Нефритовое сердце - Белл Том - Страница 8

– Магистр Шень Ен повелел, чтобы вы начинали ужин без него. Он немного задержится. – Управитель указал на полные тарелки. – Прошу вас, ни в чем себе не отказывайте. Я же пока покину вас. Дайте знать слугам, если будет нужно что-то еще.

Ничего не ответив, Кайсин кивнула и потянулась к кубку. Го Цзя низко поклонился и спешно покинул залу.

Свечи на столе успели истаять наполовину, прежде чем появился Нефритовый маг. Кайсин уже отведала каждое из блюд, подивилась мягкости утки и выпила два кубка вина, когда двери вдруг распахнулись и в залу вошел супруг. Он прошествовал быстрым шагом прямиком к своему месту. Кайсин поднялась и приветствовала его поклоном.

Шень Ен покачал головой.

– В этом нет нужды. – Устраиваясь поудобнее, он громко сказал: – Оставьте нас.

Слуги цепочкой устремились к выходу, бесшумно семеня друг за другом. С их уходом в зале повисла нерушимая тишина. Шень Ен ел медленно, без аппетита, не сводя глаз с супруги. Кайсин чувствовала, как сжимается ее сердце под его тяжелым стальным взглядом. В нем, как и прежде, пылала непостижимая ярость; от силы ауры Шень Ена перехватывало дыхание. Чтобы хоть как-то вернуть самообладание, Кайсин взяла кубок и порядочно отпила вина. Терпкий кисловатый напиток пришелся ей по вкусу, и с каждым глотком щеки девушки становились все краснее.

– Как тебе на новом месте, Кайсин? – От его голоса, похожего на шелест грубого песка в пустыне, по спине побежали мурашки.

– Спасибо, господин, все хорошо. – Как бы Кайсин ни настраивалась, перед супругом сохранять выдержку и дерзкий тон не выходило. Она снова почувствовала себя беззащитной птичкой, какой была всю жизнь.

– Я рад.

Снова долгое молчание. Маг отпил вина, промокнул губы салфеткой и скрестил пальцы перед собой.

– У тебя, должно быть, много вопросов.

Кайсин и правда тревожило множество недомолвок, но спросить о чем-то она не решалась. Лишь робко моргнула.

– Прошу простить, что я так и не принес подобающих соболезнований. Скорблю о твоей утрате. Твой отец… у нас были планы. Далеко идущие планы, и его смерть стала тяжелой потерей. Невосполнимой. Это откатило мои труды на многие годы.

Кайсин чуть вздрогнула.

– Это как-то связано с нашей свадьбой, господин?

– В том числе. – Шень Ен подался вперед. – Без него наш брак почти бесполезен. Почти, но не совсем.

В голове Кайсин зароились мысли. Что же затевал отец? Как он вообще познакомился с Нефритовым магом и что у них могло быть общего? Он уготовил ей такую судьбу уже давно?

Руки проняла мелкая дрожь.

– Вы уже упоминали об этом, господин. – Губы Кайсин пересохли. Она отпила вина и продолжила: – Вы говорили, что я могу вам чем-то помочь.

– Действительно. – Маг как будто улыбнулся, или то была просто игра теней на его лице. – Ты, должно быть, заметила необычность этого места. Уверен, твой дар уже достаточно развился, чтобы ты могла подмечать то, что неведомо взору простых смертных.

Кайсин кивнула.

– Мой дар… что это? Откуда это во мне?

– В тебе заключена особая, удивительная сила, такая, какую я искал много веков. Ее природа непроста, и, прежде чем ты сможешь помочь мне, я должен научить тебя пользоваться ею. С теми способностями, что в тебе скрываются, ты станешь могущественнее многих, даже этого бездарного самоучки Тейтамаха.

В глазах Кайсин вспыхнуло пламя.

– Простите, но я не понимаю, что за силой обладаю…

– Компас У-Синь. – Шень Ен нахмурился. – Тот самый, что был разбит благодаря тебе и твоему никчемному дружку. Это реликвия из древности, созданная, если верить преданиям, теми, кто был до Прародителей. Он показывает то, чего больше всего жаждет получить его обладатель. Я кое-что ищу уже много лет. И искомое уже было бы в моих руках, если бы не ты.

– Прошу прощения, господин.

– Неважно. – Он отмахнулся от ее слов небрежным движением пальцев. – Виновата не только ты, но и бесполезный евнух. Твой дар послужит мне много лучше. Я расскажу тебе все, но сначала тебя нужно огранить, как драгоценный камень. Это может занять… много времени.

Кайсин залпом осушила кубок и со стуком опустила его на стол. Вино ударило в голову, кровь вскипела, тело преисполнилось возбуждением и предвкушением.

– Тогда зачем терять время? – выпалила она, но вдруг спохватилась. – Простите, господин. Вы, должно быть, собирались отойти ко сну. Простите.

Шень Ен вдруг рассмеялся, и его смех был больше похож на рык неведомого существа.

– Я не сплю. Никогда. – Он встал и протянул ей ладонь. – Мне нравится твой настрой, моя супруга. Пойдем. Я покажу тебе кое-что.

Лю провел ладонью по влажному песку и вздохнул. Холодные волны накатывали на берег бурно, с белой пеной, принося запах прохлады и соли. Вечернее море беспокоилось. Уже привычно серое небо медленно наливалось ночными красками. Где-то там, за плотными дождевыми облаками, заходило солнце. Вместе с ним угасал и последний день хмурого лета. Ливни шли почти каждый день. Город утопал в воде, но это ничтожная цена за возможность пережить еще один год, не опасаясь засухи. Все жители Лояна уже успели привыкнуть к постоянным ливням, подаренным Нефритовым магом.

Не мог смириться только Лю.

Для него дожди не прекращались ни на мгновение. Они постоянно шли в его мыслях. Юноша тщетно пытался удержать в памяти лицо Кайсин. Облик любимой почему-то с каждым днем размывался, забывался. Лю было приятно называть ее любимой. Словно он касался чего-то облачного, приятного, спрятанного глубоко внутри. От этого на душе становилось теплее. Когда же удавалось вспомнить ее улыбку, в сердце начинали сверкать молнии боли.

От бесконечных мук, от непрекращающихся страданий, от острого жара, когда грудь словно пронзают ножом раз за разом, Лю постоянно находился в раздраженном состоянии. Даже весельчак Жу Пень отходил в сторону от озлобленного друга во время очередных приступов.

Все было хорошо, пока Лю просто лежал и почти не шевелился. Редкие боли и бредовые сны по ночам – так он провел последние летние месяцы, скрываясь от всего мира в старом заброшенном доме. Но в первый же день, когда он вышел за порог и начал готовиться к долгому пути, на него обрушились муки, о которых Лю даже помыслить не мог. Его то и дело бросало в озноб, и виной тому был не прохладный воздух, не холодная морская морось. Само сердце начинало остывать, а осколок зеркала впивался в него все глубже. Руки наливались тяжестью и выворачивались, зрение застилали белое марево и вспышки, и слезы лились ручьями от волн боли.

Лю падал на колени, закашливался, отчаянно стонал, пытаясь позвать на помощь. Однако Ши-Фу не позволял никому к нему приближаться. Монах сказал, что таково первое испытание – перебороть тягу чар, оставленных Тейтамахом. Старик не объяснял всего, только говорил, что лишь самому Лю под силу справиться. Он должен найти лазейку, отыскать путь сквозь препоны евнуха туда, где чары его не тронут. Ведь, как бы ни был могущественен и умен Тейтамах, даже ему не под силу продумать все. Если у Лю получится – он сможет отправиться в путешествие.

Если же нет…