Демон, дракон и другие личные проблемы (СИ) - Орлова Тальяна - Страница 7

Кьяр стоял спиной, медленно застегивая рубашку. Произнес, не вздумав даже обернуться:

– Опять драться? С удовольствием, но не здесь. Не собираюсь из-за твоей тухлой рожи ставить крест на своем будущем. Мне осталось несколько месяцев до конца этой службы – и тогда начинай ждать удара с любой стороны.

Какой же омерзительный тип! Ведь неглуп… Вряд ли принца и принцессу демонов обучали хуже, чем наследника драконьего дома. Но Кьяр просто не умеет смотреть на вещи с другой стороны. Неужели ему ни разу не приходило в голову, сколько зла Ремеры принесли Абелям? Если у кого-то и есть право на эту нескончаемую ненависть, то у Гранта. Это он потерял родителей и в очень юные годы остался полным сиротой, вынужденным принять на себя море обязанностей, но лишенный возможностей даже отомстить. Это ему каждое утро приходится убеждать себя прожить новый день по таким правилам. Разве Кьяр проявил бы столько терпения, потеряй он свою мать? Смог бы держать столько лет рассудок холодным?

Но сейчас у Гранта не было времени на ссоры. Карета давно ждала, а дело не терпело отлагательств. Потому он заговорил как можно спокойнее:

– Нет. Я уезжаю, вернусь примерно через неделю. У меня нет уверенности в угрозе, но здесь много девушек с отбора – и они вряд ли довольны результатами. Твоя задача – чтобы к моему возвращению Элея была жива и здорова. Все.

Демон обернулся и изумленно вскинул брови.

– Умоляешь меня приглядеть за твоей подстилкой? А не боишься, что я и есть главная угроза для нее? Я ведь только и ждал, когда ты отчалишь, потом даже труп ее не узнаешь – так я с ней наиграюсь.

– Не боюсь, – уверенно ответил Грант, уже многократно обдумав этот вопрос. – Ты много раз ей помогал. Украл у меня, но не убил и не обидел. Заговорил дурацкую щепку – идиоты решили, что я не догадаюсь по ауре, какой силой это сделано. И боги знают, что еще ты ради нее делал. В тот день я очень четко ощутил первую вспышку твоей злости – тебя разозлило именно то, что я целовал ее. Будь ты способен любить, я заподозрил бы ревность. В общем, не знаю, как ты к ней относишься – как к подруге, сестре или просто забавной зверюшке – мне плевать. Достаточно того, что ты ей не навредишь.

Кьяр заправил руки в карманы и склонил голову набок. Неожиданно спокойно признал:

– Так и было. Раньше. Но теперь прошло – эта дрянь со мной даже не разговаривает.

– А тебе и не надо с ней разговаривать. Хватит того, чтобы она была жива и здорова до моего возвращения. На этом все.

– Да пошел ты, гнилое отродье, вместе со своей тупой тварью! – раздалось это уже дракону в спину, он не собирался слушать дальше.

На самом деле такая просьба была перестраховкой. Вряд ли благородные дамы настолько глупы, чтобы подписывать себе смертный приговор без возможности выиграть приз. Ведь если даже с Элеей что-нибудь случится, Грант не станет выбирать среди них! Если бы какая-то из претенденток запала ему в душу, она уже была бы в его замке. Сомнения в адекватности вызывала лишь Инэтта Мелларио – слишком некрасивые слухи ему о ней передали.

Пожилая повариха по имени Анника уже ждала его в таверне. Дракон еще раз осмотрел ее и удовлетворенно кивнул. Дело было не в том, что она верный человек и давно служит его семье, а в особенностях костной структуры и кожного покрова. Грант еще раз объяснил настороженной женщине:

– Не переживай, никакой боли ты не почувствуешь. Изменить лицо будет очень просто – иллюзия продержится достаточно долго. Если кто-то из Феррино подумает тебя обидеть, я тут же окажусь рядом. Из всех неудобств будет ее платье – тебе, наверное, такое носить непривычно. Анника, я еще раз подчеркну, насколько твоя задача важна. Я обязан выяснить, не пыталась ли убить Элею собственная родня – в первую очередь, для нее самой.

– Да шо вы такое говорите, молодой господин? – всплеснула руками повариха. – Постараюсь и ради нее, и ради вас! Кстати говоря, еще ваш покойный папенька говорил, что у меня лицо особенное. Пластилиновое, что ли?

– Пластичное, – подсказал Абель.

– Во-во! Он даже шутил, что из меня можно лучшую шпионку сотворить, да вот никак нельзя меня на такую работу устраивать, ведь у меня оладьи сказочные! Дескать, у любого человека внешность можно поменять, но не так просто и совсем на короткое время, а мои пухлые щечки будто созданы для лепки. И даже не убеждайте – не боюсь я этих ваших Феррин! Я же вас еще вот таким ребенком помню. – Она показала ладонью чуть выше своей головы.

Да, с ее речью уже ничего не поделаешь. И ведь оладьи у нее действительно сказочные, потому Грант и не обращал раньше внимания на ее деревенский говор. Пока просто настроил ее по возможности помалкивать, а если уж придется говорить, то как можно короче.

Грант Абель

Разумеется, в поместье Феррино их не ждали. Но стоило карете остановиться перед домом, как домочадцы сразу засуетились – откуда-то взялись полупьяные слуги и принялись подметать дорожку, розовощекая горничная пыталась полной попой прикрыть неухоженные кусты. А вот и барон с баронессой – выбежали на крыльцо, низко кланяясь и приветствуя:

– Ваша светлость, какая неожиданная, но долгожданная встреча! Доченька, как же мы соскучились!

Анника послушно угукнула и позволила себя обнять. Грант внимательно к ним приглядывался – и, если быть до конца откровенным, пока не видел ни единой несостыковки. Барон обладал отталкивающей внешностью и, судя по мешкам под глазами, был большим любителем выпить. Но радость его была искренней и правдоподобной – он отчаянно тискал племянницу, которую называл дочерью, и никак не мог выпустить ее из объятий. Его супруга все еще сохранила остатки былой красоты, стройная и не столь уж неприятная. Она выглядела более сдержанной, но тоже едва унимала восторг.

– А ты поправилась, милая! – заметил барон, все же прощупав под корсетом пышную фигуру поварихи. – Или уже носишь ребеночка? Неужели я стану дедушкой настоящего дракона? О боги, вы всегда были ко мне добры, а теперь сделали абсолютно счастливым!

И снова будто никаких напряженных отношений. Разве что алчность во взгляде – барон надеется, что теперь-то уж он заживет, раз приемная дочь принесла удачу всему разоренному поместью. Анника великолепно разыгрывала свою роль и пыхтела что-то невнятное – как угодно можно воспринимать. Наконец, их пригласили пройти внутрь – дракону только теперь стало понятно, почему встреча на крыльце так затянулась. За это время слуги успели хоть немного разобрать хлам в столовой и взялись за готовку обеда.

И про старших сестер Элеи Абель пока не мог сказать ничего однозначного – обе довольно некрасивы, а их лица еще сильнее изуродованы ярким макияжем, но это дело вкуса. Девушки вели себя вежливо и почтительно, их сложно было обвинить в отсутствии манер. Совершенно обыкновенные! Хотя с первого взгляда понятно, почему на отбор не попытались отправить одну из них – там даже у Элеи не было шансов, а у менее симпатичных родственниц тем более.

Грант просто поддерживал общий разговор, стараясь пока игнорировать намеки о бедственном положении поместья. Барон заливал, что его сестра умерла от болезни много лет назад, оставив огромные долги – бедняга все еще вынужден расплачиваться с кредиторами. Если полученная в академии анонимка говорила правду, а Элея это уже подтвердила, то все произошло совсем не так: та самая сестра и есть ее родная мать, она просила брата приютить сироту и растить как законную дочь, а все ее имущество было проиграно в карты уже позже. И вот здесь впервые проявилась очевидная странность: на что же они живут, если почти все земли потеряны и дохода с них идет мало? Пусть слуги здесь и не самые лучшие, но тем не менее они есть, то есть получают жалованье. Да и присутствующие не выглядят так, будто голодают. Не богачи, конечно, но далеко не бродяги.

Когда барон вечером позвал «дочь» поболтать в кабинете, появилась надежда, что там Анника все и выяснит. Грант ждал ее в выделенной для них двоих спальне, готовый сорваться в любой момент на помощь, если мужчина посмеет поднять на его повариху руку. У них был уговор, что Анника сразу закричит, а там уже дракона даже стены не остановят. Но ничего подобного не произошло, вскоре она вернулась и рассказала: