Мастер путей. Трилогия (СИ) - Черный Александр Михайлович - Страница 61

— Давно у вас наёмники в директорах промышляют? — буркнул я. — Моё дело — стрелять, пока платят. В директорате мне делать решительно нечего.

Алина виновато посмотрела на меня.

— Извини… я не успела тебе рассказать… Перед тобой Вещий Светозар Горынович, директор Императорской Академии. Но кроме того, он великий пророк, предрёкший многие события задолго до их свершения. Считанные разы он ошибался в своих предсказаниях. Если он предсказал, что тебе на роду написано, то так оно и случается.

Кажется, кто-то не совсем отдаёт себе отчёт в происходящем. Контуженный наёмник с сотрясением головного мозга, который не помнит, когда у него день рождения, на должности директора Академии мало полезного сделает. Напротив, порушит всё в тартар. Вы этого хотите? Этого, я вас спрашиваю?

Глава 29

Вечер перестает быть томным — 2

Сидящий за своим рабочим столом Вещий Светозар Горынович замахнулся аж на целое ни хрена себе: попытался меня удивить. И это у него почти получилось бы, если б не набор тонких моментов. О них ниже.

— Великолепное чувство юмора у тебя, отец, — хмыкнул я. — Но, пожалуй, воздержусь от диспутов на тему будущего. Неизвестно, сколько сам протяну, а мне уже кресло руководителя прочат.

— А ты не воздерживайся, мил человек, — старец сразу отбросил всяческий официоз и перестал «выкать». — Истинно говорю: на роду написано свершить великия деяния. Архимагом станешь — лишь вопрос времени. Приумножить знания сможешь, да молодых уму-разуму поучишь. И место своё передам лишь тебе. Просил в своё время и Берислава принять Академию, да токмо он не согласился.

— Ожидаемо. Вот ещё на склоне десятого века «молодняк» строить. Да и вообще. Я тут пытаюсь осилить ваше колдунство, а это требует дюжих мозгов. Мне неоткуда взять больше памяти, чтоб ещё и обязанности директора Академии изучить. Даже, если выживу, исполнять их смогу очень нескоро.

Вещий снисходит посмотрел на меня.

— Сразу видно иноземца. Хотя говор и исконный, а всё детали выдают. Издалека прибыл, ох, издалека…!

Ну, да. Даже лучшие разведчики мира прикалывались на мелочах, по типу привычки размешивать чай в сахаре. А тут я, которых даже не шифруется. Бойкий старик видит меня насквозь.

— Пророчество — не императорский указ. Оно не свершается в строгий час. Ежели тебе сказано, что быть тебе Архимагом, то не жди, что это случится немедля. Говорят, что будешь над Академией верховодить — не ломись вперёд батьки в пекло, ещё успеешь. Сию минуту тебя никто и не принуждает. Но быть посему, как пить дать. Помяни моё слово, соколик.

А вот на этом обращении я натурально вздрогнул.

Сначала Протопопов, как две капли воды похожий на моего знакомого «Бармаглота». Потом старец-провидец, поименовавший меня нарицательно…

Кроме подразделения, имевшего самоназвание от имени одного из вождей народов, всех дроноводов поголовно в нашей конторе называли «соколы». К тем «соколам» я отношения не имел даже посредственного, а вот в своей компании именно что «соколами» называли всех операторов БПЛА без разбора. Будь то разведчик, ударник, связист или ФПВ-шник.

Это тоже увидел прорицатель Вещий? Или же зря себя накручиваю и это простое обращение, по типу «доброго молодца» или «царя-батюшки»?

— Разберёмся, — отозвался я, уклоняясь от дальнейшего продолжения спора. — Так что с моим вопросом, уважаемый? Есть ответ на него, или оценки давности очень приблизительны?

Светозар враз откинул своё предсказательное «я». На месте директора Академии я увидел учёного мужа, хранителя знаний, верховодящего над прочими мудрецами.

— Нынешняя наука не в силах дать предельно чёткий ответ на сей вопрос, — менторским тоном ответил Горынович. — По различным оценкам, чья степень достоверности разнится от случая к случаю, возраст образований составляет от полусотни до ста миллионов лет.

— Сто миллионов — вряд ли.

Я вспомнил кратеры на Земле. Подавляющее большинство из тех, чей возраст определён как близкий к ста миллионам, давным-давно осыпались. Под действием гравитации обрушились стенки, ветра и дожди разрушили гребни материнских пород, а ледоход во время смен ледниковых периодов перемешал их основные каверны с окружающим ландшафтом. Про воздействие корневых систем растительности и вовсе говорить не приходится.

— Слишком большой возраст. Ветровая эрозия и дожди сделали бы своё дело за столь долгий срок. Или событию меньше лет, чем вы думаете, или породы вокруг кратеров твёрже, чем…

«…я привык думать»? Не забывай, «Мастер». Ты — в другом мире. Настолько, что даже лун на небе несколько. Отвыкай мыслить привычными категориями. Когда-нибудь это может дорого тебе обойтись.

Директор удовлетворённо сомкнул перед собой ладони и довольно улыбнулся.

— Ты ж смотри, сам себе на вопрос и ответил. Воистину, преемника я себе узрел. И кто мне скажет, что я ошибся? — снисходительно переспросил он.

И повернулся к Алине.

— Я не вижу смысла обучать сего слушателя. Всё, чему мы могли бы его поучить, он пропустит мимо ушей и лишь зазря потратит своё время. Хотите для него образования? Ему самое место в наших экспедициях за Уралами. Но никак не на школьной скамье.

— Всё же, придётся, Светозар Горынович, — вздохнув, возразила Бериславская. — «Мастер»… Мастеров многое знает и умеет, но он абсолютно не сведущ в вопросах мироустройства. Никак не обладает познаниями в обществознании. Про правила поведения и вовсе говорить не приходится. Видели бы вы, как он вёл себя с Ростиславом Поликарповичем… Его надо научить хотя бы государственному строю и дать понятия об основах взаимоотношений. Ему сейчас неведомо даже взаимодействие Тайной Канцелярии с иными структурами.

— Весь преподавательский состав занят подготовкой к экзаменам, — напомнил Вещий. — Свободных рук нет. А с новым слушателем необходимо проводить академические часы, чтобы он мог наверстать упущенное.

— Но и оставлять на следующий год обучение нельзя, — твёрдо опротестовала Алина. — Через несколько месяцев он только приступит к слушаниям. А ещё необходимо время на обучение… Быть может, кто-то из преподавателей согласится взять на попечение слушателя? Кроме Мастерова у меня самой много другой работы. Я не смогу обучать его всё время сама, как бы ни хотелось.

Светозар развёл руками.

— Увы, Алина Святогоровна. Увы. Штат не бесконечный, и забит нагрузкой. Ещё добавьте к этому срыв учебного процесса из-за нападения на светлейшую княжну Морозову. Скажу по секрету, ставится вопрос о переносе сроков экзамена.

Я потерял весь интерес к разговору. Кто, когда экзаменуется и что в каком порядке будет сдавать — меня не интересует. А вот картина на карте и артефакты в кабинете…

Пока моя напарница и сопровождающая в одном лице настойчиво насаждала директору Императорской Академии необходимость обучить меня всему и сразу, а учёный муж терпеливо объяснял ей бессмысленность мероприятия, я озирался по сторонам.

Карта Земли — это, конечно, безусловно интересно. Но кроме неё в кабинете висели и карты звёздного неба.

Хотя, чего греха таить. Будем назвать вещи своими именами. В стране, которая ещё даже не помышляет об освоении космического пространства, у неба может быть лишь схема. Но никак не карта.

Однако даже так, можно почерпнуть уровень познаний местных о планетологии. Как минимум, им известна гелиоцентрическая структура своей звёздной системы: соответствующая схема изображена, отдельно повешенная от всех. Известно, что планета имеет шарообразную форму. Это уже достижение. Значит, тут хорошо развита физика и математика. Без этого трудно доказать, что живёшь не на спине большой черепахи, покоящейся на трёх китах…

Но вот планет на схемах существенно меньше, чем должно быть. От Меркурия до Сатурна на месте все, а Уран, Нептун и Плутон на схемах отсутствуют. В принципе, ожидаемо, даже, если они тут есть: планеты сравнительно малые, и находятся на большом удалении. Их могли ещё и не открыть.