В теле пацана 7 (СИ) - Павлов Игорь Васильевич - Страница 40

Снова взмываю в воздух и перелетаю в рот Титана, попутно узрев масштабы суеты внизу. Самок тридцать в штатском бегут к конечной смотровой у Глаза. Но уже в процессе останавливаются, заметив меня в воздухе. Баллиста на носу тоже пытается среагировать, поворачиваясь за мной. Во дуры.

А во тру монстра действительно интереснее и страшнее одновременно. Вместо зубов пластины, меж которых прошмыгиваю, дальше глотка, в которой целое зелёное болото застыло, не дающее пройти дальше. По виду и на ощупь больше на янтарь смахивает. Будто желудочная кислота застыла. Поковырял когтями и мечом, от скрежета в ушах зазвенело, но вскоре удалось хоть на пару сантиметров углубиться. Когда вынул клинок Сехмет, на кончике лезвие аж почернело, и даже показалось, что оно вот–вот расплавится.

Твою мать. А клинок–то жалко!

Оставив эту идею, полетел назад. Домой? К Омберу? Не! В ноздрю Титана! Снаружи уже под сотню баб набежало, планеры одноместные кружат. Вижу, Омбер ковыляет, спешит.

— Владыка, остановитесь! — Кричит мне с деревянной дорожки протяжно.

Залетаю в огромную пещеру ноздри. И уже в процессе ощущаю, как эта тварь дышит!! Слабое дуновение идёт то в одну сторону, то в другую. Нет, вроде показалось. Но этот гул, как хоровое пение… всё равно общим фоном давит на уши.

В пазухах стенки идут ребристые, уже ближе к глотке снова видны эти пульсирующие жилки. До гортани долетел, а внизу та же масса застывшая. Мдя, тупик.

Постоял на краю, послушал. Коленки стали трястись от новой волны страха. Ему стоит только вдохнуть и меня куда–нибудь впечатает. Вылетел, как ужаленный.

В задницу решил не лезть, всё и так понятно.

Через целые части мне действительно в него не просочиться. Похоже, только через тот обрубок, как и сказал Омбер.

Снижаюсь к нему и толпе солдаток, которых набежало уже под сотню.

Меня десятки луков нацеленные встречают.

— Не стрелять! — Кричит осипшим голосом профессор.

Солдатки разбегается, когда я нависаю над точкой посадки. Опускаюсь перед Омбером и сворачиваю броню с турбинами за секунду. Народ вокруг глядит ошалело, половина баб в ужасе. Один лишь дед не удивлён, смотрит с таким глубочайшим укором, что становится стыдно.

— Полагаю, это было необходимо, владыка? — Спрашивает с нажимом.

— Да, а что вы так занервничали? — Наезжаю уже я.

— За вас, лорд Крис переживаю, — выкрутился Омбер, продолжая запыхавшимся голосом. — И зачем было гонять меня так высоко? Могли бы подняться сюда в этой своей летательной форме.

— А вы не знали, что я так умею? — Ехидствую.

— Такое сложно наблюдать, а тем более вообще отследить подобное.

— Понятно, — вздыхаю и бабам. — Всё, отбой тревоги, расходитесь, самки либру!

— Раскомандовался, — забурчали. — И где такого взяли? Что за летун нашёлся? Чуть не прибила. А светилось как у Касэн. Молчи, дура, не накликай бешеную…

Стали расходиться. Омбер угрюмо на обратный путь посмотрел.

Сжалился над дедом, собрал пятерых наших девок и главную по аэродрому, попросив уплотниться ближе. Всё делают с недоумением, но профессор кивает им с хитрой миной. Чтобы не раскрывать своих истинных возможностей и не тратить много сил, состряпал небольшой контур и перенёс всех на начало подъёма к карете.

Половина женщин попадала, когда переместились. Деда я придержал. Две солдатки, караулившие тачку, от страха на задницы сели, одна взвизгнула от нашего неожиданного появления.

— Не стоит бояться! — Объявил профессор, посмеиваясь. — Это мирные технологии нашего гостя!

— Ага, кажется, я обоссалась, — прошептала одна из карауливших себе под нос.

Мдя, какие же ссыкливые тут бабы.

Поехали обратно. Но не доехали половины пути, как раз у крепости со входом через обрубок нас и тормознули. Девять карет преградили путь, за ними ещё подтягиваются, пыль столбом поднимая. Хера се, картеж.

Пришлось выходить и салона, уже на вечер глядя. А там солдаток двести ощетинилось с луками и копьями. И возглавляет эту банду сенаторша в белом, которая меня вчера и встретила агрессивно. Рыжая пятидесятилетняя тётка с веснушками по всей роже по имени Мирзу.

— Профессор Омбер! — Воскликнула с горящими глазами сенаторша, явно торжествуя. — За превышение полномочий и своеволие именем Сената Либру, вы арестованы! Будьте любезны, Мей Ран, сдайте боевую корону моим помощницам. А ты… неизвестный чужак. Тоже сдай всё своё оружие и проследуй за нами под домашний арест. По тебе ещё состоится большой совет. Но судя по новым известиям, ничего хорошего он тебе не сулит.

Сопровождающие нас пять девиц переглядываются с недоумением и, похоже, готовы драться до конца за своего профессора, судя по их решительным лицам. Но Омбер само спокойствие. Даже полуулыбку изобразил, думает чего–то.

— Можем оставить эту старую курицу с носом, — шепчу ему в острое ухо. — Что скажете?

— Думаю, нужно ей подчиниться, — заявляет мне Омбер. — Позже мы уладим все недоразумения. Если вам дорога Айлин, лучше не предпринимайте ничего.

— А при чём тут Айлин? — Возмутился я, не отрывая взгляда от невменяемой на вид сенаторши.

— Она привела вас, если что–то случиться по вашей вине, её положение сильно пошатнётся.

А вот и первые манипуляции.

Девки в штатском замыкают кольцо. Можно просто всех раскидать одним огненным кольцом, чтоб курицы поняли на кого наезжают. Без волос и ресниц быстро до них дойдёт.

Но понимая, что рано ещё показывать зубы, не до конца разобравшись в расстановке сил, я поднимаю лапки кверху.

— Ладно, живите.

Что там с Омбером и его цацами мне уже неизвестно, ибо нас разделили. Меня попросили пройти в крепость, где довели до здания, смахивающего на тюрягу. Там строгие тётки настойчиво затребовали сдать все побрякушки. Благо, успел незаметно фитнес–браслет затянуть под кожу. Никогда так не делал, и чудо, что всё с перепуга вышло.

Потому что потом меня ещё и попросили раздеться для осмотра. Ощущения забавные, когда синеглазая жилистая милфа с хорошей задницей и немного блядским взглядом заинтересованно осматривает тело, чуть задержавшись на причиндалах.

Щупает в белых тканевых перчатках мои уши, ищет что–то в волосах, гладит шею. Ведёт лапками вдоль рук, будто ищет нечто невидимое на мне. Затем проглаживает так всё тело. Когда женщина садится на корточки передо мной и начинает гладить ляжки, у меня привстаёт. Та шарахается от шланга, как от огня, сев на задницу.

— Не бойся, не укусит, — посмеиваюсь.

— Исчадие Мглы! — Фыркает женщина. — Выпороть бы тебя семипалкой по твоей торчащей жопе. Жду не дождусь, когда это увижу. Чужак.

— Ой, что это? — Показываю на её промежность.

— Что где⁈ — Задёргалась.

— Кажется щель протекает! — Подкалываю её и гадко ржу.

— Придурок!! — Кричит и подскакивает.

Одеваюсь обратно под её истеричную брань, две другие курицы перехватывают, ведут дальше и закрывают в камере с крохотными окошками вверху и решёткой в целую стену, где я без всяких церемоний колдую себе матрац, подушки, выпивку, закуску и кассетный магнитофон. Всю ночь за мной наблюдает сразу два часовых, не спуская глаз. Они меняются, это я уже утром с бодуна понимаю, когда вижу незнакомые серьёзные лица девок в красных мундирах. Первую смену своим поведением я извёл, а эти заочно злыми взглядами встречают.

Вскоре набегает целая толпа солдаток, застёгивают грубой ковки наручники, накидывают на меня серый плотный плащ с капюшоном и ведут вслепую дальше. Всё без комментариев.

Сажают в тачку, везут до аэропорта, дальше пассажирский планер. Неуклюжая посадка на стене Монолита. Высадка, где уже новые жёсткие тётки встречают и ведут куда–то окольными путями. Долго идём, спускаемся на лифте до самого дна. И вот у меня новая камера раза в два побольше вчерашней. Просто замечательный «домашний арест».

И всё ради тебя, Айлин.

— Что уставился, самец, — рычит здесь каждая вторая. — Зубы лишние? Глазёнки чешутся? Вот уродец, где ж его Омбер только нашёл. Тот был гадом, этот не лучше…