Барон Дубов 2 (СИ) - Капелькин Михаил - Страница 3

— Откуда? — удивилась Агнес. — Я тоже не прочь помочь Коле восстановиться поскорее, но не знаю как…

Бедняжка. А стремится стать моей женой. Очень и очень самоотверженно.

— Дамы… — я попытался остановить назревающий конфликт.

— Вы обе ничего не понимаете, — подняла голову княжна. — Он наполовину огр, и ему нужна не ваша жгучая страсть, а прохладные обнимашки! Он столько пережил, бедняга…

— Подождите… Вам стоит…

— А причём тут жгучая страсть? — удивилась Агнес. — Что вы собираетесь с ним делать?

Ох, бедная наивная Агнес Шмидт. Сколько чудных открытий готовит для тебя мир. И одно из них рвётся из-под одеяла! Всё, больше не могу сдерживать его. Чёртово зелье!

— Стрелы и копья… — прошептала Лакросса, увидев, как встопорщилось одеяло.

— Ой, кажется, я знаю, что это, — закусила свой кулачок княжна.

А гоблинша открыла рот от изумления.

Да, знакомьтесь, моя третья нога.

— Бегите, глупцы… — прошептал я.

— Тебе опять дали зелье? — изогнула бровь Лариса.

Я кивнул. В горле слишком сильно пересохло. А она, будто издеваясь, расстегнула ещё одну пуговицу на блузке. — Так, девушки, нам срочно нужно оставить Николая в покое. Скорее, уходим!

— С ним всё будет в порядке? — спросила Агнес, вскакивая с кровати.

— Обязательно, но только завтра утром.

Лариса проводила девушек до двери, но гоблинша вдруг обернулась и с паникой в глазах крикнула:

— Дубов!

Учительница закрыла дверь у неё перед носом. И защёлкнула замок. Вскоре топот девичьих каблуков стих. Лариса обернулась и сняла заколку. Тёмные волосы водопадом упали на плечи, а очки она приспустила, чтобы приковать взглядом к постели. Не на того напала!

— Знаешь, — говорила она, медленно идя от двери ко мне. Цокот тонких каблуков гулко разносился по пустому лазарету. Лариса Викторовна двигалась, как хищная кошка, подбирающаяся к добыче. — У орков и правда есть поверье, что физическая близость помогает исцеляться. Многие думают, что имеется в виду самый близкий контакт из возможных, но это не так. Этот обычай стоит понимать буквально. Они просто лежат вместе. Я — противница такого подхода.

— Отчего же? — я больше не пытался что-либо скрыть и сел в постели.

— Я считаю, что самец должен быть самцом всегда. В таких делах сдержанность скорее вредит здоровью.

— В самом деле?

Она скинула пиджак на пол, следом за ней с плеч упала невесомая блузка. Ещё через шаг на пол упала юбка. И Лариса осталась в сногсшибательном комплекте из чёрного кружевного белья, чулках и туфлях на высоком каблуке.

— Да. А самка должна оставаться самкой. К тому же, как твой учитель, я обязана лично проверить, все ли функции твоего организма восстановились в полном объёме.

Она залезла на кровать и подползла ко мне. Стянула с меня одеяло.

— Тебя очень долго не было, Дубов.

Затем Лариса впилась в мои губы своими горячими губами, и всё заверте… Сначала она пыталась доминировать, видимо, учительская профдеформация, но когда не вышло, быстро приспособилась к другой роли. Это продолжалось больше пяти часов. Все пять часов она на себе проверяла объёмы моего организма. Я ожидал, что к исходу третьего часа она потеряет сознание, но Лариса просила ещё и ещё. Реально, как ненасытная кошка. Видать, действительно изголодалась за две недели.

А я что? Я ничего. Меня тут зельем накачали, да ещё сам провёл без движения столько времени. Мне нужно навёрстывать упущенное, а занятие любовью с шикарной женщиной — это лучше и эффективнее всех тренировок! Так что раз пошла такая пляска, то я себе не отказал ни в одной позе и ни в одном желании. Через пять с половиной часов обессиленная и охрипшая Лариса довольная уснула. Я тоже.

А разбудил нас громкий стук в дверь.

— Господин Дубов! Вы чего это заперлись? — произнёс голос директора, приглушённый деревом.

Лариса Викторовна вскочила, взглянула на часы и прошептала:

— У меня же урок!

И бросилась скорее собирать разбросанные по соседним койкам бельё и одежду. Да, иногда она одевалась, но очень ненадолго. И то, потому что я так хотел.

— Сейчас! — сказал я и встал с постели.

Дождался, когда Лариса встанет сбоку от двери, и открыл директору. Встал так, чтобы заслонить от него полуголую учительницу биологии. Эх, рановато он пришёл. Наспех одетая, сонная Лариса с взлохмаченными волосами выглядела соблазнительно.

— Николай, вы уже готовы к выписке и новым приключениям, как я погляжу!

— Да, господин директор, чувствую себя великолепно.

— Оно и к лучшему, оно и к лучшему… — рассеяно говорил Степан Степаныч, пока я вёл его вперёд. Взглядом проследил, как учительница юркнула в дверь, сверкнув попкой. Всё-таки она у неё отменная.

— Думаю, я и, правда, готов к выписке, — сказал я, напяливая штаны. — Мне сказали, что я пропустил две недели занятий. Нужно наверстать пропущенное.

— Само собой! Но я вот о чём хотел поговорить. Во-первых, конечно, от лица всей академии я благодарю вас за спасение наших студенток. Если бы не вы… Даже не хочу думать, чем это нам грозило! Расскажите, что произошло.

Я пересказал ему все события той ночи во всех подробностях. Надеюсь, второй раз не придётся, уж больно долгий выходит пересказ.

— Да, Ланников и такое… — сокрушался директор. Он подошёл к тумбочке и задумчиво потеребил лежащие там очки. — Такая хорошая семья, и теперь их имя запятнано малодушием юного графа.

Ого! Я думал, он просто баронет, а тут целый граф.

— Кстати, после той ночи он так и не вернулся. Мы объявили его пропавшим без вести, но так и не нашли ни тела, ни самого мальчика.

Я пожал плечами.

— Я рассказал, всё, что знаю.

— Да-да, конечно. Вы правы, пусть этим занимается полиция, а его отцу я перескажу вашу историю сам. Боюсь, если её расскажете вы, его реакция может оказаться не совсем адекватной. А теперь к нашим Инсектам. Вам уже говорили?

— Что?

— Прекрасно! Вот это мне повезло! — хлопнул в ладоши Степан Степаныч. — Буквально только что совет учителей принял единогласное решение на какой факультет вас определить!

— Факультет? — переспросил я. — То есть уже на какой-то конкретный факультет, а не на все сразу.

— Именно! — кивнул директор и снова взял в руки очки. — Не знал, что у вас проблемы со зрением.

— Это не мои, это Лариса Викторовна забыла, — машинально ответил я.

— Ах, ну да, конечно, Лариса Викторовна. Так вот, ваш дубовый Инсект… Подождите, а что она здесь делала?

Я, допустив промах, решил витиевато ответить на этот вопрос:

— Э-э-э…

Директор терпеливо ждал, глядя на меня через толстые линзы своих очков.

— Приходила меня проведать с моими друзьями и забыла их. Я ей как-то помог… шкаф передвинуть.

— В самом деле? Какое совпадение! — расплылся в улыбке Степан Степаныч и положил очки на место. — Оксаночка, моя секретарша уже несколько дней мучается с автоматом для приготовления кофе. Хочет перенести его… куда-то там, я в этих мебельных делах не разбираюсь. Как почувствуете, что готовы к физическим нагрузкам, обязательно приходите ей помочь!

Я сразу вспомнил сексапильную секретаршу директора, Оксану, чистокровную эльфийку в двадцатом поколении. Ну, породу у неё было видно сразу. Даже целых две таких мясистых и упругих породы третьего размера.

— Э-э-э… Хорошо. Приду.

— Отлично. Теперь об Инсекте вашего рода. В целом, на данном этапе его лучше отнести к разряду барьерных способностей, но то, как вы им пользуетесь… Сам я, конечно, свидетелем не стал, но девушки уверяют, что похитители были разбиты наголову только вами. Поэтому совет преподавателей решил определить вас на факультет «клинков».

— Факультет Удара? — уточнял я на всякий случай.

— Да! Как я уже упоминал, уникальность вашего Инсекта в том, что он принял первозданный вид, и вы можете развивать его по одной из трёх ветвей. А то, что ваш, скажем так, Дуб, стал Морёным, намного увеличивает его защитные свойства. Если хотите знать, морёная древесина намного более стойкая к химическим и физическим воздействиям. В том числе, к огню. А, развив атакующий вариант вашего Инсекта, вы можете стать новым героем войны, новым Данилой Дубровым.