Дионисов. За власть и богатство! - II (СИ) - Скоробогатов Андрей Валерьевич - Страница 6

— Это значит, — вспомнил я курс из академии, и у меня мурашки пробежали по спине. — Что существо может в случайный момент времени вытащить в наше пространство…

— Абсолютно любого элементаля. Включая океанического исполина. Этот зверёк — колдун.

Колдун. Вот тебе раз.

Получается, сейчас мы носим в клетке не то бомбу замедленного действия, не то — супероружие!

Если ближе последнее, то сумма в девять с лишним миллионов, «заплаченная» против моей воли за тупая коварной Омелии, выглядит вполне адекватной. Если первое — то Омелия должна была нам ещё приплатить.

— А как часто он так? — спросил я.

— Это инстинктивное действие. Тупай в природе часто питается полубродившими фруктами. Желудок у него многокамерный, и устроен так, что там в итоге получается что-то вроде вина… Ладно, мне пора идти.

Мне хотелось возразить, напроситься в спутники и продолжить общение, а может, и даже предложить ночлег… Княжна Марьяна, Крестовоздвиженская, Пржевальская… Общение с приятными женщинами за день, ну, не считая Ангелины. Она — человек из моего клана и компаньон. Хм, кажется, я снова вхожу в свой привычный режим!

Нет, Саша, шепнул мне внутренний голос. Это не режим и не достижение. Это твоя ахиллесова пята, то, что тебя может погубить. Ты бы поосторожнее был с женщинами, подсказал мне этот голос. Уже обжигался много раз, и Омелия на корабле, да и потравить тебя в прошлой жизни могла в итоге одна из бывших жён…

Но главное — есть дела куда важнее.

— Хорошо. С радостью составил бы вам компанию, но, мне кажется, там я буду нужнее.

И откланялся. А нашего доктора уже разрывали на части. Одни тащили показывать дом, другие — смотреть беременную сноху, и тому подобное.

— Так, господа! — я вмешался. — Сперва мы покажем доктору его будущее рабочее место и ночлег. Затем, возможно, он сделает пару быстрых осмотров, ведь так? Но только за нормальную валюту.

— Я не против, — кивнул Станислав. — Только у меня с собой нет полноценных инструментов.

— Так там же всё осталось! — сказала одна из селянок. — Это двоюродный брат мой. Хороший доктор был, к нему даже с Номоконовска ездили, эх. Даже одежда и бельё в шкафах все постиранные, мы после похорон всё прибрали. Идёмте, идёмте…

Жилище у доктора оказалось более чем пристойным. Белоснежное, построенное недавно, с крепким забором, на улицу выходил небольшой флигель-кабинет с отдельным входом и тамбуром, а позади — двухэтажный жилой дом с крышей-мансардой. Сад был скромным, но вполне ухоженным — росли фрукты, имелся небольшой аптекарский огородик.

Мы прошлись по комнатам. В кабинете обнаружился целый шкаф с лекарствами, хирургическими инструментами и прочим.

— Сейф даже есть, — обратил я внимание. — Интересно, сколько там наличности, и знает ли кто код.

— Там не наличность, — Станислав странно на меня посмотрел. — Это стандартный хирургический сейф для медицинского спирта.

— Ага, точно, — кивнул я и выудил из памяти.

Были такие шкафы в кабинетах у врачей, действительно. В этой жизни были. А в предыдущем моëм мире никто бы и не подумал такую ерунду, как спирт, ставить в полноценный стальной сейф.

Спальня на первом этаже стояла пустой, оконная рама — тоже новая, ещё не покрашенная, а стены в двух комнатах пахли краской и разной химией. Не сразу понял, что здесь произошло, а потом дошло: Зверь тут произошёл. Именно через это окно он пролез в дом и именно здесь, скорее всего, он и загрыз несчастного доктора с семьёй. Или доктор сбежал? Я так и не понял, показания разнились. Светлана в комнату не стала заходить. Осталась на пороге, с вытаращенными глазами разглядывая помещение. Чует чего, что ли?

Да и тупай на плече заворочался, заворчал недовольно, а потом спрыгнул и улепётнул к Рустаму, оставшемся в другой комнате.

— Зверь? — понял Станислав.

— Он. Страшно?

— Мне кажется, люди могут быть страшнее.

— Как тебе дом-то? Остаёшься?

Станислав вздохнул.

— Непонятно, как всё это юридически оформить. Да и диплом мне надо подтверждать, по идее, чтобы доктором работать.

— Это мы разберёмся, — кивнул я. — К графу сходим, если что, я тебе рекомендацию напишу. Ты сейчас пару приёмов проведи со скидкой, и заработаешь репутацию. В целом-то как?

— Ну, после тридцати квадратных метров — сто пятьдесят, плюс огород… плюс вся мебель.

Примерно в это время из коридора, соединяющего жилую зону и кабинет, раздался грохот и скрежет.

— Сто пятьдесят — это не считая погреба, — послышался голос Рустам. — Тут полноценный погреб, ещё метров сорок. И… что-то там интересное.

Мы поспешили на голос.

— Погоди, ты чего… замок сорвал? Ломом⁈

— Ага! — Рустам выглядел довольным, рядом крутился тупай, опасливо оглядывающий люк в полу. А потом сиганул вниз.

Подскочившая кузина убитого доктора тут же принялась тараторить:

— Ой, он туда никого не пускал, всё говорил, что врачебные тайны, мы и после смерти не рискуем открывать, сами даже не знаем, чего там, но раз доктор — пусть доктор и смотрит!

— Заходи первым, — Рустам жестом пригласил Станислава.

Я вошёл следом, как раз когда разобрались с освещением.

Что можно сказать? Увлечения прежнего доктора были весьма специфичными. В одном углу за ширмой виднелось что-то вроде фотозоны, центральное место в котором занимало… гинекологическое кресло прямо напротив штатива со старинным фотоаппаратом.

В другом углу была проявочная. Селянки, городские мещанки, полуобнажённые или полностью голые, в разных позах… И в основном — за тридцать, если не хорошо так за сорок. Свежие результаты фотоэкспериментов были развешены на верёвочках, фотоработы постарше висели в рамочках на стене, на этажерках лежали фотоальбомы, которые мы поостереглись открывать. Там же — запасы фотобумаги, плёнки и прочие аксессуары.

Мне всё это показалось жутковатым, но одновременно позабавило. Да уж, на самом деле я осуждаю подобное занятие, особенно если это не для себя, а для распространения. Но затейником убиенный доктор был ещё тем. Рустам разглядывал всё и мрачно хмыкал. Наш доктор краснел, бледнел, отводил глаза. Затем спохватился, крикнул наверх Светлане, которая как раз норовила спуститься по лестнице:

— Тебе сюда нельзя!

— Да ладно. Уже взрослая девушка, — буркнул Рустам. — Ей же восемнадцать, ты говорил?

— Всё равно — нельзя! — нахмурился Штирц. — Ни в коем случае! Это ж… кошмар какой-то!

Мы исследовали подвал дальше. В третьем углу наткнулись на пару стальных шкафов, в которых не оказалось ничего интересного — какие-то старые медицинские книги, тряпьё и тому подобное.

— Стойте-ка… А это что?

Тупай усердно скрёб что-то в четвёртом углу. В нише за шкафами, прикрытый старыми фанерными листами, лежал сундук. Вытащили его на центр подвала — новенький, со стальными лентами и здоровенным замком.

Содержимое сундука звякнуло.

— Ну-ка, Рустам, неси ломик…

Повозиться пришлось изрядно. Наваливались на лом все втроём, но в итоге одолели. И с трудом вытащили.

А когда открыли — разинули рты от удивления.

Впрочем, чему удивляться. То ли за праведные врачевательские труды, то ли за труды менее праведные на лоне порноиндустрии, если таковая в княжестве имелась — прошлый доктор получал щедрые вознаграждения.

Мы насчитали сорок две бутылки. В основном, старых и пыльных, но были и достаточно новые. Парочка — огромных для этого мира, литровых, с шампанизированным вином. С десяток — поменьше, поллитровые, с фирменными этикетками. Виски, коньяк, текила… Североевропейские, канадские. Остальные — мелкие, от трёхсот до ста миллилитров.

Ещё обнаружилось несколько колб, реторд и мензурок, в которых легко опознавалось оборудование алхимика. А на парочке бутылок я опознал очень знакомый герб.

— Ого! Это же…

— Это всё незаконно, — не дал мне договорить Станислав. — Это надо всё… утопить в речке, сжечь, или вроде того.