Не драконьте короля! Книга 2 (СИ) - Мамлеева Наталья - Страница 30

В общем, мы стали не клубом, а настоящей бандой за прошедшие два месяца. Мы тщательно изучали заклинание, способное отпереть тайник в нужные часы, и отточили движения до совершенства, и помимо этого все вместе изучали тьму. К сожалению, информации в библиотеке было преступно мало, даже в городской мы ничего не смогли обнаружить. У меня оставалась надежда на Аверосскую библиотеку.

Если Рами и Клаудия менее ответственно относились к учебе, то мы с Элаем и Арк-Виртом все свободное время посвящали приобретению новых знаний. У меня помимо тяги к знаниям был уговор с отцом, Арк-Вирт хотел доказать каждому, что орки тоже люди, в смысле тоже способные, а Элаю положено было по статусу. По крайней мере, он так говорил.

Наши отношения с Максимилианом были все такими же. Неопределенными и обжигающими. Это заставляло меня нервничать, хмуриться и беситься всякий раз, когда ему вслед вздыхали толпы студенток.

Почему я бесилась? Потому что знала, что у всех этих красавиц, вздыхающих ему вслед, нет и шанса – ведь он уже выбрал себе невесту. Осталось только мне дать свой ответ, к которому я была всё ближе.

Учебные дни пролетали быстро – я легко втянулась в график, мозг с удовольствием впитывал информацию, так что даже факультативы его величества стали отрадой – ведь там было столько новых и удивительных знаний! Должна с прискорбием признать, что даже ораторский дар Максимилиану был подвластен.

И время Осеннего бало неминуемо приблизилось.

Утром мы собрались за завтраком, чтобы сверить план и в последний раз его отрепетировать. Элай сегодня был не в духе и, потерев лицо, вновь начал:

– Купава, что думаешь обо всем этом? Если попадемся, влетит нам с тобой как зачинщикам.

– Я готова к наказанию, – пожала я плечами и нахмурилась. – Но я не знаю, насколько нам всем это нужно. Мы ведь читали о тьме и… в общем, я считала, что в борьбе с тьмой мне помогут чешуйки. Но теперь уверилась, что нет.

Лица друзей вытянулись.

– Ты не говорила о своих причинах, – обвинительно произнес Элай, и я кивнула, принимая правду.

– Однажды на озере от щупалец тьмы меня спасла золотая чешуйка дракона, которую мне подарил его величество. Она потеряла свои свойства, но спасла меня. Я посчитала, что если создать щит из этих чешуек, то я смогу защитить народ фейри. Но теперь, когда я глубже изучила магию, я понимаю, что этим не помогу миру в целом. Даже если мне удастся защитить фейри, я подвергну опасности другие земли.

– Помочь всем невозможно, – пожала плечами Рами и подалась вперед, скрестив руки на столе. – Ты можешь попытаться защитить дорогих тебе фейри, если мы найдем там много чешуек.

– Не получится, – покачал головой я. – Я долго думала над этим – чешуйка потеряла свойства, защитив меня, значит, и создать прочный щит нереально. Я поняла это уже давно, но у меня сохранялась возможность найти не сам скелет, а кое-что другое. Личный дневник того дракона.

– Помню, что говорилось о нем, – кивнул Элай. – Значит, мы рискуем ради чешуек, а ты – ради дневника?

– Можно сказать и так, но… предлагаю бросить эту затею, – пробормотала я. – Я пойду к его величеству Максимилиану и попрошу его об услуге. Скорее всего он откажет, но я попытаюсь. Не хочу подвергать вас угрозе отчисления. Если нам с Элаем вряд ли что-то будет, то вы, – я обвела взглядом друзей, – можете пострадать.

Ребята молчали.

– Мой отец говорит, что перед самой прибыльной земельной сделкой у него всегда самый сильный мандраж, – произнесла Рами. – Так что и у нас так. Сомнения и страхи.

– Мы попадемся и нам влетит, – добавила я.

– Принцесса соизволила отказаться и нам всем нужно последовать её примеру? – едко протянула дочь герцога.

– Клаудия, – попыталась переключить её внимание Рами, но Клаудия смотрела на меня неотрывно, полными обиды глазами.

Я не осознала, в какой момент её настроение переменилось, и сейчас нахмурилась.

– Что, Рами? – буркнула Клаудия. – Разве вас не раздражает, что за нашей принцессой бегают столько достойных мужчин? Его величество, магистр Эверус, даже Элай смотрит на неё, как на равную, а влюбленную Тиморию не замечает…

– Клаудия, – теперь уже подключился недовольный принц, – остановись.

– Это еще почему? Пусть она уже скажет, кто ей нужен!

Я вскипела. По идее, мне нужно держать себя в руках, но меня настолько оскорбили слова Клаудии, что я не сдержалась. Я не думаю ни о ком, кроме Максимилиана, и она не смеет обвинять меня в ветренности!

– Ты слишком узко мыслишь. Я не искала ни чьего внимания, – тихо сказала я и поднялась. – В этой академии я оказалась по принуждению. Я из сил выбиваюсь, учусь по ночам, чтобы стать отличницей и выполнить условия договора с отцом, чтобы через год он забрал меня отсюда, а ты кидаешь в меня обвинения. Тебе должно быть стыдно.

Последнее я оказывается произнесла в оглушительной тишине столовой. Теперь уже все друзья изумленно моргнули, нахмурившись. А я поняла, что сказала заготовленную речь, которая уже не является для меня приоритетной. Я сама так изменилась за последнее время, что сложно было понять, что является настоящим моим мнением.

– Значит, вот что для тебя значит наша дружба? Ты грезишь побыстрее сбежать от нас? – спросила русалка.

– Это не совсем то, – шумно вздохнула я. – Еще до знакомства с вами и нашей дружбы я хотела отсюда сбежать.

– Нам всем нужно успокоиться, – пробормотала Рами.

– Это точно. Я пока пойду, – я схватила свою академическую сумку и развернулась.

– Все понятно, – крикнула мне вслед Клаудия. – У её высочества есть дела поважнее какой-то учебы и студенчества! Она ведь неподражаемая Купава Даорг, даже Максимилиан Раманский не в силах устоять! И учится она не для того, чтобы получить новые знания, а чтобы выполнить уговор с отцом!

– Одно другому не мешает, – буркнула я, полуобернувшись. – У вас сегодня дурное настроение. Если решите помириться, дайте знать. Быть с вами в ссоре мне не хочется.

Я ушла, не оборачиваясь. Неужели я в их глазах действительно такая? Надменная, себялюбивая? Я пытаюсь найти свой путь. Я слишком молода, оттого наивна и совершаю ошибки, на которых быстро учусь, но я определенно не страдаю гордыней и тем более не собираюсь таять от внимания мужчин, которого я к тому же и не прошу. Я рождена принцессой, и привыкла к тому, что мне предлагают руку, но только не сердце – его мужчины моего круга оставляют себе. Например, как Максимилиан.

– Купава, – догнал меня Элай. – Не бери в голову. Клаудия… ревнует.

– Кого? – удивилась я.

– Эверуса, – объяснил принц, и я глубоко вздохнула.

– Как мне объяснить ей, что оборотень мне не нужен? Мне вообще меньше всего хочется думать о замужестве.

– Знаю, – кивнул Элай. – Понял это почти год назад, когда мы начали переписываться. Но Купава, – принц наклонился ко мне, – выбор делать придется. Ты принцесса богатого королевства. Если не Максимилиан и не я, будет кто-то другой.

Другой… Я вдруг осознала, что не вижу никого, кроме его раманского величества рядом с собой. Когда это произошло? Когда Максимилиан смог заменить собой всех остальных мужчин? И что мне теперь с этим делать?

– Спасибо, Элай, – тихо отозвалась я, не смея поднимать на него взгляд. – Ты – мой голос разума.

– Если не захочешь открывать с нами тайную комнату, то просто подстрахуй нас. Будешь стоять на стрёме. Я установлю защитное заклинание на втором этаже, чтобы почувствовать приближение незнакомца, но все-таки хочется иметь еще и живую поддержку.

– Конечно! Будет все, как договаривались.

– Отлично. – Элай взъерошил волосы. – А в Аверос поедешь?

– Непременно! Мне нужна твоя библиотека, – улыбнулась я.

– Еще никогда я не соблазнял девушек библиотекой, – в тон мне отозвался принц.

Сегодня всех отпустили с пар пораньше, чтобы каждый успел подготовиться к балу. Я нервничала и читала позаимствованную не совсем легальным способом книгу из библиотеки – читала биографию все того же дракона. Парвиус эрг Тион, потомок того самого Велиссира эрг Тиона. Он тоже умел открывать порталы и удерживать их. И он был последним, кому это знание было доступно. Я надеялась, что с его помощью я смогу разобраться, как спасти фейри. Я понимала, что Максимилиану этот план не интересен – он сразу сказал держаться подальше, но Владыку действительно может мало интересовать судьба народца, от которого Рамания так мало зависит.