Лихие. Депутат (СИ) - Вязовский Алексей - Страница 25

— Так о чем это мы?

Я выключил телевизор и небрежно бросил пульт на стол. Лица агентов меняли цвет с малинового на бледно-синий, причем переходы эти шли так интенсивно, что я даже начал опасаться за их здоровье. Не хватало еще, чтобы они отсюда в больницу с сердечным приступом поехали. Это будет не по плану.

— Вы нас подставили, — только и смог вымолвить Ричардс.

— Так это вы были? — почти искренне удивился я. — То-то я смотрю, лица какие-то знакомые. Я просто фильмы для взрослых люблю, парни. А тут такой шедевр попался. Но я не об этом хотел поговорить.

— А о чем? — едва смог выдавить из себя Миллер, мысленно представляющий себе жену, которая смотрит эту кассету.

— Только что мне позвонили из МВД. На даче родителей Степанова, ну, у того, кого обвиняют в убийстве Джорджа, найден тайник, а в нем…

Я взял драматическую паузу. За кадром раздалась барабанная дробь.

— А в нем еще два точно таких же взрывных устройства, как и то, которым взорвали Сороса! — торжественно добавил я. — Мина ПМН с доработанным взрывателем.

— Нам ничего об этом неизвестно, — агенты с кислым видом переглянулись.

— А это случилось всего час назад, — любезно сообщил я. — А на минах — пальчики Степанова. Вам все еще нужен господин Карасев?

— Мы, пожалуй, пойдем, — встали агенты. — Нам нужно уточнить новую информацию. Мы… э-э-э… рассчитываем, что эта кассета…

— Ее никто и никогда не увидит, — твердо ответил я. — Она просто будет лежать у меня в сейфе. Мы друг друга хорошо поняли, господа?

— Да, — синхронно кивнули оба и вышли, обдав меня ненавидящим взглядом.

— Настя, — сказал я Рыжику, которая до сих пор находилась в коматозном состоянии. — Позови-ка мне Иосифа Борисовича…

Я сидел и думал. И вроде примитив эта медовая ловушка, а работает безотказно. Сначала эти сволочи лишили меня друга, с которым я Крым и Рим прошел, а теперь я ответил им тем же. Жаль только, не узнает никто, что им той же монетой отплатили. Ну да ладно, переживу. Скромность украшает российского бизнесмена.

— Вызывали, Сергей Дмитриевич? — Йосик появился на пороге и смотрел на меня вопросительно.

— Вызывал, — махнул я рукой. — Садись, не стой над душой. Скажи мне Иосиф, аудитор по нашей нефтяной компании когда приедет?

— Со дня на день, — ответил Варшавер. — А разве мы будем компанию продавать? Вы же насмерть стояли.

— Придется, — поморщился я.- Мне Ельцин об этом открытым текстом сказал. Но это получается, поимели меня. А я, Иосиф, этого ужасно не люблю. Скажи мне, как выпускник музыкального училища, если я оставлю за собой процентов двадцать пять, мы сможем поиграть на курсе акций?

— Конечно, — уверенно сказал Йосик. — Мы можем такую отчетность показать, что курс в пол рухнет. А потом пустим слух, что нам дают лицензию на какое-нибудь Ковыктинское месторождение, и даже министр с умным видом что-то такое загадочное в телевизор скажет. И акции вверх. Мы так несколько раз сыграть сможем, и постепенно акции перекачаем на иностранный оффшор. А там нас ни одна зараза не достанет, все законно.

— Страшные вы люди, скрипачи, — вздохнул я. — Ладно, заряжай свою шарманку. Будем открывать большой аттракцион по обуванию в лапти иностранных лохов. Они сюда за халявой пришли. Ну, мы им покажем, что тут по чем. Почку заложат, твари, чтобы ноги отсюда унести.

Сегодня у меня большой день. Дом на Рублёвке, в который я ввалил столько бабок, наконец, готов. На выходе получился настоящий дворец — три этажа, белоснежные колонны, огромные витражные окна, отражающие закатное солнце. Позади дома раскинулся бассейн с подсветкой, вокруг него — зона отдыха с кожаными диванами, баром и беседкой-мангалом. Там же, на заднем дворе — теннисный корт и даже вертолетная площадка. Самой вертушки у меня еще нет, но планирую приобрести. Из офшора займом пришли бабки от МММ — я вернул депозит Минфина и выяснилось, что денег стало столько, сколько за несколько жизней не потратишь. В том числе и на дом. Хотя вначале казалось, что открылась черная финансовая дыра — я заказал мраморные полы, сказал повесить хрустальные люстры, поставить антикварную мебель из Италии. Ну и до кучи всю современную технику, которую только можно представить. Посудомойка, кофемашина, два плазменных телевизора… Плазмы только появились в России — это был последний писк моды, которым я надеялся удивить даже ко всему привычных отечественных олигархов. Именно они должны были сегодня собраться ко мне на новоселье — для братвы планировалась отдельная встреча.

Я прошелся по дому, проверяя, все ли готово к приему гостей. На кухне повара в белых колпаках суетились вокруг огромных столов, накрывая закуски: икра, устрицы, фуа-гра, лобстеры. В баре уже выстроились бутылки дорогого коньяка, виски и шампанского. В гостиной на рояле играл приглашенный пианист, его музыка мягко разливалась по залу. На газоне, позади дома наяривал струнный квартет. Официанты получали от начальства последние наставления — все в черных фраках, в галстуках-бабочках…

Заглянул и в сад. Сколько же сюда бабок тоже было закопано! Рулонный газон, пересаженные деревья, альпийские горки и мини-озера… Здесь были установлены шатры, увешанные гирляндами, а в центре — огромный фонтан с подсветкой. На всякий случай я проверил, на месте ли ящики с фейерверками. Вся охрана начеку — ко мне прислали аж две чоповские смены Геопрома — даже самый мелкий инцидент исключён. Серьезные дяди с помповыми ружьями и собаками пасут весь периметр.

Первыми приехали Березовские. Боря с… Любкой. Я даже слегка обалдел, что он взял ее с собой. Абрамыч вальяжно вылез из черного Мерса бутылкой армянского коньяка в руке. «Крыска» в голубом платье с глубоким декольте и в бриллиантах, сразу начала восхищаться домом. Я смотрел на нее и не мог поверить глазам — еще день назад я лицезрел ее совсем в другой позе.

— Сергей, ты тут, как король поселился! — хлопнул меня по плечу Береза. — Ну, давай, показывай свои владения.

— Заходи, заходи, — улыбнулся я. — Водка греется!

Мы прошли в гостиную, где Боря тут же с подноса официанта взял бокал с коньяком. Любка, тем временем, осматривала интерьер, покачивая головой.

— Сергей Дмитриевич, а где ваша половина? — спросила она. — Елена будет сегодня?

— С ней у нас уже вроде все, — неуверенно пожал плечами я. — Разрешите представить вам… — я увидел, как по лестнице спускается Хакамун. Ларка, как услышала про новый дом на Рублевке, резко активизировалась, устроила мне натуральную такую акробатическую программу в постели… Будто вышла в финал Олимпийских игр. Впрочем, в финансовом смысле, наверное, так и было. Если не золотые медали в общефорбсовском зачете, то уж бронзовые были точно у меня.

— Познакомьтесь! — представил я девушку Березовским — Это Лариса. Моя коллега, депутат. Она о вас позаботится.

Подруга поправила зеленое расклешенное платье, улыбнулась мне, потом гостям.

Следом за Березовскими подъехал Смолевич, а с ним еще пара олигархов из будущей семибанкирщины. Все с подругами, не женами. Потом пошли чиновники. Сначала Жирик с целой свитой из депутатов. Потом министр топлива и энергетики, Гох с женой. Единственный, кто заявился с законной супругой — пухленькой дамой по имени Галина.

— Ну, Хлыстов, ты даешь! — сказал Гох, оглядывая дом. — Тут и президенту жить не стыдно.

— Ну, ты знаешь, я не люблю мелочиться, — усмехнулся я. — Проходите, вам тут понравится.

Галя, не скрывая восхищения, прошла в гостиную, где уже было довольно людно. Надо выводить народ на газон. Через полчаса дом еще наполнился гостями: приехали несколько знакомых бизнесменов с дамами, все в дорогих костюмах и платьях, с подарками и поздравлениями. Кто-то привез бутылку вина за десять тысяч долларов, кто-то — картину известного художника.

Последними приехал Йосик. Он привез с собой американских и английских топ-менеджеров СНК. Сходу рассказал про них шутку:

— Приезжают из Сургута, жалуются — как бедно там живет народ, гуманитарка, окорочка Буша, то, да се. Вот тот, рыжий, Симмерс говорит мне: — Такие бедные люди в городе, что перстни вынуждены рисовать на пальцах.