Сбой реальности. Книга 3 (СИ) - Попов Михаил Михайлович - Страница 14

— Майк! — крикнул Илья, кого-то от души забивая трубой.

Он напал на второго, вооруженного тем же автоматом. Громкий металлический лязг раздавался раз за разом, когда труба встречалась с туловищем.

— Ловите подарочек! — прокричал кто-то не из наших, перекинув гранату через забор. Но я увидел ее раньше, даже чем чека была выдернута. Прорицание показало это за мгновение до броска. И эти короткие секунды дали мне преимущество, чтобы подумать. Вихрем я ее просто разрежу, взорвется. Ледяным клинком тоже. Тюрьма восстанавливается до следующего перерождения, чуть меньше суток. Водяной хлыст? Вполне вариант.

Сменив ледяное оружие на воду, в полете осколочную я перехватил, чтобы швырнуть обратно. Взрыв прогремел за забором, и трое противников выскочили из-за укрытий, ошеломленные.

— Замри, сука! — рыкнул я, покрывая оба клинка льдом. Пульсирующая сила текла по запястью. Я ударил по ближайшему, отрубив ему ноги, ринулся к оставшимся, но они далековато. Две волны вихря крест накрест, в третьего бросаю водяной хлыст, связываю и дергаю на себя, прорубая плоть очередным ледяным орудием.

— Убегает! — орет Илья, обращая мое внимание на еще одного. И бросает ему в догонку трубу.

Да так сильно бросил, что схлопотав по затылку, беглец в воздухе перевернулся, прежде чем шлепнулся на землю. Волна вихря докончила начатое, хотя могу предположить, что в этом не было особой нужды.

Тот, первый, кому я отрубил ноги по колено, был еще жив. На это я и рассчитывал — его культи не кровоточили, будучи замороженными. Его лицо выражало истинный ужас, он открывал рот как глупая рыба, таращился на ноги и сидел на заднице, уперевшись спиной в остатки забора.

— Не… не убивай… — выдавил он, обмочившись от страха.

Я занес клинок, но не чтобы убить, а чтобы сломить всякую волю к сопротивлению.

— Майкл, стой! — Илья не понял моих намерений, решил, что я просто его казню. Попытался удержать мое плечо. Я расслабился, развеял примененные эффекты оружия, наблюдая, что моей энергии на такую энергичную схватку хватило с лихвой. Еще столько же бы выдержал.

— А теперь рассказывай, сучий ты потрох, откуда ты и где твой главарь. — я присел на корточки рядом с раненным. Меня переполняло желание свернуть ему шею собственными руками, но уподобляться этим уродам не хотелось.

— Я… мы… Н-неоновые… О… — я оборвал его ударом кулака по скуле.

— Кто твой босс?

— Джефф… — промямлил невзрачный мужик с густыми кустистыми бровями и жидкой бородой, а также множеством акне.

— Кто такой? — я занес кулак для еще одного удара. Илья стоял рядом, нависая, как исполин.

— Такой же… такой, как т-ты… — я силился понять, встречал ли его раньше. Вмешался Илья.

— Чернокожий, руки из хрома? — друг описал моего старого знакомого, что сломал мне гигантским молотом всю грудину.

Пленник несколько раз быстро, дерганно кивнул и постарался улыбнуться. Вроде как дал полезную информацию, глядишь и отпустят?

— Где его найти? — спросил я, примерно зная ответ, но желая убедиться.

— На… н-на базе, в о-осколках… — сообщил он, и тут же добавил, — отпус-стите, а? Я к-клянусь, никому не скажу, уеду, никог-гда больше не буду.

Я не поверил. Клинок без всякой магии воткнулся ему в сердце. Долбанные ублюдки, прыщ на теле этого мира. Он несовершенен, но без них точно будет лучше. Я обещал снова наведаться в тот бар — так вот, я скоро приду.

Я нервно сплюнул и поднялся на ноги. Внутри кипело чувство праведного гнева, которое я старался унять, глубоко вдыхая морозный воздух. В молчании, мы с другом вернулись в общежитие. По пути он выбросил трубу, которая была его оружием в этой стычке. Интересный выбор, конечно. Она со звоном лязгнула, приземлившись куда-то на камни и обломки.

Ветер шевелил редкие кусты у крыльца, врезаясь в уши тишиной. Еще пять минут назад здесь стоял такой грохот, что слышал его, наверняка, весь Нью-Шеот, а теперь — звенящая тишина. Или это у меня от хлопков в голове шумит.

Мы прошли внутрь. Внутри пахло кровью, йодом, чем-то горелым. Юля стояла у импровизированного операционного стола — старого стола из кухни, застеленного простыней. Вик лежал неподвижно, грудь тяжело поднималась и опускалась. Его лицо осунулось, глаза были закрыты.

Юля прижимала к боку старика окровавленную марлю, выглядела измотанной. Ее волосы растрепались, лицо перепачкано, взгляд метался от раны к своему небольшому набору инструментов. Руки тряслись, но она упорно продолжала. Я слышал, как она что-то бормочет себе под нос — то ли себя успокаивала, то ли Виктора.

Илья первый шагнул вперед, я застыл в нерешительности.

— Ну, как он? — спросил он медичку, присаживаясь на корточки рядом с ней.

— Лучше, чем могло быть. Рану я очистила, зелье помогло стянуть края и остановить кровь, но… я не знаю. Если инфекция начнется или что-то пойдет не так… — Ее голос сорвался, она резко повернулась к бинтам, явно не желая показывать свою слабость и уязвимость в моменте.

Я молча наблюдал за ее движениями. В голове еще пульсировали воспоминания смертельных ударов по людям, пришедших по наши души. И последний удар. Это было… просто. Слишком просто.

— Он справится, — сказал я, подходя ближе.

Юля бросила короткий взгляд на меня, полный усталости, и ничего не ответила. Илья поднялся, хлопнул меня по плечу и усмехнулся:

— Старик этот еще всех нас переживет. Ты видел, как он с этой турелью управлялся? Черт, да он впечатляет!

Говорить о том, что стрелком был Ретро, я не стал. Не до этого сейчас, да и цель Ильи — поддержка, а не констатация фактов.

— Ладно, а ты сам как? — продолжил он, обращаясь ко мне, — сегодня обойдется без сюрпризов от твоих навыков?

Я пожал плечами.

— Нормально. Ничего серьезного.

Юля вдруг вскинула голову.

— Тот взрыв, что там было?

В комнате повисла тяжелая пауза.

— Вторая волна. Уже не представляют угрозы. — отрезал я.

Ее брови сдвинулись, взгляд стал жестким и холодным.

— Что ты имеешь в виду?

Илья, очевидно, понял к чему идет разговор, и вмешался, попытавшись перевести тему.

— Да брось, Юль. Майкл знает, что делает.

— Ты убил их всех? Майкл, что с тобой случилось? — она едва не сорвалась на крик, полный разочарования. В комнате вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием Виктора. Я молчал, не зная, что ответить. Наконец, решился.

— Предлагаешь мне усадить их за стол и угостить чаем? Юль, эти твари пришли убивать. Тебя, Илью, меня. Подстрелили Виктора. Этого мало, чтобы не запариваться из-за совести?

— Я просто… не думала, что это станет нормой жизни…

— Это никогда не станет нормой, Юль. — сказал я, чувствуя, как напряжение начинает расползаться внутри. — Но в ситуации, когда-либо мы, либо нас, другого выхода я не вижу.

— Твои выходы отнимают жизни, Майк. — тихо сказала она, глядя на Виктора.

— А эти ублюдки не отнимают? Да еще как, уверен, положи они нас тут всех, попилили бы на запчасти и продали на черном рынке. Так что я просто боролся за выживание, и не нужно меня в этом упрекать!

Сорвался. А она не ответила.

Илья тяжело вздохнул, потер лицо и, улыбнувшись через силу, сказал.

— Ладно, а я трубой одного забил. Считай, тоже дебют. Правда, мне с этим легче спать, чем ему. — он кивнул на Виктора.

Юля резко повернулась к нему, ее взгляд был таким, будто она сама сейчас либо расплачется, либо начнет орать.

— Ты не видишь разницы?

— Да расслабься, Юль. Я шучу. Мы тут как можем выкручиваемся. Майк прав, моралями тут ничего не исправить.

Она не ответила, лишь вернулась к перевязке старика.

Я почувствовал, как нарастающая усталость начинает затмевать мысли. Ссориться не было никакого желания. Но вопрос действительно стоял в том, чего она на меня так взъярилась. Это же не моя вина, что я вытащил друзей из плена, или защитил их сейчас? Да, жестоко. Но как по другому? Решил, что все, что сейчас нужно — это время. Они привыкнут. Или не привыкнут, но тогда последствия будут хуже. Выбор невелик.