я сильно сомневаюсь, что для вас это – новость. - Вас так сильно смущают сплетни? – Взгляд короля Генриха стал более пристальным. Он с легким прищуром смотрел на графа, словно спрашивая: «Ну же, посмотрим, как далеко готов ты зайти». - До тех пор, пока это - не более чем сплетни, не смущают вообще. – Удо не понадобилось много времени, чтобы сформулировать свою мысль. – Но если эти сплетни имеют под собой хоть какую-то почву, то мой ответ – нет. Простите, Ваше Величество, но одного высокородного бастарда моей семье было более чем достаточно. Вы, конечно, можете приказать мне жениться, но...

Намек был понятен. Приказать жениться – можно. Можно даже под страхом всяческий кар запретить отправить жену в храмовый Орден. Но не будет же король тратить годы на то, чтобы следить за чужой супружеской жизнью. Генрих еще раз внимательно посмотрел на молодого графа, проверяя, насколько тот серьезен в своем упорстве. Убедившись, что - более чем, король решил прибегнуть к небольшому тактическому отступлению. - Я могу поклясться честью, что сплетни обо мне и Предславе не имели, не имеют и не будут иметь никакого реального основания. Этого достаточно? - Более чем, Ваше Величество. – Удо упрямо поджал губы. Но сомневаться в чести короля... Он – воин, а не самоубийца. – Когда свадьба? - Понятия не имею. – Генрих развел руками, позволяя себе немного расслабиться. – Я, конечно, могу попросить Ее Величество поговорить с подругой. Но, может, вы все же предпочтете решить этот вопрос сами?

Удо коротко кивнул, словно подтверждая принятие приказа. Потом, понимая, что главное сказано, а значит, аудиенция подходит к концу, спросил. - Где я могу найти Пер... Прет.. Где я могу найти свою будущую жену? Нам, я думаю, есть о чем поговорить. - Прямо сейчас? – Генрих удивился. – Вы думаете, это хорошая идея. - А куда тянуть? Я так понимаю, всем станет легче, когда этот вопрос наконец-то решится.

***

Предслава проводила вечер в компании молодой королевы и ее доверенных дам. За рукоделием, как обычно, дамы говорили обо всем на свете, от житейских вещей до высоких материй. Сегодня, например, был как раз тот случай. В гости к родственнице зашла принцесса Фредерике и дамы устроили поэтическое состязание. Королева Либуше благосклонно слушала, а фрейлины из местных наперебой старались удивить покровительниц своими талантами.

Слава же уютно устроилась в уголке, велев поставить станок с вышивкой поближе к источникам света. Несмотря на то, что она много лет учила заксонский, тонкости стихосложения ей не давались. Она их и на вендском-то освоила с трудом, доводя иной раз ученого наставника до отчаяния. «Я не могу позволить, чтобы нашу княжну сопровождали неграмотные селянки!» - возмущался он. Слава старалась, чтобы не посрамить чести княжества и рода. Однако, если можно было увильнуть, предпочитала не изображать из себя ученую зверушку, которая скачет перед публикой.

Поэзию Слава любила, но только когда это была действительно поэзия. Встречались такие строки, которые с первого слова затрагивали в душе какие-то струны, заставляя их звучать в унисон со словами. На прошлой ассамблее, как называли эти встречи, принцесса Фредерике читала стихи своей тетушки – настоятельницы орденской обители. Некоторые дамы (хотя, конечно, это было сказано позже и шепотком, чтобы не обидеть принцессу) сочли эти творения чересчур унылыми, безжизненными. А Славе, наоборот, показалось, что в стихах бывшей графини звучало куда больше страсти, чем принято ожидать от скромной служительницы Храма.

Но это если говорить о поэзии. А девица, которая взяла слово сейчас, вызывала у Славы одно единственное желание: взять свой станок и хорошенько стукнуть им чтицу. И плевать, что вышивка помнется или нитки спутаются. Даже Либуше, которой по должности положено быть милостивой, слушала этот опус с вымученной улыбкой. А принцесса Фредерике, которую вся столица знала, как покровительницу муз, закусывала губу и опускала глаза, когда девица, прижимая к груди платочек, проникновенно завывала: «Свет ваших черных глаз Меня покорили враз...»

- «Покорил» - Не выдержала одна из дам, закатывая глаза. - Что, простите? – Чтица сбилась с мысли, растерянно оглядывая публику. - Покорил, а не покорили. «Свет» - он, в единственном числе. «Глаза» - они, в множественном. Свет – покорил, глаза – покорили... Вы уж определитесь.

Девица пошла красными пятнами, а среди фрейлин послышались смешки. - Дамы, не ссортесь. – Либуше вздохнула. – Не забывайте, Ее Высочество Фредерике всегда настаивает на том, чтобы любые - она особо подчеркнула голосом это слово, - пробы пера воспринимались благосклонно. - Но, Ваше Величество! Это же не значит, что можно часами истязать наш слух!? – Не выдержал кто-то.

- Нет, не значит. Но и оскорблять кого-то просто за то, что он не настолько искусен в словах, не стоит. – Мягко пожурила Либуше. И обратилась к невестке. - Фредерике, дорогая, может, установим в следующий раз какие-то более четкие правила? Например, о размере сонетов или что-то еще? - Да, Ваше Величество, - Лицо принцессы оживилось, словно ей в голову пришла какая-то идея. – Мы так и сделаем. Что скажете, если мы в следующий раз объявим состязание? Победительницей признаем ту, что в самой короткой форме сумеет раскрыть тему.

Либуше хотела что-то сказать, когда к ней подошел один из пажей и передал ей записку. Коротко пробежав ее глазами, королева кивнула мальчику, отпуская, и обратилась к присутствующим. - Слава, с вами хотят поговорить. Можете воспользоваться моей личной приемной, вас проводят... Так, о чем мы? Ах, о состязании! Отличная мысль, дорогая невестка! Дамы, обсудим?

Пока дамы активно обсуждали предстоящее развлечение, Предслава тихо поклонилась королеве и вышла за дверь, где ее уже ждал паж. Конечно, в личную приемную королевы она бы и так нашла дорогу, они с Либуше там не один вечер просидели, беседуя о своем. Но все же личная приемная, она на то и личная, чтобы даже подруги не ломились туда в любое время. Прямой приказ королевы – другое дело. Осталось выяснить, чем он обусловлен.

Едва войдя в приемную, Предслава сразу поняла, что послужило причиной. Холостой граф, который в последние дни стал главной темой девичьих бесед, стоял у окна. Маленькая приемная, обустроенная явно под женский вкус, казалась еще меньше в присутствии этого мужчины. «Воин» - мельком заметила про себя Слава, обращая внимание на манеру графа одеваться, на то, как он стоял у окна, на то, как неуловимо подобрался, стоило двери открыться. - Добрый день! – Поприветствовала мужчину в ответ на учтивый поклон. Краем глаза Слава заметила, паж-проводник вышел и закрыл за собой дверь. – Ее Величество сказала... - Да, я очень просил Ее Величество дать нам возможность поговорить наедине.

Эти слова заставили Славу почувствовать себя, словно из груди разом вышибло весь воздух. Вот, значит, как! Он просил! - А вы подумали, чем может обернуться подобный разговор для меня?! - Сплетней больше, сплетней меньше... – Граф развел руками. – Зато, это самое лучшее место, чтобы решить свои дела. И самое надежное, где нас точно никто не побеспокоит без воли на то молодой королевы. - Да какие у нас могут быть общие дела? – Девушка расстроенно всплеснула руками. – Я вам, конечно, безмерно благодарна за помощь тогда, в саду. Но... - Присядьте, ... – От Славы не укралось, как мужчина замешкался, не умея произнести ее имя. И от этого стало вдвойне обидно.

Захотелось уйти с этого нелепого подобия свидания. Но граф уже взял ее за руки, заботливо усаживая в одно из кресел. Потом оглянулся, но то ли счел другое кресло слишком изящным, чтобы выдержать крупного мужчину, то ли не захотел создавать между ними преграду в виде столика на витой ножке. Поэтому он, не чинясь, сел прямо на пол, у ног девушки. Слава отметила краем сознания, что со стороны картина выглядит, наверное, достойно кисти художника. Но то – со стороны. А она уже хотела поторопить графа, чтобы прекратил наконец-то ходить вокруг да около, когда он заговорил сам.