Ни слова, господин министр! (СИ) - Варварова Наталья - Страница 42

Его связь с братом очень крепка. Он отыщет Стефана где угодно, если прислушается к себе. И в этом его персональный кошмар. 

Тьму они делили на двоих, хотя распоряжался ею каждый по-своему. Теперь никаких больше сомнений, что король со своей не справился. Он превратился в одержимого поисками силы безумца. А ведь сколько лекарей и менталистов прочили, что это случится с Родериком. 

Заключение на его двадцатилетие было неумолимо: вероятность высокая, с возрастом переходящая в крайне высокую. 

Я видела отчеты, когда однажды по юной дури залезла в документы, спрятанные в его сейфе. Потом мы где-то год не могли нормально смотреть друг другу в глаза. Мне было стыдно, а что чувствовал он…

Однако я его не боялась ни тогда и ни теперь. Стоя вплотную, ощущала, что его напряжение связано не только с угрожающей нам опасностью. Он остро реагировал на мою близость. Дыхание, магпотоки, возбуждение, упирающееся мне в поясницу, — все это не пугало, хотя заставляло нервничать. Я плохо представляла, как вести себя дальше. 

— Лив, — выдохнул он. Дыхание обжигало мне шею. — Не помню, чтобы в свои восемнадцать ты заводила меня, находясь в одной со мной комнате. Раздражала, злила, это да… Если бы можно было забыть обо всем. Увезти тебя на край света. Запереться в спальне дня на три...

— Мой князь. Тогда я считала вас самым привлекательным мужчиной на свете. Вы и сейчас все еще в неплохой форме. Но дня на три — это только на каникулах.

От резкой смены темы я перестала заикаться. Ветер играл нашими волосами. Тьма снаружи ждала ответа. Надо довериться Родерику; так правильнее. 

Я перестала цепляться за подоконник. Повернулась к мужчине и обхватила его за плечи. Сзади захлопнулись створки окон. 

— Я буду здесь и буду тебя ждать, — постаралась выдавить из себя улыбку. 

Ангелина долго шелестела у себя в комнате. И еще она горько вздыхала. Потом раздался звон. Родерик упоминал, что с Эллидиумом, — миром, куда ушла ее мать, — несколько дней не удавалось наладить связь. 

Конечно, я сочувствовала девочке, однако мое появление в ее комнате не обрадовало бы княжну. Она бы только распустила колючки. Родерик, не сомневаюсь, найдет способ связаться с ней перед сном.

Дело в том, что я все-таки сняла все слуховые заглушки и выставила звук на максимум. Хоть князь и уверял, что Гретхем в полной безопасности, мне необходимо было слышать все, что происходило в этом крыле. 

Час назад я пережила маленькое потрясение, когда лекарь Зеркис прислал записку, что Серена покинула палату и отправилась к себе — ведь в своей комнате она так и не появилась. Я уже упала на кровать, размышляя, кого можно срочно отправить в Латрок. Следовало вернуть беглянку, пока не стало слишком поздно и ее не перехватили люди короля. 

Родерик забрал с собой генерала Бертрама, а, кому еще доверять из его охраны, я не знала. 

Ситуация разрешилась так же внезапно. Серена вскоре ответила на мое послание. Старшеклассница просто решила ночевать не у себя, а у подруги — обе они в этот вечер остались без соседок. Девочка в Гретхеме. Все хорошо. 

Я чуть не разревелась. Любая мелочь могла вывести из себя, потому что за каждым поворотом мерещилась ловушка. Потом я тщетно пыталась сосредоточиться на счетах за продукты и зарплатных актах. Держала за правило проверять бухгалтерию раз в неделю.

За спиной распахнулся портал, Дэвид рухнул в кровать с высоты одного метра. Ножки под ним натужно застонали. О чем думал этот мальчишка? Удача, что я перебралась обратно за стол. 

Одновременно меня накрыло волной нежности. Его непокорные вихры растрепались еще больше. Глаза потемнели и лихорадочно блестели от усталости. Не заболел ли он? Всплески отнимали почти все силы. И пилюли Зеркиса действовали не сразу. 

И все равно пришел проведать перед сном. В эти последние дни, когда его тайна раскрылась, Дейв старательно избегал разговоров. 

Сама заходила к нему, гладила по голове. Он же делал вид, что почти уснул.

Тему для беседы сын сразу подобрал взрывоопасную. Однако, рано или поздно, мы бы до нее добрались. 

— Ты теперь спишь здесь. Поближе к Конраду. Что происходит, мам? Я готов был посмеяться над слухами, что распространяли газетчики, но уже как-то несмешно. 

Возможно, Дейв и собирался обсудить свои проблемы — только вот не сразу. И мне, чуть ли не впервые в жизни, сложно быть с ним откровенной. По большинству вопросов так точно. Двойная печать по-прежнему жгла язык. 

Лишь благодаря Родерику я в полной мере осознала, что являюсь матерью не бастарда, а одного из наследников — что его бабка поставила на нем метку. Целых двенадцать лет этот очевидный вывод был от меня скрыт. И, главное, Стефан ни в одном из писем не обмолвился о моем сыне. Король как будто игнорировал само его существование. 

— Родерик объявил о нашей помолвке. Чтобы сгладить слухи после новостей о краковом пари. Но на самом деле это политическое решение. Нужно показать, что у князя большая поддержка. Он или займет место Стефана, или отправится на эшафот.

Дальше я не знала, как продолжать. Но скрывать совсем уж очевидное нельзя. Дейву пора постепенно вникнуть, как глубоко мы влипли. 

— Я… Я поддержала Родерика. Когда-то мы были недолго помолвлены. А дружим с самого детства. Если понадобится, то я тоже отдам жизнь ради этой цели. Короля пожрала тьма. Он виновен во множестве преступлений. Это не абстракция. Ради прихоти и усиления магпотоков он тайно умерщвлял людей… Мы вынуждены притворяться и пока играть по его правилам. Однако братья сойдутся между собой в любой момент. 

— Мама, — только и сумел выдать мальчик, распахнув и без того большие глаза.

Каково ему сейчас. Мы уехали из столицы, когда он еще не сознавал, что за люди нас там окружали. На курортах он, как мой сын, рос в атмосфере, если не всеобщей любви, то уважения уж точно. 

Ангелина, сыновья Стефана уже привыкли к интригам, к покушениям на свою жизнь и на жизнь близких. Для Дейва все это звучало как полный бред. До сегодняшнего дня он считал себя сыном учительницы Светоча и средней руки аристократа, выходцем из сельской местности. Политические перипетии не коснутся его до тех пор, пока он сам не отправится во дворец за новыми званиями и титулами, думал он. 

— Это все дар, сынок. Твоя бабка Робертина, надеюсь, ты ее еще помнишь, могла часами рассуждать на эту тему. Он многое дает, но обязывает еще больше. Я хотела стать целительницей, как она, а стала отдающей. Ты по-прежнему имеешь все шансы прославиться как боевой огненный маг — однако тебе уготовлено место в королевской «двойке». Отмеченных тьмой на одно поколение всегда двое. Про то, что в тебе течет кровь Конрадов, ты и так знаешь. 

Я уже давно подсела к нему, и сейчас он, как раннем детстве, спрятал голову у меня на груди. Не желал ни слушать, ни верить. Хватит с него и этих подробностей. 

— Но я не предполагал... Это ошибка, какая-то мутация. Мы слишком дальние родственники… Я считал, что это не настоящая тьма. Что-то стыдное, какой-то порок. Ведь у меня дурной нрав, тяжелый взгляд. Торговки на базаре, помнишь, всегда скручивают дули, когда я иду мимо..

Продолжала его гладить, а он изо всех сил старался не заплакать. Ведь ему уже двенадцать. У него огненные потоки верхнего уровня. 

Столько мыслей… Я давно думала с ним поделиться и все откладывала. Ведь как бы ни было тяжело, в минуты когда собственная сила превращается в проклятие… Всегда находятся люди, которые встают рядом с тобой и не дают упасть. Мне всегда на них везло. И он тоже обязательно таких встретит. Это и есть настоящая магия, а не четыре вида потоков и по любому поводу загорающиеся занавески. 

Аккуратно их потушила. Как можно быстрее заменила воздух, взяв даже больше, чем нужно. Сразу потянуло сыростью и ночной прохладой. Стало резко, градусов на десять, холоднее. 

Дейв тихонечко всхлипывал, почти бесшумно. Мне могло показаться.