Развод. Точка. Нет (СИ) - Чернякова Наталья - Страница 25

Но отдавать Шарика тётенька категорически отказалась, пока Кир не предложил ей денег. А потом с собакой поехал к знакомому ветеринару, чтобы проверить здоровье пса, в соседнем зоомагазине набрал разных собачьих радостей: корма, игрушек, шампуней. Этот коврик тоже оттуда.

— Так что, пёс теперь наш на сто процентов, — подвёл итог своему предновогоднему турне Кир и улыбнулся: — Сейчас поедим и будем лечить чудовище. Лохнесское. А потом купать.

Пока он и дети занимались псом, я вставила по совету мужа в горшок веточку ёлки, оказывается, Кир ещё купил ёлку, которую оставил у соседей напротив. Это она завтра утром должна неожиданно, пока дети будут спать, появиться в гостиной.

Перед сном муж с малышами вышел на улицу, чтобы выгулять пса. Звонкие детские голоса разлетались на всю округу. Домой ребята вернулись по уши в снегу, набесились, наигрались и довольные улеглись спать.

В общем, всё было хорошо, весело и нарядно, только я за день очень устала и чувствовала себя разбитой калошей. Когда все угомонились, тихо поинтересовалась у Кира:

— Как прошла встреча с Огурцовой?

Муж усмехнулся:

— Спи, всё нормально, я ей всё объяснил ещё раз.

— А она?

— А что она? Она… — муж окунулся в раздумья, — сказала, что после праздников напишет рапорт и переведётся из СК в МВД.

— Тебе жаль?

— Нет, для меня главное — спокойствие семьи, твоё спокойствие.

— Честно?

— Честно-честно, — засмеялся он и повернулся ко мне: — Знаешь, я не ожидал, что буду рад всем этим хлопотам, связанным с детьми и собакой.

— То-оже так подумала, — зевнув, согласилась я. — Никогда раньше не предполагала, что ты хорошо и правильно сможешь общаться с детьми, такой хрестоматийный батя — строгий и одновременно… добрый. Да…

Фразу я не продолжила, ответ не услышала, ибо тут же провалилась в спокойный сон, не подозревая, что пройдёт всего-то два счастливых дня, как на мою бедную голову свалятся те ещё испытания.

Но пока ничего не предвещало беды: наше предновогоднее утро было прекрасным, по-зимнему уютным и тихим: за окном нестерпимо для глаз поблёскивали сугробы, сыпался с деревьев сияющий на солнце лёгкий морозный иней.

Кир встал пораньше, выгулял пса, съездил в магазин за подарками, забрал у соседей невысокую пушистую ёлочку и установил её в углу возле окна — всё это проделал быстро и с энтузиазмом.

Дети ахнули, когда, проснувшись, увидели чудо: за полтора суток из шишки «выросла» небольшая ёлочка.

День был тоже суматошном, потому что малыши с мужем наряжали ёлку, украшали гирляндами комнату, готовили фотозону, а я почти не выходила из кухни, хотя Кир предлагал заказать блюда из ресторана.

Если бы мы встречали Новый год вдвоём, так бы и поступила, но у меня была семья, потому хотелось приготовить своими руками всё самое лучшее, на что способна.

А дальше пришёл приятный вечер с обменом подарками. В первые минуты Нового года муж вручил мне перстенёк из белого золота в виде змейки с глазками — изумрудиками. Когда только успел купить? В душе́было празднично, в тарелках — вкусно, вокруг — красиво!

Мы с Киром подарили детям пакеты с конфетами, а ещё Оле — смартфон и книгу о дрессировке животных, Стёпе — собачью видеоняню, чтобы девайс помог ему отслеживать приключения Шарика, ибо до официальной передачи малышей в нашу семью пройдёт немало времени.

Дети вручили нам собственноручно приготовленные открытки. А я-то думала, для чего им понадобились мои старые бусинки, всякие разноцветные ленты? Казалось, ребята были счастливы!

Прокашлявшись, муж заговорил о нашем желании усыновить детей. Стёпа и Оля сначала молчали, переглядываясь, а потом недоверчиво спросили, видимо, не веря сказанному:

— Вы правда хотите стать нашими родителями?

— Да, — подтвердила я, чувствуя, как от волнения срывается голос. Стоило больших усилий, чтобы говорить ровно и твёрдо: — Если вы не против, то после праздников мы начнём эту процедуру.

— И мы должны будем называть вас мамой и папой? — Оля не была бы Олей, если бы не выяснила все интересующие её вопросы.

— Необязательно. Вы можете называть нас по имени-отчеству, как сейчас. Это ведь нужно заслужить, чтобы стать настоящими мамой и папой, тем более мам своих вы знали, — выдохнула я.

— Я же тебе говорил, Дед Мороз существует! — прошептал Стёпа, взглянув на подругу, а потом неожиданно обнял за шею сидевшего рядом с ним Кира. — Мы согласны. В глазах мальчика блеснули слёзы, голос задрожал: — Мы так хотели этого… — И он заплакал громко, в голос. Столько боли было в его рыданиях, столько пережитого горя, страха и ужаса! Тут же подхватила Оля, уткнувшись носом в мою грудь. Я обняла её и с надрывом вздохнула, чувствуя, как ребёнок всхлипывает и вздрагивает.

Скосила взгляд на Кира, тот, обескураженный, тоже поглаживал по спине Стёпу:

— Ну-ну, хватит, — растерянно повторял он. — Всё хорошо!

Я не подумала, что наши слова вызовут у детей именно такую реакцию, решила, что они порадуются с нами вместе, и всё. А тут такое! Потому ошарашено посматривала то на Кира, то на детей, понимая, что-то надо делать с этим потоком слёз.

— О, уже прошло пятнадцать минут нового года. — Я взглянула на смартфон. — Давайте-ка быстро фотографироваться и собираться на улицу. Зря, что ли, накупили столько фейерверков. Согласны?

Дети закивали, вытирая слёзы. Это, наверное, свойство детства быстро нырять из одной эмоции в другую.

За окном непрерывно громыхало от взрывов фейерверков, небо ежеминутно разрывалось ослепительным калейдоскопом огней, и пёс каждый бах встречал громким лаем.

Пока собирались, позвонили наши с Киром родители, а потом сразу — Галина Васильевна. Алиска встречала Новый год в компании шефа, с которым наклёвывались не просто дружеские отношения, потому в силу занятости прислала только сообщение.

Среди многочисленных поздравлений в мессенджерах я не заметила сообщение от Макса. Или не хотела его замечать.

Второго января, хоть через не хочу, но нужно было идти на работу, однако чем ближе подкрадывалось утро, тем комфортнее казалась подушка — вставать из тёплой постельки, где так нежно обнимал, прижимаясь всем телом муж, не хотелось совершенно.

Приготовив наспех завтрак, я со Стёпой поехала в Центр творчества, а Оля с Киром остались на хозяйстве.

В пьесе «Три толстяка», которую я ставила со старшей группой студии, Стёпа должен был играть роль Тутти, брата Суок.

Такая перестановка произошла спонтанно, ибо парень, ранее репетировавший эту роль, не на шутку расхворался, а второй состав я не готовила, надеясь, как всегда, на авось, потому пришлось немедленно вводить в спектакль Стёпу, хорошо, память у него была прекрасная, а роль — небольшая.

Времени хватило едва-едва, чтобы прорепетировать пьесу, ибо во второй половине дня мы показывали её зрителям. Как и со 'Снежной королевой, всё прошло гладко и довольно успешно, потому появилась робкая надежда на призовое место в предстоящем на днях важном конкурсе. Это бы мне отчасти добавило очков при устройстве в театр, да и пополнило бы портфолио.

Через день мы выезжали на конкурс в столицу соседнего региона немаленькой группой из восемнадцати подростков и двоих сопровождающих: меня и методистки, ибо одной справиться с такой оравой было сложно, да и театральный реквизит везли с собой — о нём тоже нельзя забывать.

Кир и Оля проводили нас со Стёпой до вокзала. Тепло попрощавшись с малышкой, мы со спокойной душой сели в поезд, а муж поехал с пригорюнившейся Олей в приют, ибо её гостевое время окончилось.

Однако не успели мы добраться до пункта назначения, как позвонил Кир. Меня сразу насторожил звонок, ибо просто так беспокоить муж бы не стал — это не в его правилах, значит, случилось что-то ужасное.

Глядя на экран, где высвечивалось одно слово «Кир», я успела подумать разное: возникли проблемы с Олей или со здоровьем родителей, а, может, какие-то неприятности на службе?