Империя (СИ) - Чинцов Вадим Владимирович - Страница 22

Публия отец назначил трибуном в один из легионов. Трибуны изначально служили в кавалерии (элите), но по каким-то причинам были переведены в работу «на ногах», особенно часто административную, учитывая высокое звание, которое равняется примерно генеральскому. Сюда могли попадать как профессиональные военные со стажем, так и молодые выходцы из знатного рода, простолюдинам получить такое звание было почти нереально. В легионе было пять трибунов, занимающихся бытовыми вопросами снабжения и прочим, в военное время они ставились на управление войсками.

Так как в армии Рима можно было служить только с семнадцати лет, младший Марк Красс был при своем старшем брате, для него поставили отдельный шатер, охрана которого лежала на нас.

Самниум — историческая область древней Италии, населённая преимущественно группой италийских племён самнитов (гирпины, пентрии, карацены, кавдины). Территория Самния, представляя собой плоскогорье, ограниченное реками Сангро на севере и Офанто на юге, находилась между Апулией, Кампанией, Лацием, Пиценом и областями марсов и других небольших народов. Крупнейшими городами Самния были Эзерния, Бовиан и Малевент.

Самний был слаборазвитой областью с гористым рельефом и небольшим количеством плодородных земель. В связи с этим основой экономики Самния было скотоводство. На территории Самния проходили крупные сражения Самнитских войн и Союзнической войны. Во время гражданской войны 83—82 до н.э. самниты оказывали упорное сопротивление Сулле, и за это Сулла раздал многим из своих ветеранов земли в Самнии, предварительно отобрав их у самнитов.

Красс расположил шесть своих легионов на границах региона вблизи Самния. В бою с одним из отрядов восставших римляне одержали победу. 6 тысяч повстанцев полегло на поле боя, а 900 человек попали в плен.

Мы наблюдали за солдатами Рима, которых эта победа воодушевила. Нет, они не отмечали победу алкоголем.

Отношение к употреблению вина в римской армии было строже, чем в гражданском обществе, особенно в период боевых действий и во время несения караульной службы. Хотя римляне довольно сильно вино разбавляли водой (иногда одна часть вина к четырем воды), все же крепость доходила до 20% алкоголя, и захмелеть можно было запросто. Пить чистое вино считалось варварством из-за быстрого наступления опьянения ведь древнеримское вино не уступало по крепости современному. В то же время в зимний период в постоянных лагерях легионеры употребляли вино в больших количествах. В день каждому полагалось около литра неразбавленного вина. Другое дело, что неразбавленным они его не пили, даже соотношение 1:1 считалось очень крепким. Римляне почему-то считали, что таким был греческий обычай употребления.

Древние римляне были уже знакомы с таким явлением, как алкоголизм, и солдат, которые не могли преодолеть эту пагубную привычку, наказывали в зависимости от степени вины. Если легионер засыпал пьяный на посту, его могли и казнить. В случае регулярного злоупотребления солдата лишали воинского звания и увольняли со службы, что называется, «без всякого выходного пособия».

Несмотря на всеобщую доступность, пить только чистое вино было не по карману большинству римлян.

В основном из неразбавленного вина готовили слабоалкогольные напитки вроде морсов, фруктовых или медовых напитков. Зимой пользовался популярностью прообраз современного глинтвейна: в состав входили вино, мёд, перец, лавровый лист, шафран, финики, всё это несколько раз кипятилось и употреблялось в горячем виде. Та же поска, в общем-то, считалась слабоалкогольным напитком. Только на праздники в местах постоянной дислокации легионерам позволялось перебрать лишнего. В целом в армии и вообще в римском обществе отношение к злоупотреблению алкоголем было негативным, оно считалось варварским обычаем. В качестве примера часто приводили германцев, которые накачивались пивом до полного умопомрачения.

Никакого особого праздничного обеда римляне не получили, они как и всегда питались в основном зерном. Зерно составляло основу походного рациона: около одного килограмма на человека в день. Каждое отделение (contubernium) имело ручные жернова, а также котелки и сковороды для приготовления пищи. В маршевый рацион легионера входили каша или жесткие лепешки (bucellatum), дешевое вино с уксусом (posca) и бэкон. Часто солдаты шагали без завтрака, хотя продолжительность дневного перехода c полной выкладкой составляла не менее пятнадцати километров. Если учесть то обстоятельство, что вместе с легионом (около пяти — шести тысяч человек) передвигались свыше шестисот вьючных животных: мулов, быков; более ста лошадей для кавалеристов и офицеров, а также скот для жертвоприношений, на марше войска римлян просто опустошали поля местного населения. Теоретически каждый солдат должен был платить за питание из своего жалования, однако на практике это правило едва ли соблюдалось. Все легионеры на марше несли с собой паек на трое суток и серпы для сбора зерна. Увы, но содержание армии невольно падало на местное население, которое с ненавистью смотрело на уничтожение своих запасов.

Зерно — пшеница и ячмень — шло на приготовление хлеба (для солдат — грубого помола, для офицеров — более качественного), каш, супов и всевозможных паст — дальних «предков» современных спагетти, а также пива, любимого в римской армии. Достойное место в диете легионеров занимали овощи и фрукты, многие из которых благодаря римской армии распространились по Европе. Солдаты, как было свойственно уроженцам Апеннин, любили бобы, чечевицу, капусту и редис. Конечно же заметное место в питании легионеров занимало мясо. В гарнизонах вне конкуренции была пища настоящих мужчин — говядина, баранина, свинина в жареном или вареном виде. Количество жертвенных животных, предназначенных в конечном счете для солдатского стола, поначалу было невелико, но с увеличением числа праздников существенно возросло.

Наш двенадцатилетний господин питался с братом, который не хотел отказывать себе ни в чем и на столе братьев постоянно было мясо, которым они щедро делились с нами. Мы действительно за эти годы стали настоящими членами семьи Красс, о нас неплохо заботились. Каждый день мы вместе с братьями Красс тренировались, по утрам и вечерам нарезая круги вокруг лагеря и занимаясь силовыми упражнениями. Благо в камнях вокруг недостатка не было.

Красс послал два легиона под руководством своего легата, Муммия, маневрировать рядом с армией Спартака, но дал им приказ не вступать в бой с повстанцами. В одном из этих легионов Публий был трибуном и оба брата радовались, что они оказались в числе тех, кому доверили эту важную миссию.

Перед сном мы, чуть удалившись от римлян, собрались на совет. Большинство родичей возбудились близостью повстанцев.

Федор как самый старший, первым начал уговаривать остальных — Когда еще у нас будет такой шанс? Лично мне уже вот здесь римское рабство! Предлагаю перебить сыновей Красса и перейти к Спартаку! Многие его поддержали, только мой брат промолчал, он полностью полагался на меня, понимая мою правоту.

Я усмехнулся — Значит, Федор, ты решил оставить на растерзание свою мать и сестру? После нашего побега их как наших родственников всех распнут на крестах, в крайнем случае, их продадут на рудники. Когда ты начнешь думать головой?

Все тут-же замолчали, их мозги начали поиск решения спасения родных.

Федор нерешительно предложил — Спартак разобьет Римлян и двинется на Рим. Его армия освободит всех рабов, мы сами распнем римлян на крестах!

Я покачал головой — За Спартака решили взяться всерьез, помимо этих легионов Красса в Рим спешат остальные армии, которые до этого вели войну за пределами римских земель. Спартак сглупил, вернувшись с Апеннин, у него был шанс спасти рабов, выведя их далеко за границы Рима! А теперь все женщины и дети, которые как идиоты следуют в войске, погибнут на крестах. А все из-за честолюбия Спартака! Он возомнил себя великим полководцем и захотел уничтожить Рим с наскока, не заглядывая в будущее. По сути он живет одним днем. Да это и понятно, что взять с обычного бойца, который впервые смог получить командование армией. Нам нужно отличиться, показательно спасти детей Красса и тогда мы займем еще лучшее положение среди рабов Красса. Когда доверие наших хозяев станет к нам безграничным, вот тогда мы вернемся к мысли о побеге, но бежать нужно будет всем.