Знамена хаоса (СИ) - Шебалин Дмитрий Васильевич - Страница 11
- Предыдущая
- 11/66
- Следующая
— Тогда почему вместо того, чтобы разнюхивать ситуацию внутри Корпугара, они участвовали в вылазках хетов за его пределами?
— А ты как представляешь их отказ? Мол, мы не хотим, мы прибыли в город не для этого? Мазай действовал по обстоятельствам и благодаря этому ты остался жив.
— Пусть подтвердит.
Отдав приказ, легат кивнул одному из своих магов, который, по всей видимости, должен был контролировать правдивость моих показаний. Но не успел я ответить, как меня перебил Блурвель.
— Он смог бы это сделать, даже будь это совершенной неправдой. Мазай один из сильнейших боевых магов, которые мне известны. Его третья ступень уже близка к потолку, поэтому у своих можешь даже не спрашивать. Они ему не ровня.
— Вот как? — на этот раз легат взглянул на меня совсем по-другому.
— Именно. Поэтому если бы он хотел тебе навредить и был бы в тот вечер на стороне хетов, то у тебя не было бы шансов спастись. Надеюсь, с этим мы прояснили?
— Не так просто. Мне до сих пор слабо верится в такое совпадение. Откуда тебе было известно, что хеты собираются напасть на меня? И как ты отдал своим людям приказ о моей защите? И главное, с какой целью?
— Какие способы связи мне доступны, останется тайной. Извини, но не все секреты принято разглашать. Особенно когда речь идёт о магии. А зачем… Скажем так, я действительно думаю, что ты находишься на своём месте, Серсилен. И как легат ещё в полной мере послужишь Империи. В тот момент я посчитал это важнее прочих задач.
Командующий 13-м имперским легионом не ответил, грузно склонившись над подробной картой. Какое-то время он разглядывал её, словно мысленно переставляя фигурки и разыгрывая там партию. После чего вновь перевёл взгляд на меня и сказал:
— Ты и твои люди можете идти.
Когда же неглубоко поклонившись, я направился к выходу из шатра, то успел услышать и другую его фразу, адресованную уже Блурвелю.
— А ты ненадолго задержись. Я хочу, чтобы ты передал императору и мои слова тоже.
Вернувшись в шатёр, я упёрся в 7 пар настороженных глаз, которые смотрели на меня, не мигая. Семь, потому что незадолго до этого принесли обед, и даже вся важность момента не могла оторвать Горунара от его поедания. Но и он своё ухо оттопырил, явно орудуя сейчас ложкой медленнее чем обычно.
Страсть как хотелось ляпнуть что-то навроде «теперь мы служим легиону!» или даже «завтра идём на штурм Корпугара!», но удержался и коротко объявил:
— Собирайте вещи.
Народ облегчённо выдохнул, и лишь Хорки не преминул уточнить:
— И всё-таки Фельс?
Подразумевал он при этом не только сам город, как место назначение, но и перспективы некоторых серьёзных изменений в нашем статусе.
— Похоже, что так, — ответил я.
Я ещё раз внимательно оглядел вновь заработавших ложками бойцов, пытаясь понять, что в этой, казалось бы, мирной картине у меня вызывало чувство неправильности. И понимание пришло ко мне, увы, слишком поздно.
— Так, бойцы, а где моя порция?
— К-кхе, — подавился Колтун от такого вопроса. — Так мы думали, тебя у легата обедом накормят. И не этой баландой, а чем повкуснее.
— Та-а-к, — протянул я. — И с какого рожна вы вдруг решили, что аж целый благородный легат будет меня угощать со своего стола?
— Ну так, мы ж его вроде как спасли? — уже совсем неуверенно и даже вопросительно сказал рыжий, глазами при этом ища поддержки у других соучастников совершённого преступления.
— А если я скажу, что ничего там не ел? — уже понимая куда идёт разговор, зачем-то решил уточнить я.
— Э-э… Ну тут такое дело, командир. Что в котелке было, то уже по мискам разложили. Но и там оно, сам понимаешь, долго не пролежало.
И словно в подтверждение Колтун продемонстрировал совершенно пустую деревянную тарелку.
Ну что за люди эти Зайцы, которым смело можно доверить свою спину в бою, но не порцию армейской похлёбки…
Когда мы покидали лагерь, судьба ещё раз свела нас с Асаланом. Его связанного, побитого, но не сломленного как раз вели в сторону того большого шатра, который я сам недавно покинул. Наши глаза ненадолго встретились, и, к моему удивлению, пленник лишь оскалился в улыбке. Я же проводил его не выражающим никаких эмоций взглядом.
Разговор с Блурвелем, который первое время решил сопровождать нас, не заставил себя долго ждать. На первом же долгом привале он повесил «полог тишины» и потребовал от меня подробностей. Я неоднократно представлял себе этот диалог и подготовил не один вариант его развития. Но в итоге решил придерживаться самой простой тактики — говорить правду. Не всю, конечно, а лишь ту, которую бы смог поведать обычный наёмник, побывавший в этой передряге и каким-то чудом оставшийся в живых. Ну может, не совсем обычный.
Я в подробностях описал ему весь наш путь через чёрные пески, от Новой надежды и до самого Мёртвого города. Рассказал про сражения на подступах к пирамиде и внутри неё, о том, как погибли практически все другие претенденты, и как мы нашли вход в тайный храм.
На это мастер, кстати, серьёзно кивнул, сообщив, что о смерти барона Итеса, рыцаря 3-го круга посвящения ему уже доложили. Ровно, как и о гибели мастера Вздарри, который последние 20 лет жил в Золотой башне. А вот информация о Полеме и слуге Отрёкшегося его заинтересовала куда больше.
— Крылья из обжигающего света? — с сомнением в голосе спросил он меня. — Таких заклинаний мне не известно. Зато упоминание о чём-то подобном есть в трактатах церкви Троих. Т’ар нередко изображается с белыми крыльями за спиной.
— Как и Ишия, богиня плодородия и веселья из пантеона Южных королевств, — добавил я.
— Верно, — задумчиво согласился маг. — И это наталкивает на непростые выводы. Мне даже страшно представить, что ты поведаешь мне дальше. Так что ты нашёл, когда прошёл в этот… вход из мрака и жути?
— Не что, а кого, — поправил я мастера. — По ту сторону оказался тот самый Ткач, за чьим наследием нас всех отправило это пророчество. По крайней мере так его звали когда-то. Сам он сказал, что это лишь одно из множества его имён, от которых он отрёкся.
— Отрёкся, говоришь?.. Продолжай.
Ну я и продолжил. На этот раз было куда труднее лавировать между правдой и недомолвками. Не мог я рассказать Блурвелю ни о Ма́леке, ни о своей миссии, ни тем более о полученных Бесом таинственных артефактах. Но мог поведать об услышанных намёках на противостояние высших сущностей, их давней вражде и жажде мести. А ещё о том, что Ткач реализует какой-то собственный план в Павелене, и лишь вопрос времени, когда это почувствуют все остальные его обитатели.
И это произвело на мастера Блурвеля сильный эффект.
— То есть ты говоришь, что ты лично видел… Отрёкшегося?
— Я видел того, кто этим именем представился, — поправил я мага. — Или мне могло показаться, что я его видел. Может, это было внушение, иллюзия, галлюцинация… Да что угодно. Место там необычное.
— Разумное допущение, — кивнул он. — Но если наложить на эту историю все остальные приключившееся с тобой события и вызванные ими последствия, то вероятность ошибки минимальна. Это был он, и он говорил с тобой. Но зачем? Ведь ты сказал, что своё «наследие» он передал этому мальчишке искателю.
— Сильные маги видят нити. А Ткач, судя по пророчеству, видит их лучше остальных. Кто я такой, чтобы судить, для чего именно он говорил со мной? Может, он знал, что эту информацию я передам тебе, а может, для чего-то ещё. В любом случае, на нашей аудиенции он прямо сказал мне, что из меня получится самый хреновый жрец из всех, а потому он предпочтёт Шена.
— И с этим он явно не ошибся, — усмехнувшись, согласился мастер. — Как с первым утверждением, так и со своим конечным выбором. Весь юг вот-вот заполыхает. Тамошним королям всё труднее удерживать власть и порядок. Простые люди становятся свидетелями чудес, которые неподвластны даже одарённым. От того их вера в нового бога растёт, а вместе с ней и сила новой церкви.
- Предыдущая
- 11/66
- Следующая