Участковый: Назад в СССР 2 (СИ) - Подус Игорь - Страница 2

— Капитан, я надеюсь, что вы правы. Но почему-то чувствую надвигающуюся опасность. Такую же, как почуяла неделю назад. Напоминаю, из-за этого трусливого идиота Воронцова, мне пришлось отбиваться от толпы проснувшихся пустышек и закрывать древний портал самостоятельно, при этом заплатив очень высокую цену. В результате, донорской энергии едва хватило на излечение нашего единственного пациента. А затем мне и вовсе пришлось окропить мёртвое тело донора своей кровью и закинуть внутрь аномалии, чтобы её запечатать. При этом мы так и не завершив процесс дезактивации чужеродного поля.

— А я вас предупреждал — воскликнул Иващенко. — Во-первых, Воронцов трусливый слизняк, которого уже давно бы выкинули из нашего благородного общества и уничтожили, если бы он не был одним из хранителей. А во-вторых, подземный переход всегда был самым опасным из всех известных нашему обществу. Не зря его запечатали ещё до Второй мировой войны.

Я слушал, затаив дыхание, впитывая информацию, и потому не сразу уловил посторонний шум, выделившийся на фоне мерно тарахтящего двигатель Рафика. Звук шаркающих шагов, заставил резко обернуться.

Вообще, свет, идущий от машины, должен был освещать окружающее пространство намного сильнее, но не совсем обычная темнота, правящей в аномалии, уменьшала его воздействие на две трети. Однако даже этого хватило, чтобы увидеть приближающийся к машине человеческий силуэт.

Я продолжал слышать голоса троицы заговорщиков, так что новый персонаж не мог быть кем-то из них. Подняв обрез, я прицелился и, сделав пару шагов вперёд, включил фонарик. Однако лучше видеть приближающегося человека не стал. И только в тот момент, когда он подошёл метров на десять и переступил через своеобразную границу световой сферы, я смог его рассмотреть.

Ободранный военный френч, походил на тот, что я видел в фильмах о революции. На ногах порванные сапоги. В руках нет ничего. Однако, как только в поле зрения появилась голова человека, я сразу понял, что он нечто иное.

Чёрные отростки оплетали полопавшуюся кожу мертвеца, словно создавая подобие внешней кровеносной системы. А на фоне почерневших глазных яблок светились красным, расширенные зрачки. Дополняли картину выпяченные вперёд, слишком развитые челюсти, имевшие в комплекте внушительные наборы, чересчур острых зубов.

Так вот какая тварь укусила француженку. — Это было последним, о чём я успел подумать, а уже через мгновение, существо сконцентрировало весьма неприятный взгляд на мне и с невероятной прытью пошло в атаку.

Расстояние было больше десяти метров, так что среагировать и прицелиться получше я успел. А потом мне пришлось выпустить один за одним два заряда картечи, целясь в грудь и голову твари.

Конечно, я не должен был этого делать, но убежать и спрятаться за Рафиком, просто не успевал. Пучки крупных картечин ударили точно, и существо, словив лицом больше половины всех попаданий, дёрнулось и завалилось навзничь.

Не став оценивать результат, я метнулся в сторону газового фонаря, при этом на ходу пытаясь перезарядить обрез. Одновременно я ругал себя за излишнее любопытство, приведшее к срыву всех планов.

Встав за столбом, я наконец-то смог откинуть стреляные гильзы под ноги и запихнул в стволы два патрона, взятых из подсумка с пулевыми. А в это время распахнулись задние дверцы скорой помощи и оттуда выскочила троица врагов.

Первым делом они заметили ползущую к ним тварь. Графиня, на ходу выпустила в зарычавшее существо пяток пуль. А затем к ней присоединился Иващенко. Он рванул вперёд и дважды выстрелил в затылок твари из карабина «СКС».

И только выскочивший самым первым военный, не стал реагировать на происходящее и пригнувшись, включил мощный фонарь, прикреплённый к автомату «АК-47». Он принялся медленно водить лучом по темноте, явно ища того, кто стрелял.

Курки обреза взвелись за секунду до того, как луч добежал до чугунного столба, за которым я прятался. Расстояние между нами было метров пятнадцать, но ничего иного я предпринять всё равно не успевал. Прицелившись в военного, я выстрелил дважды.

Одна из пуль разметала на куски фару скорой помощи, находящуюся в двадцати сантиметрах от силуэта противника, а вторая, уйдя намного ниже, попала ему в бедро. Коротко вскрикнув, офицер рухнул на одно колено и тут же выпустил в меня длиннющую очередь на полмагазина, явно ориентируясь на вспышки от обреза.

Мне повезло, веер из трассирующих пуль прошёл выше, и только одна, разбившись о столб, обожгла плечо мелкими осколками.

Начав смещаться в сторону, я снова принялся перезаряжать обрез. А в это время военный, справился с первичной дезориентацией и начал работать короткими очередями. При этом, явно пытаясь поймать меня в рассеянный луч фонаря.

Возможно, мне бы удалось обойти капитана сбоку, и выстрелить почти в упор, в момент, когда он начал перезаряжать автомат, но в тот момент, когда я был почти готов, из-за машины вылетело нечто ярко полыхающее и ударило в стену, всего в двух метрах от меня.

Бутылка с коктейлем Молотова лопнула, едва, коснувшись стены, и превратилась в настоящий фейерверк, осветив окружающее пространство. На меня попало множество горящих капель, но одежда не загорелась.

— Вот он! Капитан, стреляй! — возглас выскочившего вперёд Иващенко заставил меня среагировать и разрядить оба ствола дуплетом прямо в него. При этом только в последнее мгновение я понял, что мы выстрелили одновременно.

Я точно попал, ибо видел, как он резко дёрнулся и упал навзничь. Но и сам получил пулю в правый бок и от этого развернулся на девяносто градусов. Снова заработал автомат и трассирующие пули начали лупить по брусчатке и стенам. Сумев устоять на ногах, я перепрыгнул стену огня и нырнул в дверной проём бывшей булочной. А затем побежал вдоль выбитых витрин, внутри разрушенного здания.

А в это время снаружи продолжали стрелять. И в тот момент, когда я почти скрылся в кромешной тьме, в спину ударила пуля. Упав, я попытался снова вскочить и побежать, но добился лишь короткого рывка, переместившего меня метров на двадцать. Заскочив в следующие развалины, я завалился и дальше смог передвигаться только на четвереньках.

Забился в угол, нащупал волочившийся позади обрез и начал судорожно его перезаряжать. А перезарядив его, прислушался и понял, что меня никто не преследует. А ещё я услышал Графиню, кричавшую, что она меня завалила.

А ведь она права. Два пулевых попадания, без возможности получить немедленную медицинскую помощь, это стопроцентная смерть. Вытянув нож стропорез, я распорол им комбинезон сбоку и включив фонарик, уставился на рану, из которой активно сочилась кровь. Кровь не тёмная, значит, печень не задета, а в остальном, ничего хорошего. Тем более режущую при любом движении рану на спине, я даже увидеть не могу.

Вытянув рулон бинта из подсумка, я попытался заткнуть рану, используя его как медицинский тампон, но он практически сразу прописался кровью. А когда я уже почти отчаялся, что-либо сделать, внезапно заметил небольшие искорки, побежавшие по кафельным плиткам пола, прямиком ко мне.

И как только первая из них добралась до содрогавшегося от боли тела, я почувствовал, как меня сначала кольнул разряд тока, а затем боль немного отступила. Искорки начали вливаться в меня, при этом большинство из них словно прицельно направлялись к ранам. И каждая из них приносила толику облегчения. А ещё я почти сразу заметил, что кровь начала вытекать медленнее.

Однако вместе с этим я почувствовал, как начинает затуманиваться сознание, сообщая, что совсем скоро я вырублюсь. Понимая, что здесь оставаться точно нельзя, я немного подождал и, как только мне стало немного полегче, заставил себя встать. Затем я вышел из развалин и побрёл по дороге, стараясь уйти как можно дальше от машины скорой помощи и тех, кто меня мог достать.

«Внутри аномалии»

Открыв глаза, я увидел, как в мою сторону устремляются сотни искорок, покрывая онемевшие тело едва ощутимыми уколами. А ещё я заметил чёрный отросток, медленно приближавшийся к моим пальцам.