Вик Разрушитель 8 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 77

— Да. Но два прокола — это тоже, знаете ли, непрофессионализм.

— Исправлюсь…

— Каким образом? — поморщился Шульгин. — Снова устроите стрельбу в посёлке? Думаете, мальчишка совсем без головы, и не будет вас ждать? Я почти уверен, что Мстиславские выставят в усадьбе княжича охрану. Они выгоду всегда находят, и не удивлюсь, если через год новое предприятие начнёт выпускать броню, очень похожую на «Арморекс». Вы понимаете, чем это грозит всем нам?

Директора закивали, прекрасно представляя нарисованную Шульгиным картину.

— Александр Фёдорович, — владелец «Техноброни» обратился к мужчине с пышными седыми усами и такого же цвета бровями, стремящимся срастись на переносице, — прошу вас плотно заняться переговорами с княжной Голицыной. Пока альянс императорской семьи и якутского князя Мамонова обдумывает стратегию выхода на рынок, постарайтесь убедить девушку, что выгода от передачи линейных двигателей нашему концерну во стократ перевесит их затраты на прототипы.

— На какую сумму рассчитывать? — деловито спросил директор коммерческого отдела господин Пастухов, к которому обратился Шульгин.

— Сколько мы затратили на эксперименты с синто-волокном?

— В этом году выделяли триста тысяч, а за всё время потратили два миллиона семьсот тысяч, — отчитался Пастухов.

— Тогда предложите пять миллионов, — спокойно бросил Шульгин, снова приведя в трепет собравшихся.

— Не слишком ли много? — Пастухов не показал своего удивления, даже чересчур нейтрально воспринял озвученную сумму. — Не лучше ли начать со скромных двух миллионов?

— Когда вы услышите от Арины Голицыной, что такие деньги для неё пыль, сразу захотите поднять цену, — усмехнулся Герман Викторович, покручивая золотую запонку на манжете белоснежной рубашки. — У нас два пути: или мы выкупаем двигатели, или крадём их, чего я стараюсь избежать. Не хочу воевать с императорским кланом и якутским князем. Но… вхождение на рынок «Арморексов» русского происхождения сулит нам очень серьёзные проблемы. Поэтому нужно разработать несколько сценариев поведения, вплоть до физического устранения конкурентов.

Все замерли, боясь ослышаться, но Шульгин обвёл всех насмешливым взглядом и добавил:

— Я не говорю об устранении высоких бенефициаров, а всего лишь о людях, которые заняты в производстве экзо-брони. Инженеры, операторы станков и прочий персонал, который будет задействован в разработке. Понятно, что это не поможет решить все проблемы. Пока в руках конкурентов есть технологические карты, мы так и будем плестись в хвосте, безнадёжно отставая.

— А зачем тогда здесь госпожа Стингрей? — осмелился задать вопрос Малыхин, так и продолжавший стоять столбом посреди огромного кабинета.

— Хороший вопрос, Александр Петрович, — холодно улыбнулся Шульгин. — Если альянс каким-то образом договорился с неуступчивой бабой, тогда только одна версия: Стингрей без оригинальной технологии по производству синто-волокон Мстиславским и Мамоновым просто не нужна. Значит, нам нужно завладеть всей документацией. Да, риск огромный. Да, императорский гнев куда страшнее батальона боевых магов, но ведь и государь-батюшка не всесилен. Есть Дума, есть думские фракции. Они могут связать по рукам и ногам самодурство Главной Семьи. Да того же Александра Степановича Долгорукова — председателя Думского Совета — подключим. Наша сердечная благодарность не заставит себя ждать. Князя Патрикея Голицына не забудьте. Он тоже выступает за ограничение власти императора. В общем, думайте, господа, думайте. Но недолго. Если до конца года у нас не будет технологии изготовления линейных двигателей нужной мощности, мы рискуем потерять рынок.

— В таком случае я готов встретиться с Главой Рода Голицыных как можно быстрее, — кивнул Пастухов. — Он надавит на свою племянницу, чтобы та, в свою очередь, уговорила княжича Мамонова на сотрудничество.

— Прекрасно, Александр Фёдорович, — Шульгин бросил взгляд на часы. — Только одна поправка. Сначала поговорите с Ариной Голицыной. Никаких угроз, понимаете? Она же девушка, существо с тонкой душевной натурой. Попытайтесь раскрыть все преимущества сделки.

— Постараюсь, — наклонил голову Пастухов.

— В таком случае, коллеги, разрешите откланяться, — владелец концерна легко поднялся, несмотря на свою грузность, и быстрым шагом направился к двери, но возле замершего Малыхина остановился, упёр палец в его грудь:

— Меня очень печалит тот факт, что русские инженеры не могут найти нужную формулу для создания синто-волокон повышенной мощности. Чем мы хуже американцев? Не умеем трудиться двадцать четыре часа в сутки, когда поставлена чёткая задача? Или вам недостаёт мотивации?

— Герман Викторович… — Малыхин потерял голос, а губы внезапно пересохли от страха. — Я…

— Ни слова больше, господин заместитель главного инженера. Я понимаю, вы человек подневольный, выполняете те задачи, которые вам поставил господин Классен. Но постарайтесь прыгнуть выше головы. Докажите обратное, что дело не в лености или саботаже. Кстати, Артур Иванович, это и к вам относится в полной мере, — Шульгин даже не стал оборачиваться, чтобы посмотреть, как вытянулся и побледнел Классен. — Если продукт не получается, днюйте и ночуйте в конструкторском бюро вместе со своими подчинёнными. Я вам плачу приличное жалование и хочу такой же отдачи. Но моё терпение не безгранично. Всего доброго, коллеги. Если появится что-то интересное по нашим разработкам, звоните моему секретарю, он всегда на связи. До свидания!

И в полной тишине Шульгин вышел наружу, за ним сразу же пристроились охранники. А оставшиеся в кабинете директора опустились на стулья, переваривая сказанное.

— Надеюсь, Герман Викторович не сошёл с ума, чтобы воевать за рынок сбыта с императорским кланом, — негромко проговорил один из них, трясущейся рукой наливая в стакан минералку. — Нас просто сотрут в порошок.

— Чтобы такого не случилось, нужно как следует мозгами пошевелить, — хмуро ответил Пастухов. — Я возьму на себя переговоры с Голицыными. Поликарп Егорович, те люди, с которыми вы договаривались по поводу акции, не проболтаются?

— Нет, Александр Фёдорович, — уверенно произнёс начальник службы безопасности и технологического шпионажа. — Я сразу оборвал все ниточки, ведущие к нам. Мальчишка, конечно, может косвенно догадаться, что нападение на усадьбу исходит от «Техноброни», но доказательств никаких нет. Да и что он сделает? У него нет связей в высших кругах, он обычный лицеист, выступает в нелегальных боях…

— А здесь поподробнее можно? — оживился Пастухов. — Почему вы не сказали об этом факте Шульгину?

— Не вижу пока смысла обсуждать подобный вопрос. В нелегальных боях принимают участие очень много бывших военных экзо-пилотов, и вряд ли кому понравится, если мы полезем туда со своими расспросами. Пусть мальчишка балуется.

— Но ведь его можно прижать на этом, — сказал кто-то из присутствующих. — Нелегальные бои запрещены…

— Я вас умоляю, Матвей Афанасьевич, — поморщился коммерческий директор. — О каком запрете вы говорите, если даже не представляете, какие люди заправляют этим бизнесом? Вам до полиции добежать не дадут, «случайно» машина наедет… со смертельным исходом. Нет, это не выход. Будем давить на княжну Голицыну. Поликарп Сергеевич, установите наблюдение за Арабеллой Стингрей. Чем чёрт не шутит, вдруг придётся все проблемы через неё решать.

2

Лось и в самом деле оказался настоящим лосем. Для высокого, под два метра ростом, пилота бронекостюм делали по особым лекалам, но результат оказался впечатляющим. Эта гора железа даже в десяти метрах от меня казалась внушительной и страшной. Постукивая кулаками друг о друга, противник медленно продвигался по арене, обходя меня кругом, но пока не пытался напасть. Я решил провести разведку боем, чтобы понять, как Лось двигается в турборежиме, сможет ли защититься от ударов сбоку или сзади.

Пришлось чуточку ускориться, ожидая, когда энергия полностью заполнит каналы и начнёт циркулировать без всяких сбоев, и только тогда разбежался, спрессовывая под ногами воздух. Трибуны загудели. Со стороны казалось, что я прыжками поднялся по невидимой лестнице, и, достигнув края, прыгнул сверху на Лося. Мой кулак, напитанный силой, устремился к шлему противника. Он неуловимым движением ушёл с траектории и влепил в меня магоформу в виде льдистых шипов, больше похожих на сюрикены. Целый десяток этих метательных дисков полетел в меня. Хрустальный перезвон в ушах не смог заглушить звук лопнувшего конструкта. «Сюрикены» взорвались снежными брызгами и разлетелись по сторонам царапающими осколками, благополучно растаяв на песке.