Последний Паладин. Том 10 (СИ) - Саваровский Роман - Страница 17

Потому что этот осколок захотели заполучить все.

Особенно аристократы.

И вместо того, чтобы покупать осколки по рыночной цене, для крупнейших Кланов куда привлекательнее было заполучить секрет их производства. К тому же слухи о тайной сокровищнице Императора давно гуляли среди тех, кто умел слушать.

Так застава «Миротворец» попала под прицел.

Начались попытки выведать ее местоположение хитростью, деньгами, влиянием.

А когда не удалось, Кланы и отдельно взятые аристократические Рода перешли к давлению. Начали пропадать связанные с «Миротворцем» люди, а точки «ювелиров» подвергались многочисленным нападениям.

Поставки упали. Обороты снизились. Колоссальное количество Имперских ресурсов стало уходить на защиту и ликвидацию последствий.

Алчность аристократов в итоге остановила развитие всего проекта «Миротворец», а вскоре после этого, Император Борис III погиб в ночь самого массового прорыва Порталов за всю историю Империи. Прорыва, который был более известен как «кровавая ночь».

Миллионы людей погибли в ту ночь. В том числе и сам Император, ставший в итоге последним действующим монархом.

Случилось это 323 года назад. Именно с тех пор Империей управляет Совет Десяти Великих Кланов и назначенные им Наместники, которые к императорской семье никакого отношения не имеют.

И именно на этом самом дне прерываются и хронологические записи архивов.

Со смертью Императора все контакты «Миротворца» с внешним миром были оборваны. Великий Совет и отдельные влиятельные аристократы пытались получить контроль над «Миротворцем», но, когда попытки поиска и силового захвата с треском провалились, Князьям пришлось пойти на уступки и они заключили с представителями заставы договор.

Каждый Великий Клан получил свою квоту новых осколков, а в обмен обязался отказаться от попыток найти заставу и перенаправить мощь этих осколков и все свои усилия и ресурсы на борьбу с настоящим врагом человечества.

Портальными тварями.

К тому моменту ситуация на передних рубежах оценивалась как катастрофическая, и под реальной угрозой потери стен, Совет согласился на условия.

И с тех пор Князья официально сотрудничали с «Миротворцем» через личину последнего оставшегося «ювелира», который базировался в столице.

Этот последний и хрупкий мостик был одинаково важен для обеих сторон, потому работал без сбоев уже более трех сотен лет.

Совет и аристократы не трогали его, так как боялись потерять доступ к осколкам, а находящиеся в постоянном режиме обороны жители заставы только таким образом могли получить хоть какой-то доступ к информации из внешнего мира.

Однако, несмотря на все договоренности, обе стороны прекрасно понимали, что жаждущие силы аристократы не прекратят попытки добраться до сокровищницы и разграбят ее при первой же возможности.

Благо стабильно тяжелая обстановка в желтой зоне, внутренняя разобщенность и удаленность «Миротворца» от столицы, не позволяли Князьям собрать полноценную армию.

И читая эту историю, я испытывал настоящую гордость за непоколебимость и стойкость потомков Ордена. Причем сомнений в том, что Император Борис III тоже был одним из потомков, у меня не было.

В четырнадцать лет он стал первым советником при дворе. В шестнадцать подготовил три секретных проекта, среди которых был «Миротворец».

В восемнадцать лет Боря сел на трон, и воплотил свои амбициозные проекты в жизнь. Причем он четко знал, что делает, а также смог настроить и использовать Великий Источник.

Чужак бы с таким вряд ли справился.

Интересный был мужик.

Жаль только, слишком мягкий. Он прекрасно понимал сущность людей. Понимал, чем обернется их алчность. Однако, вместо того, что вырезать раковую опухоль на начальных стадиях, изначально сделал акцент на секретности своих проектов и передовых системах обороны.

Ожидая атаки, использовал щит. Такой мягкотелости в мое время не учили.

Поначалу это может и работало, но опухоль в виде жадных до силы аристо росла, и в конце концов поглотила и детище всей жизни Бори, и его самого.

Правда жизнь последний Император прожил немаленькую. Почти дотянул до ста лет. Только вот, несмотря на все успехи, наследия никакого не оставил, и сейчас Империя в еще большей заднице, чем была до начала его правления.

Так что Паладином парень точно не был, и с первым законом Ордена если и знаком, то явно не понимает его истинной сути.

«Защищать невинных, долг каждого, кто открыл в себе силу Стихии», — так он звучал.

Первый закон Ордена Аргуса можно было интерпретировать как то, что ты должен грудью вставать на защиту людей. Это правда, но это лишь одна сторона медали.

Вторая же сторона в том, что отнимать жизни тех, кто нарушает этот закон, это не менее важный долг.

Недаром, в законе не указано от кого именно невинных надо защищать.

От людей или от портальных тварей.

По моему опыту, первые намного опаснее. Жаль Боря этого не понял, а если понял, то поздно.

Помимо официальной хронологии «Миротворца», которая от основания заставы, до смерти Императора охватывала период в 77 лет, данных в архивах не было.

Вернее были, но это были разрозненные обрывки, свитки и старые документы, подобные тем, что я уже находил. Эти бумаги не имели четкой структуры, плохо сохранились и оказались тут явно в период первых лет «Миротворца», когда он собирал и скупал все, что смог найти.

Голова и так пухла от обилия полученной информации, а потому я оцифровал более-менее целые документы и отправил их Лексе, чтобы она сопоставила их с теми находками по Падшему Ордену, что я передавал ей ранее.

После чего, сладко потянувшись и размяв затекшие мышцы, направился к выходу.

— Ну и как тебе? — встретил меня в коридоре Федор.

Выглядел седовласый довольно веселым, хотя мешки под глазами указывали на то, что он или вообще не спал, или спал прямо здесь.

— И правда, лучше было показать, — припомнил я вояке его слова, — а еще хороший способ проверить наверняка, тот ли я кем называюсь.

— А? — немного растерялся Федор.

— Не парься, Кэп, я не злюсь. Я понимаю, что ты просто не хотел ничего мне рассказывать без одобрения семьи.

— Таковы правила, — слегка виновато пожал плечами седовласый, — осуждаешь?

— Ни капли, — честно ответил я, — наоборот. Уважаю. То, что твоя семья смогла выжить и защитить вверенное вам наследие, заслуживает только похвалы. Да и за то, что ты дал мне шанс и согласился привести меня сюда, я тебе благодарен.

— Не стоит, — отчаянно замахал руками смущенный Федор, — ведь все было не зря! Ты действительно, мать его за ногу, Паладин! И все на заставе только об этом и судачат! Эх, подкинул ты мне, конечно, проблем на старость лет…

— Жалеешь, что меня встретил? — спросил я.

— Не-а, — с хитрецой в усталых глазах ответил Федор, и глядя на него, я понял, что Марта ему не сказала, какой именно Стихии я Паладин.

Хотя, сомневаюсь, что она сама это до конца понимает.

Ведь в архивах обо мне практически и не было информации. Имя «Маркус» мелькало лишь несколько раз, да и то среди старых записей. В одних утверждали, что я Паладин. Другие это отрицали. Встречались также мнения, что Маркус это выдуманный для страшилок персонаж, и даже вариант, при котором я тварь, вылезшая из демонического Портала бездны.

Про Стихию Тьмы в записях вообще ничего не было. Даже намеков. Мою принадлежность к какой-либо стихии либо не указывали, либо обзывали меня Паладином Теней.

Невежды.

А поскольку доступ к архивам имеет весьма ограниченное число лиц, весьма вероятно, что Марта единственная в гарнизоне, кому имя «Маркус» вообще хоть что-то сказало.

Так что круг посвященных лиц особенно-то и не расширился.

С этой мыслью я вернул взгляд на терпеливо ожидающего меня Федора и вдруг осмотрелся.

— А где нашего Берти потерял?

— Так он это… спит, — глянул седовласый на время, — не переживай, Маркус. С ним обходятся хорошо. Его тут несмотря на «теплый» прием знают и, репутация, у него, в целом, неплохая.