Прятки в облаках (СИ) - Алатова Тата - Страница 25

Круглая ушастая голова Феди Сахарова — вот что отвлекало Машу от истории. Мальчик, с которым у Маши могли быть идеальные дети… Имеет ли она право лишать их даже крохотного шанса появиться на свет?

Мама была опытной, сильной, талантливой свахой, и в ее выводах сомневаться не приходилось. Андрюша Греков встречался с другой девочкой и на Машу смотрел только как на друга… Что, собственно, она теряет? Да, Федя не красавец, но ведь и Маша тоже. Да, он зануда и заучка, но ведь и Маша тоже. А вдруг стерпится-слюбится? А вдруг стоит переступить через себя ради славных потомков?

— Что ты задумала, Рябова? — едва дождавшись окончания пары, Федя осторожно подсел поближе. — У меня скоро дыра на затылке появится. Чего ты на меня так таращишься?

— Ничего, — поспешно ответила она, — тебе показалось.

— А вот и нет, — заупрямился он. — Если ты домашку по арифметике не сделала, так и скажи, я дам тебе списать. Плакса смотрит на такое сквозь пальцы, ему вообще плевать, учимся мы или нет. А мне не жалко, Рябова, я готов со всяким поделиться своими бесценными знаниями…

Что-то изменилось вокруг. Будто рябь пронеслась в воздухе, мир моргнул, а Маша совершенно неожиданно выпалила:

— Ох, Феденька, да при чем тут арифметика! Арифметика тут совершенно не при чем. Это все маменька моя с ее новостями. Говорит, ты моя идеальная пара. Говорит, у нас будут идеальные дети.

— У кого у нас? — мигом расставшись со своими хвалеными мозгами, часто заморгал Федя. — У нас с тобой? Это такой розыгрыш? Я вообще-то люблю дерзких и ярких девушек.

— Я, между прочим, тоже не отказалась бы от рокового красавца…

— Вот ужас-то! — и Федя схватился за свою круглую голову, жалобно и скорбно. — И чего теперь делать-то, Рябова?

— А я откуда…

— Внимание, внимание! — раздался громкий и хорошо поставленный голос ректорши. — Чрезвычайная ситуация! Все занятия на сегодня отменяются, студентам настоятельно рекомендуется вернуться в свои общежития и ни с кем не разговаривать. Эти черто… На ментально-когнитивной кафедре, — тут отчетливо прозвучало отвращение, — опять что-то бахнуло… Выгоню к чертовой матери! — куда-то в сторону рявкнула Алла Дмитриевна, а потом вернулась к официальному тону: — Произошла утечка правды. Никто не может врать до тех пор, пока ситуация не нормализуется, о чем я сообщу дополнительно… Кирилл Борисович, если вы не приструните своих щенков, я вас лично!.. — снова рявкнула она в сторону, микрофон затрещал, и все стихло. Маша ошарашенно подумала, что у Пахомова, наверное, усы сейчас торчат, будто в них не двести двадцать, а прямое подключение к высоковольтной линии электропередач.

В потрясенной аудитории послышались возмущенные возгласы.

— Да мы должны устроить темную этим менталистам! — выкрикнул Саша Бойко. — Отмутузить их как следует! Утечка правды, ха! Кто бы еще знал, что это такое!

— Спорим, это опять те два придурка с пятого курса, — зачастила Олеся Кротова, которая знала всё и про всех. — Они еще вокруг Рябовой в последнее время ошиваются все время. Рябова, это они, да, опять бахнули?

Маша захлопнула рот и для верности закрыла его обеими руками, а потом стремительно, ни на кого не глядя, бросилась вон из аудитории.

Слова «а кто еще, не зря же они с утра талдычили о каких-то подпольных испытаниях» буквально царапали ей горло.

В коридорах было многолюдно, студенты спешили покинуть универ. С невероятной для себя наглостью орудуя локтями, Маша пробилась вниз по лестнице и с облегчением выбралась под сизое небо.

Откуда ни возьмись рядом с ней возник Лиза-Дымов и схватил ее за руку.

— Пойдем быстрее, Машка, — велел он и потащил за собой вглубь сада, подальше от корпусов общежитий.

Послушно перебирая ногами, она сначала подумала: ха! переоделся! Говорила же ему, что длинные широкие юбки с воланами — это одежда для продвинутых женщин. Потом слабо удивилась: с чего это ты Дымов перешел с ней на «ты», а вместо «Марии» или «Рябовой» бесцеремонно обошелся «Машкой». Прежде он ей тыкал только при посторонних, когда прикидывался Лизой. Сейчас, кажется, у них не было зрителей.

— И куда мы? — спросила она. — Нам, наоборот, надо в общагу, Сергей Сергеевич, воспользоваться тем, что девчонки временно не могут врать…

— Ничего подобного, — отрывисто бросил он, продолжая тянуть ее за руку — очень неприятно, надо сказать.

Они неслись прямиком к той части парка, которая переходила в заросший сад. Зиночка окружила его чертополохом и разными неприятными колючими кустарниками. Костик рассказывал, что туда шлендали студенты, из тех, кто не боится разодрать колени и локти, — на свиданки или распить чего-нибудь горячительного подальше от преподских глаз. Сама Маша там никогда не была, да и теперь не горела желанием.

— Сергей Сергеевич, — пискнула она умоляюще, пытаясь освободить свою руку, а потом вдруг поразилась его прическе. Дымов обычно заплетал Лизе неумелую косичку или небрежный хвостик, но сейчас светлые волосы были так аккуратно затянуты в изящный пучок, что требовалась немалая сноровка, чтобы не допустить ни одного «петуха». Ускорив шаг, чтобы догнать его, Маша разглядела и тушь на ресницах, и даже, черт их побери, стрелки на веках. Нет, Циркуль просто не способен так ровно накраситься! Да он даже колени все время забывает сдвигать.

Ужас полоснул поперек груди. Кто и зачем тащил ее в безлюдный заросший сад?

Глава 13

Сомнения еще не до конца оставили Машу: а вдруг это действительно Дымов, просто вот такой вот, весь аккуратненький. Может, к нему Алла Дмитриевна забегала и ресницы накрасила? Но ведь у него шла пара, на которой первогодки постигали азы лингвистики, когда ему было прихорашиваться…

Мама всегда говорила: чаще всего люди попадают в глупые ситуации, когда стараются избегать глупых ситуаций. Пусть уж Циркуль сочтет ее истеричкой, чем… ну, все остальное.

Родись Маша у другого папы, сейчас она всенепременно начала бы орать и трепыхаться. Но Маша родилась у мастера боевых искусств, офицера и зануды, поэтому не орала и не трепыхалась. Наоборот, ее рука в чужой руке стала вялой, послушной, а потом, когда Лиза-или-кто-она-там тоже автоматически расслабилась, Маша рванула прочь, молча и целеустремленно.

Она не тратила силы на всякие там вопли, сосредоточившись на дыхании. Припустила обратно, к учебному корпусу, не позволяя себе оглядываться, но все равно слышала бег за своей спиной. Лиза догоняла ее так же молча и так же упорно, а это ли не признание вины? Они были в разной форме: Маша привыкла к физическим нагрузкам, а пухленькая изнеженная девушка из зеркала — нет. Она задыхалась, тяжело топала и, кажется, все замедлялась. В какое-то мгновение у Маши даже мелькнула шальная мысль: а не развернуться ли и не зарядить девице тем самым фирменным ударом, которому папа учил едва не с детского сада. Но по натуре своей Маша не была бойцом, она всегда стремилась увильнуть от любых неприятностей, и сейчас трусость гнала ее вперед, как загнанного зайца…

— Рябова, вы в догонялки, что ли, решили поиграть с господином охранничком? — насмешливая Дина преградила ей дорогу, и Маша едва не оттолкнула ее с разбега, а потом сообразила: они уже находятся на площадке перед учебным корпусом и вокруг полно народу. Быстро оглянувшись, она увидела красную и потную Лизу, которая стояла довольно далеко, грудь ее ходила ходуном.

Надо ее изловить, почти решилась Маша, которой люди вокруг придали смелости, — но в это мгновение Лиза замысловато выругалась и… исчезла.

— Артефакт пространственного искривления, — резюмировала Дина. — Или испрямления, споры о классификации подобных устройств бесконечны… Куда это он так торопится?

Маша не в состоянии была сейчас вести беседы, она только помотала головой, как осел, увидевший перед собой неожиданное препятствие, а потом промычала что-то невразумительное и поплелась к универу.

— Эй! — крикнула ей вслед Дина. — Режим правды отключен, если вдруг ты не слышала с этими догонялками… или что такое у вас было. Третья пара по расписанию!