Идеалы мисс Райт. Дилогия (СИ) - Зимняя Кристина - Страница 56

Подойдя, он ловко ухватил меня за локоть и потянул на себя, из-за чего я была вынуждена шагнуть к нему, чтобы сохранить равновесие.

– Разумеется, – кивнул актер, – только еще один крохотный вопрос решим, и я больше не буду покушаться на ваше время.

– Какой вопрос? – поспешно, пока не уволокли, пискнула я, пытаясь высвободиться из хватки Алекса.

– Мисс Аманда, вы просто обязаны меня спасти и быть моей спутницей на премьере, – быстро проговорил Ферран и добавил просительно: – Скажите «да»!

– Да! – даже не успев осознать, на что соглашаюсь, ответила я.

– Нет! – возразил сосед, но теперь уже его никто не слушал.

– По традиции я должен появиться на церемонии с партнершей по фильму, но Далинда так трагически и несвоевременно погибла, – продолжил актер, – а у Аманды была вторая по значимости женская роль. Конечно, именно она должна пойти со мной. Вот приглашение. – В мою свободную руку легла небольшая серебристая карточка с вязью черного орнамента по краям. – Мероприятие назначено на эту субботу, – уточнил Ферран, – но я еще загляну на неделе, чтобы договориться, когда за вами заехать, Аманда. А сейчас, простите, должен бежать – дела!

Через пару секунд дверь приемной захлопнулась за его спиной, а мы так и стояли, как два надгробных памятника – молчаливые и недвижимые. И только пальцы Алекса все сильнее сжимали мой локоть.

К машине меня буквально отконвоировали, но я не протестовала. И даже на многозначительное, сопровожденное ухмылками, пожелание удачного вечера от охраны отреагировала лишь мимолетным кивком. Все мое внимание было уделено созерцанию пригласительного билетика, на котором уже проступило замысловатым курсивом мое имя. Раньше я только слышала о подобных – в нашей провинциальной глуши пользовались обычными карточками, заполненными от руки или на пишущей машинке. Но премьерный показ в лучшем кинотеатре столицы, где ожидалось нашествие представителей высшего света, звезд экрана и прочих причастных личностей, не мог обойтись без самой совершенной степени защиты от проникновения самозванцев.

Насколько я знала, приглашение могло быть передано из рук в руки только однажды после чего или активировалось, считав ауру владельца и проверив ее наличие в списке гостей, или сгорало. Исключением были разве что так называемые «плюсодины» – билеты, выданные в расчете на пару. На таких второе имя вносилось непосредственно при входе на мероприятие, если у охраны не было претензий к кандидатуре гостевого довеска. Словом, все было более чем серьезно, и я никак не ожидала, что попаду на подобный прием. Счастливый случай казался счастливым лишь на первый взгляд, ибо сразу ставил меня перед необходимостью где-то раздобыть информацию о правилах, чтобы не оконфузиться. Но этот вопрос меня не очень волновал – Ди должна была помочь, ведь наверняка Ферран действовал с ее полного одобрения.

А вот платье… Что делать с платьем?

Моя незначительная должность и деньги приносила тоже незначительные. И пусть у меня практически не было расходов, но приобретение бального одеяния могло стать нешуточной проблемой. Потратить время и средства на поездку к родителям? Смысла особого в этом не было – даже если бы у отца были свободные средства, вряд ли бы он обрадовался перспективе истратить их на одноразовый наряд. Да и когда ехать, если уже вечер вторника, а платье нужно к субботе? У Руми ничего подходящего в гардеробе не водилось – это я знала точно. Кроме того, мы с соседкой отличались и ростом, и размерами. И с одежным вопросом тоже обращаться к чете Истэнов? Как-то неловко. Все же они совершенно чужие люди. Да и оказаться обязанной я не стремилась – потом оглянуться не успею, как уже и в кино снимаюсь, и с дубиной Феррана от поклонниц охраняю, и их змеенка, то есть ребенка, из бутылочки кормлю.

За всеми этими размышлениями мне было не до Алекса и его самоуправства. Лишь в автомобиле я сообразила, что сосед хранит угрюмое молчание и соответствующее этой угрюмости выражение лица. И это было странно. Что такого уж ужасного в том, что я пойду на премьеру? Я не родственница и, даже если вдруг пролью вино на какого-нибудь герцога, наступлю на подол графине или оттопчу ноги кавалеру по танцу, никакого урона репутации Фрэйлов не нанесу. Прием состоится в выходной день, значит, работу я не пропущу. А злиться просто из-за того, что я где-то развлекаюсь, оставив его драгоценную сестренку без присмотра, слишком мелочно даже для Алекса.

Может, он боится, что я буду у него требовать денег на платье? Да нет, ему и в голову не могло прийти, что в моем шкафу не найдется ничего подходящего. Тогда что?

Оставалось одно – гадкий завистник просто опасается, что я разузнаю что-то важное. Точно! Ведь сам он наверняка тоже будет – на премьеры всегда приглашали представителей прессы, да и как представитель аристократии сосед вполне мог рассчитывать на именной билет. И раз Алекс так кривится от перспективы моего пребывания на вечере, там наверняка ожидается что-то по-настоящему любопытное. Что-то, что я никак не должна пропустить.

Интересно, а Джайсон Сторм будет? Пожалуй, на тщательно охраняемом мероприятии поговорить с перевертышем будет безопаснее всего. А заодно и Феррану – одному, без его ревнивой супруги со странными идеями – разъяснить, что я совершенно не желаю снова часами повторять одно и то же перед камерой. Воспоминания о толстом слое грима на лице, дурацких кудряшках, костюме пастушки и бесконечных путешествиях с холма были еще свежи. И повторения этого опыта не хотелось.

Признаться, непривычная тишина в салоне автомобиля действовала на нервы. Она была какой-то неправильной – гнетущей, тревожной. Я попыталась избавиться от этого ощущения, пошуршав фантиком от конфеты, которую достала из перчаточного ящичка – не помогло. Пришлось первой нарушить молчание.

– Тебе не кажется, что сегодня был на редкость длинный день? – Фраза была явно не из моего обычного репертуара, и Алекс даже на миг оторвался от созерцания дороги, чтобы бросить на меня короткий колкий взгляд.

– Он еще не закончился, – ответил он после неприлично затянувшейся паузы.

– Разве?! – деланно изумилась я, демонстративно достала из сумки часики на цепочке, посмотрела на циферблат, потрясла их и даже приложила к уху, якобы проверяя, тикают ли они. – Да нет, уже вечер!

– Я заметил, – буркнул мистер Угрюмость.

– А зачем тогда меня с толку сбиваешь? – Возмущение удалось отменно. – Я уж было решила, что от нечаянной радости потерялась во времени!

– Тоже мне, радость! – передразнил Алекс. – Скучное сборище снобов, занимающихся самолюбованием и восхвалением друг друга.

Я поспешила ухватиться за тему:

– Так ты уже бывал на таких премьерах?

– Разумеется, – кивнул сосед, – «Вестник» не первый год оказывает рекламную поддержку киностудии.

– И как там все организовано?

– Тоскливо!

Категоричность тона была призвана лишить меня и тени сомнений в его словах, но, разумеется, вышло совершенно наоборот. Попасть на прием хотелось все больше и больше, а значит, вопрос с платьем становился настоящей головной болью.

Чуть позже…

Доставкой к подъезду дело не ограничилось – ненадежную, норовящую сбежать сотрудницу бдительный начальник проводил до самой квартиры. После чего бесцеремонно зашел следом, по-хозяйски закрыл все замки, прошагал к полюбившемуся дивану и затребовал кофе. Выставить оккупанта я не могла, как бы ни хотела – разделение прав на жилье с его сестренкой существенно урезало возможности. Могла только заявить, что на кофе в моем исполнении мистер Надоеда вправе рассчитывать только на работе, и, хлопнув дверью, уйти к себе.

Я бы предпочла вовсе не покидать своей комнаты, пока Алекс не исчезнет, но он вполне мог и повторно заночевать в гостиной – исключительно чтобы досадить, – а мне тоже хотелось выпить чего-нибудь горячего, поэтому переодевшись в домашнее, я выглянула из спальни. Фрэйлы-младшие обнаружились на диване. Они оживленно шушукались, но при моем появлении так резко затихли, что стало кристально ясно – обсуждали именно меня. Вздернув подбородок, я независимо прошагала мимо них и снова хлопнула дверью – на сей раз кухонной.