Демонические байки ч.1 (сборник) (СИ) - "А.Морале" - Страница 16

Он собрал несколько пучков за сараем и за конюшней, сунулся в лес, и дёрнул там две или три веточки, и даже попробовал на вкус, чтобы убедиться в том, что она достаточно горькая, и через час вернулся в дом.

И что теперь? Наесться, натереться, развесить по комнате, положить под порог или ведьме за шиворот? Что именно? На всякий случай, можно сделать всё… Кроме шиворота. Это он решил оставить на крайний случай, чтобы раньше времени не выдать себя и свои грандиозные меры защиты.

Не спеша заварил себе чай на кухне. Напился, влив в себя не меньше литра, и едва не вывернул его обратно – отвар был тошнотворно противный. Зато, после такого напитка почему-то немного полегчало – Лёша ощутил прилив сил и бодрости. Может в этом его секрет?

К ночной встрече с ведьмой он подготовился идеально. Незаметно разложил полынь в углах комнаты, кинул пучок травы под кровать, под матрас и подушку, на подоконник. Принял душ и натерся этой противоведьминской дрянью, не жалея и не скупясь. Лёг в кровать и, не ожидая такого сам от себя, заснул...

Этой ночью она снова пришла к нему. Тихонько скрипнула незапертая дверь, босые ножки прошлёпали по комнате и остановились возле кровати Алексея. Ведьма к чему-то принюхивалась, долго стояла рядом и водила носом по сторонам как сторожевая собака. Но затем, решив что-то для себя и хмыкнув, опустилась на колени и откинула одело с парня. Потрогала член руками, помяла его, приводя в рабочее состояние, и прильнула к нему губками…

Алексей отчётливо ощущал, как при появлении ведьмы его снова сковал паралич, как она подошла ближе, опустилась и начала сладко посасывать его эрегированный, возбуждённый член. И как она сморщилась и замерла через секунду, с перекошенным от горечи полыни лицом. Да, там он тоже не забыл натереть.

Десять секунд… Двадцать… Лёша почувствовал, как к нему вернулась способность управлять телом… К нему вернулась, а вот с его ночной гостей творилось совершенно противоположное – она дышала, она блымала ресничками, но не шевелилась. Точно так же, как и Алексей несколько минут назад. Забавное свойство у горькой полыни…

Он осторожно выскользнул, из объятий ведьмы, слез с кровати, поправил штаны и кинулся собирать свои пожитки, впопыхах планируя сбежать как можно дальше отсюда. Не известно, сколько будет действовать этот паралич, но находиться в этом доме он больше не хотел ни одной лишней минуты.

Покидал самые необходимые вещи и документы в рюкзак, обернулся, проверяя, всё ли взял, и… И уткнулся взглядом в голую задницу ведьмы. Такая красивая, небольшая, кругленькая, упругая… Наверняка, ведь упругая!

Несмело подошёл, провел рукой по округлостям, ощущая мягкую бархатистость под своими пальцами, потрогал мягкую внутреннюю часть бёдер, пощупал девушку между ножек… Такая горячая и такая возбуждающая! Гладенькая, выбритая и мокрая… В штанах Алексея тут же стало тесно, он хмыкнул, улыбнулся сам себе хитрой, коварной улыбкой, стянул с себя штаны и уверенно отбросил их в сторону…

Опустился сзади Насти на колени, приставил головку между смазанных, слегка приоткрытых губок Настиной щелки, и через мгновение, с легким усилием, словно преодолевая невидимую преграду, протолкнул возбужденный до предела член внутрь девушки.

Это было невообразимое блаженство! Двигаться, находиться внутри девушки, женщины… Это не может сравниться ни с чем!

Вначале было непривычно туго и тесно, хоть и достаточно влажно. А как там было жарко! Он начал двигаться взад-вперёд, обхватив девушку за талию и прижав её задницу к себе. Сначала неумело и робко, но через несколько минут, над телом парня взяли управление какие-то первобытные инстинкты. Он словно точно знал – как, куда, зачем, как сильно и как быстро…

Через несколько бесконечно долгих и умопомрачительно приятных минут, тело мачехи задрожало, напряглось, её спинка выгнулась дугой, словно у рассерженной кошки, она тяжело задышала и тихонько застонала. Крепко сжала мужской член внутри себя, и через несколько секунд затихла. Алексей не выдержал, и через мгновение разрядился следом за ней, спустив в её мягкое и нежное лоно весь запас своего мужского семени! Пусть подавится, сучка! Пусть забирает остатки его жизненных сил себе, тварь! Но на его условиях. Умирать, так с удовольствием…

Парень вытащил свой, успокаивающийся на глазах, член, похлопал свою… ведьму по белоснежной попке, подхватил её безвольное тело на руки, и отнёс её в родительскую спальню. И откуда у него только силы взялись на это, день назад он едва стоял на ногах?!

Лишь в самом конце, возвращаясь к себе в комнату, Алексей обратил внимание на свой член, слегка испачканный Настиной кровью, но не придал этому никакого значения. Наверное, так бывает иногда. Принял душ, заново обработал тело полынью и завалился спать, с довольной, умиротворённой улыбкой на лице – придёт снова, и он опять её отдерёт…

На следующее утро он удивлённо замер возле зеркала и ненадолго подвис. Кажется, скоропостижная смерть отменялась, или как минимум переносилась на неопределённый период. В зеркале отражался симпатичный стройный парень, с округлившимися и немного выделяющимися под кожей мышцами, со свежим, отдохнувшим и порозовевшим лицом, и спокойными чистыми глазами. А в животе словно стучали барабаны, требуя подкинуть топлива для молодого растущего организма…

Настя не приходила к нему почти целый месяц. Хворала, выходила во двор, укутавшись в плед, выглядела всё так же молодо и красиво, только очень бледно и болезненно. Её кожа и раньше не отличалась загаром, а теперь была белее снега.

Девушка часто сидела на балконе, задумчиво пила чай из большой чашки и поглядывала на Лёшу жадным, хищным взглядом, когда тот колол дрова во дворе. Они почти не разговаривали между собой, словно два хищника, ожидающие подлянки или нападения один от другого. Перебрасывались ничего не значащими колкими фразами, и расходились по своим комнатам.

– Как дела?

– Ещё не сдох, твоими молитвами! А ты как?

– Тоже ничего. Завтракать будешь?

– Не из твоих рук, Настенька!

– Кто бы говорил… Как совать в невинную девушку что не попадя, так это тебя не смущает, а как есть из её рук – так нет?!

– Выходит, что так. Ты предложи первое, тогда и посмотрим, что я отвечу. А еду я и сам себе могу приготовить.

– Сопляк! Это тоже сам себе сделаешь!

– Ведьма!

– Хер с ручкой!

– И этим ротиком ты одновременно так грязно ругаешься, и вытворяешь такие дивные вещи?

– Да пошёл ты! Завтракать будешь или нет?!

Лёшка колол дрова, выполнял работу по хозяйству, наводил порядки во дворе, и постепенно, хотя вовсе и не постепенно, взрослел и матерел как на дрожжах, словно его заправили каким-то ядерным допингом. Его плечи росли вширь, тело становилось железным, а под загорелой на солнце кожей уже бугрились тугие связки мышц.

Парень даже раскочегарил отцовскую кузню, сковав первый в своей жизни железный цветок, как учил когда-то отец старших братьев. Вышло неплохо.

Несмотря на всё это, он не переставал мазаться горькой полынью с ног до головы каждый вечер, словно соблюдая жизненно важный ритуал, без которого ему не жить. Помылся в бане, привел себя в порядок, и намазался. А ровно через месяц она снова пришла к нему… И снова всё повторилось с точностью до последнего штриха. Замершая в параличе девушка у его кровати, возбуждённая узкая щелочка между её ног, порывистое дыхание, оргазм, ещё один и ещё…

В эту ночь он не отпустил её после первого же раза, а наслаждался и упивался её безупречным молодым телом почти до рассвета. В эту ночь Алексей испробовал много чего нового, а Настенька была податливой и смирной, хоть и немножко отстранённой из-за сковавшего её тело паралича. Но на ласки отвечала охотно и покорно, извиваясь от одного оргазма за другим…