Новые конкистадоры (СИ) - Уланов Андрей Андреевич - Страница 34

А дальше все, финита ля комедия. Взялись без спроса за вещицу могучего колдуна, которую трогать не следовало, перемерли всей компанией... Трагично, очень трагично и урок всем окружающим. А науку криминалистики тут наверное еще не открыли... Впрочем, все равно лезть на рожон без серьезной причины не стоит, а то ведь мертвых могут и разговорить при помощи некроманта какого-нибудь.

– Например, я видел твою кузницу, у нас не такие, сильно не такие. Возможно, мы сможем сделать так, чтобы металл из них был лучше. Но тогда и часть выгоды от его продажи должна принадлежать нам. Скажем, одна пятая. Не будет выгоды, не будет и денег, все честно, согласись?

– Честно, не спорю, – пожал плечами полугоблин, сохранив почти невозмутимую физиономию. Почти, но все-таки не совсем, в его глазах определенно загорелся азарт. Уж я-то знаю на что давить, видел, как он едва ли не облизывал прутья арматуры. – Но все-таки мастера будут мои, кузница моя, сырье опять же мне покупать и о продажах готовых изделий договариваться… Да и заняты пока будут слуги Арфеста – металла мы привезли из джунглей много… Одна доля из двадцати мне видится более справедливой платой за вашу мудрость.

– Возможно, ты и прав, – не стал спорить я. – Тогда не будем спешить, столь важные вопросы следует основательно обдумать. Вот только кузнецов много, и даже если брать только тех, кто живет в этом городе, то не все из них прислушиваются именно к твоим словам. А если ты думаешь, что те прутья – это много хорошего дорогого металла, то мне тебя жаль. И не надо на меня так обиженно смотреть. У нас в мире из них сплетают дома для бедняков так же, как ваши бедняки сплетают свои хибары из веток.

Металлургия в этом городе была, но без слез на эту металлургию смотреть было почти невозможно. А я ведь общался не с кем попало, а с одним из лучших местных кузнецов клана Борекса, который, в свою очередь, считался самым продвинутым – ну или одним из самых, вряд ли наш хозяин обошелся без похвальбы – среди местных железодельцев. Гвозди здесь производили исключительно большие и толстые, больше напоминающие железнодорожные костыли, поскольку привычные мне по земным магазинам маленькие строительные гвозди из местного железа при попытке вбить их в дерево скорее бы сплющились в лепешку, чем вонзились хоть на какую-то глубину. Пилы и топоры приходилось точить каждый день, а то и два раза в день, чтобы поддерживать хоть какое-то подобие остроты. А благодаря регулярным попыткам заострить лезвие все эти инструменты так же быстро снашивались. Даже для дорогостоящих мечей согнуться после сильного удара считалось не то чтобы нормальным, но все-таки допустимым. А уж если какое-нибудь оружие могло пережить битву и после этого не требовать капитального ремонта, то оно бы запросто могло сойти за фамильную реликвию какого-нибудь не сильно богатого рода. Но это только если он способен противостоять натиску воды, ибо регулярные дожди тропического климата заставляли изделия местных кузнецов стремительно обрастать ржавчиной. В результате бронзовые изделия ценились в разы выше железных, поскольку были куда прочнее, меньше поддавались износу и не ржавели. Однако бронза стоила дорого... Впрочем, она и в нашем мире являлась отнюдь не дешевой. В общем, металлургия у местных была, однако была она достаточно примитивной. Вот только я знал, чем отличается хорошая сталь от плохого железа: наличием углерода в структуре металла. Желательно также каких-нибудь легирующих добавок в неё подсыпать, температуру горна сделать побольше, вроде бы можно накачивать кислород мехами или просто за счет очень высокой трубы. На крайний случай, можно попробовать смастрячить какой-нибудь водяной молот при ближайшей речке, чтобы штамповать на нем наконечники для стрел или сковывать друг с другом слои металла, получая грубый булат... В общем, есть с чем работать на благо себя и окружающих. Причем успешного результата от таких проектов должно навечно хватить, чтобы не беспокоиться о деньгах на мелкие расходы вроде еды, воды, гостиниц и подарков симпатичным женщинам, если только они не любимые дочери местной верхушки. Или, по крайней мере, пока секреты производства не украдут. Надеюсь, сделать это окажется заметно сложнее, чем нормальные стремена скопировать.

Сергей Синицын.

– Вот дерьмо! Ну почему? Что я не так делаю?!

Стоявшая рядом Инга – мы сошлись на этом сокращении, прежде чем я сломал язык, пытаясь выговорить её настоящее имя, – тут же выхватила у меня из руки пробирку. И не зря. Удержаться и не запустить склянкой в стену мне помогли только остатки разума, хором завопившие, что создать лабораторную посуду сравнимого качества местные стекольщики смогут лет через полтораста, да и то с нашей помощью. А без неё и все четыреста провозятся.

Впрочем, надо признать, определенных высот здешняя цивилизация все же достигла. Например, местное отхожее место с постоянно текущей водой мы с Блиновым признали настолько удобным, что "изобретение" унитаза как-то само собой понизилось в рейтинге. К тому же встал вопрос о материале – как получать фаянс, мы с Толей не знали, а стоимость выделки подобной конструкции из цельного куска мрамора было даже как-то страшновато спрашивать.

– Опять получилась "эта вонючая хрень"? – точное значение фразы я, разумеется, Инге не раскрывал, но девушка наверняка догадывалась, что букетом роз тут не пахнет.

– Только не пробуй опять! – предостерег я. – "Эта хрень" может быть еще и ядовита.

– Хорошо, не буду, – на удивление быстро согласилась моя новая лаборантка, хотя еще вчера норовила попробовать "на зуб" не только каждую очередную порцию изготовленного продукта, но и детали аппарата в процессе сборки.

– Пахнет совсем плохо, – подтвердил с дальнего края бассейна Диглан. – Даже здесь нос заткнуть хочется.

Родственнику Борекса позарез было необходимо как-то выслужиться перед главой клана после недавнего провала – к счастью, закончившегося без столь разрушительных последствий как у его главного соперника. Так, что парень теперь вился вокруг нас, как пчела около ложки с медом. Ну, или муха вокруг кучки дерьма, если судить по текущим результатам работы самогонного аппарата. Вообще я человек не злопамятный, но после неудачного покушения на мой статус холостяка показать служителям божества-бухарика козью ногу захотелось ну очень сильно. Просто, чтобы усвоили, как опасно травить заезжих сильномогучих колдунов

Но и чисто практические доводы также имелись. Несмотря на наличие в городе достаточно продвинутой и, в общем, вполне санитарно-гигиеничной системы водоснабжения – по словам Диглана, вода поступала откуда-то издалека и чуть ли не с гор – жители сплошь и рядом предпочитали компенсировать недостаток жидкости в организме различными слабоалкогольными напитками. Слабо – потому что получать большую концентрацию этанола не умели. Именно этот досадный пробел в их культурном досуге я и решил устранить в первую очередь. Тонкая медная трубка в борексовом грузе имелась в количествах, оттуда же я изъял "для временного пользования" сорокалитровый алюминиевый молочный бидон и "с мясом" выдранный гоблинами смеситель от раковины. В качестве исходного сырья методом проб – в самом прямом смысле слова, полдня ходили по базару – была выбрана некая "штрель", по вкусу представлявшая собой нечто среднее между виноградом и шиповником. Как заверил меня все тот же Диглан, закупивший оптом сразу телегу будущего источника браги, вино из неё делали. Но не очень охотно, поскольку вкус получался слишком сладкий, приторный. Что лично меня более чем устраивало, поскольку значило высокое содержание сахара.

В общем, все нужные ингредиенты, оставалось лишь собрать их в нужном порядке – и вот как раз тут возникли сложности. Ни у меня, ни у Анатолия, как выяснилось, в родне самогонщиков не водилось, а сам аппарат крупным планом оба видели только при просмотре одноименной комедии Леонида Гайдая. Опять же, Борекс очень настоятельно попросил обойтись без скручивания медной трубы в настоящий змеевик, а поскольку корыта с снегом поблизости все равно не имелось, я решил, что бассейн с проточной водой сработает "примерно как-то так".