Красная дорама 2 (СИ) - Кащеев Денис - Страница 4

При этом не могу не признать, что Джу весьма красива — особенно когда забывает нацепить на лицо надменное выражение Рактонган чульги, кем бы они там ни являлись. А также довольно умна. Хотя иногда на удивление наивна — ну так молодая же еще! Отличный боец, кстати. Похоже, надежный товарищ. Вроде как беззаветно верна данному слову… В общем, чем больше я ее узнавал, тем сильнее уважал и, пожалуй, привязывался!

Но все это скорее были теплые чувства к достойному соратнику, а не горячие — к объекту вожделения.

К тому же, роль последнего тогда как раз подсуетилась занять Сук Джа.

Вот с Лим, кстати, у меня почти сразу пошло по, скажем так, романтической колее — правда, и закончилось там все очень так себе.

О чем это нам говорит? А пес его знает!

Возвращаясь к Джу: услышанное мной тогда из-под окна госпитальной палаты кое-что изменило. Неосторожные, но искренние слова Мун Хи будто бы приотдернули занавес, прежде мешавший мне посмотреть на наши отношения с новой стороны. Видимо, там все одно к одному сложилось: Сук Джа нанесла моему самолюбию болезненный удар (тем более обидный, что женский образ, созданный Лим, как раз «зашел» мне идеально), железная Мун Хи предстала «принцессой в беде», за которую невозможно не переживать, а тут еще как раз выяснилось, что Хи Рен уже наверняка выживет — и, возможно, радость за девочку дополнительно подсветила для меня Джу, с которой мы ее, радость эту, полностью разделили…

Вот я и рассудил: а почему нет-то? Тем более, раз все будто бы само собой столь удачно складывается?

А вот теперь, получается, что не так уж все и однозначно. Нарисовался вдруг добрый дедушка с русскими шоколадками, подтянулся перспективный жених без пяти минут с капитанскими погонами…

Хм, сказал бы, что это звучит как вызов!

С другой стороны, в прошлой жизни меня последний раз взяли на «слабо», когда та же Хи Рен, наверное, еще и на свет не родилась…

Ну так то в прошлой…

Твою ж наперекосяк! Насколько все запущено!

В любом случае, еще большой вопрос, как теперь поведет себя сама Джу.

Стоп. Собственно, пожалуй, это главный вопрос и есть. Одно дело, если она сочтет за благо покорно принять навязанную ей волю — тут, пожалуй, соглашусь с полковником Каном: при таком раскладе упрямо лезть на дерево и неуклюже ломать ему ветви — а Мун Хи жизнь — было бы, наверное, с моей стороны подлинным свинством. А вот коли Джу вознамерится послать деда-самодура вместе с его протеже старлеем куда подальше — ясно осознавая, что при этом теряет… Тут уж извините, товарищ полковник — встану с ней плечом к плечу, хотя бы из уважения к ее смелому решению.

А там уж и не только плечом к плечу… Благо сам теперь — свободен!

Да, так и будет правильно: дождемся хода от Джу. А дальше — по обстоятельствам…

Точно — именно так правильно?

Почему-то не покидало ощущение, что чего-то я недопонимаю, нечто важное упускаю… Эх, все-таки отношения с прекрасным полом — совсем не мой конек! Вот если надо кого-то обанкротить или, наоборот, защитить прибыльное предприятие от коварных рейдеров — это ко мне, сходу во всем разберусь и выдам рабочую схему, а тут у вас сам черт ногу сломит!

* * *

На выезде с грунтовки на основную трассу обстрелянного мной некогда поста Кукка анчжон повисон ожидаемо не оказалось, а вот следующий — армейский, усиленный бронетранспортером — находился на месте, но на нем сегодня никого особо что-то не останавливали. Свободно проследовал мимо и я.

Движение на шоссе, кстати, было не то чтобы прям вот плотным, но дорога и не пустовала. В основном в город и из города катили грузовики, но иногда попадались и автобусы. Один из них, следующий в попутном мне направлении, привлек мое внимание особо. Выглядел он весьма необычно — сзади к нему была приделана огромная металлическая бочка, из трубы над которой валил густой черный дым, а в салон будто бы уходило что-то вроде змеевика.

Первая мой мысль: работающий самогонный аппарат везут, еще, небось, и продукт попивают прямо в дороге! А что, удобно…

Но нет, конечно же: видимо, это было нечто наподобие газогенератора — один мой приятель как-то рассказывал, что видел такие на Кубе, но сам я их там не застал, хотя и бывал на Острове Свободы пару раз, и не только в столице. Специальное устройство — вот эта самая бочка — вырабатывает из угля или даже обычных дров особый газ, который и используется в качестве автомобильного топлива, экономя владельцу дефицитные нефтепродукты. Голь на выдумки хитра, как говорится…

Система эта, однако, то ли в принципе была не слишком эффективна, то ли лучшие годы данного конкретного автобуса и его бочки были уже давно позади, но полз тот едва-едва, а чадил, как сто… нет, не китайцев, куда им — как сто паровозов! Еще и не повезло: навстречу как раз шла длиннющая военная колонна, а полоса была довольно узкая, да и дергался по ней этот самоходный самогонный аппарат из стороны в сторону — фиг проскочишь мимо… В общем, тащиться в черных клубах едкого дыма мне пришлось несколько долгих минут. В какой-то момент на не самом крутом подъеме автобус и вовсе почти остановился — и тут уж я не выдержал — объехал его обочине. Точнее обскакал — по рытвинам и ухабам.

На въезде в Пхеньян блокпост уже попусту не простаивал — здесь тормозили всех поголовно. Я даже сперва не сообразил, что за длиннющий хвост вытянулся по трассе, подумал, может, впереди какая авария, и сунулся на встречку — благо та была в этот момент пуста. Но, проехав метров сто, нарвался на сердитого армейского сержанта, неумолимо завернувшего меня обратно. Пришлось возвращаться и пристраиваться в конец очереди — успевшей за это время еще малость подрасти.

На ожидание в ней ушло более получаса, после чего у меня тщательно проверили документы. Не только на байк и водительские права — изучили все, вплоть до доверенности на мобильный телефон. В бумаги из госпиталя тоже заглянули. Разве что разрешением на поездку не поинтересовались — карточка жителя Пхеньяна в данном случае ее вполне заменяла.

В самом городе меня тоже пару раз тормознули — как и три недели назад красавицы-регулировщицы грациозно указывали жезлом на тротуар, а их суровые напарники уже поджидали там. Но здесь проверки были уже не такими всеобъемлющими, полицейские не столько изучали мои документы, сколько пялились на навороченный байк да расспрашивали про него — для этого, похоже, и останавливали. Как бы то ни было, никаких проблем со стражами дорожного порядка у меня не возникло, и где-то часа через два после прощания с Хи Рен у ангаров я лихо подрулил к своей пятиэтажке.

То есть собрался подрулить — и неожиданно не сумел.

Въезд во двор перегораживала самая настоящая баррикада — так мне, по крайней мере, показалось на первый взгляд. И лишь подняв запылившийся в дороге визор мотошлема и приглядевшись, я сообразил, что это всего лишь бесформенная куча строительного мусора, позади которой возвышались пирамиды каких-то желтых ящиков, штабели серого кирпича и горы черных рубероидных рулонов. Дом, к которому я направлялся, за всем этим безумным нагромождением практически не просматривался.

Что еще за новости?

Я заглушил двигатель байка, но тише вокруг отнюдь не стало: за «баррикадой» что-то пронзительно лязгало, стучало, звенело, скрипело, визжало, то и дело раздавались неразборчивые выкрики… Нахмурившись, я выдвинул подножку мотоцикла и спешился. Снял шлем, держа его в руках, обогнул перекрывавший подъезд завал по газону — там виднелась отчетливая тропинка… И наконец узрел «родную» пятиэтажку. Вся она — как, к слову, и пара соседних зданий, выходивших в тот же дворик — оказалась заключена в ажурный кокон строительных лесов, по которым трудолюбивыми муравьями сновали рабочие в одинаковых серебристо-оранжевых спецовках. В нескольких окнах на втором и третьем этажах отсутствовали стекла — кажется, вместе с рамами — и в зиявших темных проемах также мелькали фигурки характерной расцветки.