Замуж за монстра (СИ) - Владимирова Анна - Страница 36

Стрелецкого устроило то, что мне нужна была безопасность Ринки. Если ему не удалось, значит ему не позволили больше что-то решать. Но почему? Что изменилось? Я сузил глаза на Исе:

— Никого не подтягивать, ты меня понял? Никакого движняка в мою сторону! Если проследят, то…

— Да Сааг, Миш! — взвыл Иса. — Он сдал с потрохами!

— С чего ты взял?

— Он не отвечает, — холодно заметили Хан. — Думаю, Сардар прав.

— Зачем мне здесь толпа моих головорезов? Вы хотите восстание оборотней организовать по-быстрому?

— Нет. Но кто-то решил нарушить договоренности со Стрелецким, раз объявили розыск, — ерепенился друг.

— Надо позвонить Артуру! — снова пискнула Ринка. — Миш, пожалуйста!

— Так, — вскинул я руки, позволяя Ринке выпорхнуть на свободу. — Я звоню сейчас обоим. Стрелецкому и Серому. Посмотрим, что споют. Потом решим.

— Батю я уже не остановлю, — виновато пробубнил Иса, имея ввиду, что Батист всегда очень быстр на такого рода сборы.

— А что б тебя! — прорычал я, выхватил мобильный и набрал номер Стрелецкого, сбегая по ступенькам.

Взгляд зацепился за ровно очерченный выжженный круг под кленом и ошметки обугленных листьев. Зверь внутри непривычно метался, будто и правда чуял беду. И если бы раньше я рванул на врага, то теперь стремление было лишь одно — спасти самое дорогое…

Взять себя в руки стоило сил.

— Петр, — предупредительно рявкнул я в трубку, но ответом мне было мерзкое покашливание:

— Михаил Стерегов? Это главный следователь отделения по тяжким политическим преступлениям. — Он назвал имя, но я пропустил мимо ушей. — Петр Стрелецкий арестован.

Я только неопределенно хмыкнул. Вот как, значит. Хреновый из тебя договорщик, Петя, вышел. «Не грози южному централу», как говорится…

— Михаил, к вам тоже вопросы имеются. Вы были замечены сегодня с господином Стрелецким вдвоем…

— Мне плевать, что вы там себе заметили, — огрызнулся я.

— Напрасно. — Мерзкий голос будто маслом тек в уши, вызывая лишь одно желание — брезгливо придушить его обладателя. — Вы можете быть уверены в своей защищенности, но эта уверенность ошибочна. Господин Стрелецкий больше не будет способствовать вашей неприкосновенности. Я требую…

— Иди ты на хрен! — рявкнул я и бросил трубку.

Серого я набирал уже в состоянии крайнего раздражения.

— Да, Миша, — отозвался он со второго гудка. — Доволен?

— Доволен?! — рыкнул я. — Я буду доволен, когда глотку тебе перегрызу!

— Так у тебя будет такая возможность. — И на заднем фоне хлопнули двери автомобиля. — Скоро буду. Хан уже у тебя?

— Ты в себе?

— Скажи ему, что у тех, кто против него сейчас встанет, равных ему нет. Продержится. А там и я подоспею. И береги Ринку.

И он сбросил вызов.

Я замер, силясь не раздавить мобильный. Что все это значит?!

— У меня две новости, — послышалось позади, и я обернулся к Хану. — Похоже, что напряжение в высших кругах лопнуло, но лишь локально. Поэтому к утру это все раскатают. Плохая новость: вместе с этим всем могут раскатать и нас.

— Серый сказал, что едет сюда, — сообщил я на автомате. — Что происходит, Хан?

— Я тут прошуршал по старым связям, — подошел он ко мне. — Все дело в этом препарате. Сейчас правящая верхушка высших доказывает, что препарат никуда не пропал.

— Что? — усмехнулся я.

— Они даже предоставили его следствию — мол, нашли пропажу на границе, состряпали доказательства и даже кого-то арестовали с перспективой посадить на электрический стул. Видимо, хотели Ринку, но не вышло — Серый вмешался. Но когда ты сегодня приехал к Стрелецкому, все решили, что ты отдаешь ему настоящий препарат. Понимаешь, о чём это всё?

— Что им стоит доказать, что мой препарат фальсифицирован?

— Сразу понятно, что ты — оборотень, — усмехнулся снисходительно Хан. — Нет, Миш… Понимаешь… Никто же точно не знает, кто именно из верхушки в этом замешан. Препарат можно подделать, но если найдется подлинник и попадет он к оппозиции, только и останется посыпать голову пеплом специально подготовленным козлам отпущения, распнуть их показательно, пустить Стрелецкого на трон и начать партизанскую войну. Но сейчас они спустили псов на тебя, и те скоро будут здесь.

— А Серый? — напряженно спросил я.

— Тут я идиот, — помрачнел он вконец. — Серый не зря тянул тебя на всеобщее обозрение, демонстрируя твою ему лояльность. Пока ты не показался у Стрелецкого, все были уверены, что ты под защитой Серого. Но, черт бы его подрал, Серый всегда сам по себе! И от этого никогда не понятно, кого он поддержит! Он, по сути, как ты среди оборотней. У него своя армия лояльных ему ведьмаков, которые присягнули Совету. Михаил, я не думал, что он всерьёз дорожит Ринкой! Был уверен, что крутит очередные интриги.

— Ладно, я понял, — выдавил я. — Он едет сюда.

— Я слышал, — кивнул Хан. — И только поэтому я могу тебе сказать с вероятностью в девяносто процентов, что мы доживем до утра. Я, Дзери и Сардар будем держать вас до появления Серого.

— Мне нужно спрятать Ринку, — бросился я мимо него к веранде.

— Иса пытается тормозить Батиста, — следовал за мной Хан. — Но, кажется, бесполезно. Остается только протаскивать его сюда.

— Когда до нас доберутся?

— Мои маячки молчат, значит, ещё минимум час у нас есть.

Только у ворот вдруг что-то рвануло, и в небо взметнулся сноп ярких искр. Я бросился к Ринке, Хан метнулся куда-то тенью… а в следующий миг во дворе что-то взорвалось, и в меня полетели комья земли. Я фыркнул, тряхнув головой, и выпустил когти.

— Хан! — попыталась перекричать я грохот, но вдруг во дворе что-то взорвалось, и я только и успела, что схватить кота.

Дали забился мне за пазуху, и вместе мы вжались в угол между диваном и окном. Послышались выстрелы и рычание, крики и новые взрывы, и на каждый я забивалась за диван плотнее. Куда мне без сил? Нет, слабоумие и отвагу никто не отменял, но меня продырявят быстрее, чем я добегу до Михаила.

— Чертов Хан! — прорычала я от досады, перевернулась на четвереньки и поползла вдоль дивана, всматриваясь в сад.

Тело сковывало от отчаяния. Очень хотелось проявить максимальное слабоумие и броситься к Мише. Когда двор между вспышками сотрясло от громогласного животного рева, я прижалась к полу.

Время замедлилось… Осколки стекол, пыль, земля и ошметки деревьев летели в разные стороны, вязли в долях секунд и разлетались в пыль, сталкиваясь друг с другом. «Заклятье сандалового пепла», — мелькнуло машинальное в голове. Видимо, защитные силы очень неравны, раз оно прорвалось. В заднем кармане джинсов дрожал от входящего мобильный. А я завороженно смотрела, как вокруг меня миражом накаляется воздух. Только и успела что сжать кота за пазухой и зажмуриться, как лицо обдало жаром… и все вдруг погасло. Меня схватили под локти и дернули на ноги.

Дзери.

Руки его дрожали. Но потащил он меня не к дому, а от него — со ступеней и вдоль стены.

— Где Миша? — крикнула я.

Но он не обратил внимания. Оглядываться назад было бесполезно — все заволокло вспышками и всполохами заклятий. Дзери утащил меня за угол, и вместе мы опустились между стеной и плотными кустами самшита. Я вжалась затылком в холодный камень, чувствуя, как ноет сердце от каждого звериного рыка и взрывающихся в воздухе всполохов. Дзери выставил перед собой ладони — они были в крови.

— Ты ранен? — потребовала я и кинулась его ощупывать. Источник кровотечения нашелся быстро. — Дзери…

Под его рёбрами торчал осколок стекла, а его самого била крупная дрожь. Я уложила парня на землю и задрала футболку, оголяя его рану. Хотелось взвыть от бессилия. Он терял кровь на каждом вздохе!

— Прижигай! — закричала я. — Давай!

Но руки его слишком сильно тряслись, а под светлой кожей наливалась гематома. Слишком серьёзные повреждения…

— Хан! — заорала я. — МАТЬ ТВОЮ, ХАН!

Тут вдруг Дали нервно взвыл у меня за пазухой и рванулся на волю с такой силой, что, показалось, разорвет мне грудную клетку! Оказавшись на свободе, он дал деру куда-то в кусты, а я едва не задохнулась от боли. Десятки жгучих царапин будто вспыхнули огнем на груди, шее и запястьях и словно прожгли меня до самых внутренностей. Я сдавленно застонала, раскрыв глаза от нестерпимой боли. Показалось, что бледное лицо Дзери — последнее, что мне довелось увидеть в жизни… только с ладоней вдруг сорвался огонь! Тело стремительно наполнилось теплом, и боль отступила.