Мастер путей. Трилогия (СИ) - Черный Александр Михайлович - Страница 44

Третье — в центре правой группы вспыхнуло синим, а потом и перелилось белым сияние, мгновенно разошедшиеся во все стороны от эпицентра. Вслед за ним мне в морду прилетел обжигающе ледяной ветер. Мгновенно похолодело даже стекловидное тело в глазу. Вслед за ветром, подобно ударной волне, от эпицентра разошлась область, моментально покрывшая толстым слоем льда всю горизонтальную поверхность в радиусе ста метров. По пальцам рук больно ударило морозом.

Четвёртое — единомоментно с этим от правой группы разошёлся, но с уже меньшей скоростью, туманный дым, будто бы кто-то выпустил дымовую завесу. Правая группа людей начала скрываться от левой за стремительно расширяющейся маскировкой.

Пятое — разогретые ездой на довольно высокой скорости резиновые покрышки встретились с ледяным слоем, чья температура однозначно была ниже ноля. Уж не знаю, насколько, но я едва успел остановить свою левую ногу. Машина, потеряв сцепление с дорогой, пошла боком.

Проведя за рулём немало времени ещё на Земле, я выработал себе привычку в экстренной ситуации размыкать сцепление трансмиссии и затормаживать машину. В подавляющем большинстве случаев это было выигрышней, чем пытаться играть двигателем, педалью сцепления или коробкой. Регулярно такая тактика спасала мне жизнь. Но сейчас она меня чуть не убила.

Левая нога на автомате дёрнулась в сторону левой педали. И уже коснувшись её, я вспомнил, что на этой самоходке с магическим силовым агрегатом она отвечает за движение назад. Тут нет сцепления как такового в привычном для водителя «механики» смысле этого слова. Вовремя убрав ноги с «газа», я врезал правой ногой по тормозу и попытался стабилизировать бесконтрольное вращение корпуса рулём, вывернув его до упора влево.

Самоходка полетела левым бортом вперёд аккурат на группу людей слева, да настолько быстро, что те только и успели, что заметить нас. Мало кому хватило прыти уйти с траектории полуторатонного тарана.

Стоп-кадром перед моими глазами застыл миг за долю секунды перед столкновением, как на меня с непередаваемой животной оторопью воззрились те, кого мгновением позже насмерть снесёт машина. Пятерых человек переломало в хвост и гриву, ударом отбросив с занимаемых мест.

«Е8учий кегельбан!».

Всё это пронеслось буквально за две или три секунды, после чего самоходка полетела дальше по льду, скрываясь от взоров в дымовой завесе тумана.

Но идеально скользкого льда не существует в природе. Он возможен только в условиях катка, когда его проливают, топят и шлифуют. Во всех прочих случаях идеальное скольжение встречается только на льду, закрытом водяной прослойкой от таяния. А за три секунды он растаять не успел. Самоходка остановилась буквально за полметра от дальнего борта арены, расходуя свою кинетическую энергию на трение заблокированных тормозом колёс об неровную поверхность льда.

Момент, когда по нам открыла огонь левая группа, в одночасье ставшая для нас правой, предопределил исход дела.

Почти одновременно сработали Алина и оставшиеся в живых не задетые «кегли». Бериславская успела буквально секундой раньше.

Девушка выхватила из бардачка камень-артефакт и резко выкрикнула:

— Твердыня!

Вслед за этим самоходку накрыл полупрозрачный купольный щит, похожий на тот, что удерживала одна из групп на арене. А мгновением позже на него обрушилась волна залпов с того места, где стояли «кегли». Волна ложилась рассеянно: наши точные координаты скрывала грязная дымовая завеса.

Поняв, что щит держится, разноглазка встала с места и неожиданно громогласно, видимо, используя усиление голоса магией, лягнула металлом на весь стадион:

— Именем Тайной Канцелярии! Прекратить огонь!

Но после этого он, кажется, лишь усилился.

На раздумья времени не было.

Мы, дурости моей благодаря, оказались между двух огней. Пока по нам отрабатывает только одна из противных сторон. А чем можем ответить мы? Я, дурак стоеросовый, умудрился перед выездом переодеться в выданную мне форму, отчего ни жгут нормально не уложил, ни бинт. Из оружия у меня только нож на поясе и пистолет там же. С пистолетом, пусть и автоматическим, против численно превосходящего противника? Спасибо, я не спецназ. Стреляю хорошо, но не когда по мне херачат на подавление. Ещё раз таранить людей самоходкой? Не выйдет разогнаться. Под колёсами лёд, а не грунт или асфальт. Оставалось только одно.

Закрыть глаза. Глубокий вдох.

Сумеречная долина. Обитель. Ангар на первом этаже. Тотем не нужен. Место знаю и так.

Перед глазами будто из небытия всплыли и сами собой нарисовалась, хрен сотрёшь, строки символов, из которых, будто программа из кода, состояло заклятье. Проброс перехода от точки входа до точки выхода. Облечь слова в Силу. Перемещение.

В один миг звуки боя исчезли. Не стало слышно разрывов залпов об щит. На нас опустилась умиротворённая тишина.

Открыв глаза, увидел нас, стоявших в самоходке посреди ангара обители. Отлично. Перемещение удалось.

Алина пребывала в удивлении недолго. Что-то хотела спросить, посмотрев на меня, но я не дал ей сделать этого:

— Всё потом! — бросил ей. — Будь готова поднять щит! Я к себе в отсек.

И закрыл глаза, глубоко вздохнув.

Миг — и я материализовался в своей комнате, отведённой мне, аккурат сидя на койке также, как только что секундой ранее сидел на диване в самоходке.

Времени мало. Действовать надо стремительно.

Подорвался с койки, бросился к своим баулам и рюкзакам. Рывком раскрыл клапан самого большого из них, выдрал из него «плитник». Жилет сразу оказался на мне, обхватив торс камербандами. Магазины всегда в подсумках и набитые. Привычка научила хранить один комплект так всегда.

«Плитник» захлопнуть. Магазинов восемь штук в подсумках: всё «сороковки». Патроны 7,62×39, «сверхзвук». Остальное, по типу аптечки на поясе, фляги со спиртом, ножа на разгрузке жилета, Г-образного фонаря и прочей мелочёвки, меня сейчас интересовало мало. Разве что КПК из кармана кителя перекинул в специально отведённый подсумок на камербанде.

Из одного из оружейных чехлов на свет Божий появился РПК с уже пристёгнутым барабанным магазином на семьдесят пять патронов. Нелёгкий, паскуда… Пулемёт, на дульном срезе тяжёлый стальной набутыльник «банки», на фрезерованном цевье с планками подствольный фонарь с кронштейном, на ствольной коробке фрезерованная крышка с установленным коллиматором и восьмикратным увеличителем, в приёмнике полный барабан. И это без учёта ремня, который, правда, весит копейки.

Больше мне сейчас ни к чему.

Сбросил на кровать пистолет, чтоб не мешался, и, подхватив длинноствольное оружие, выскочил навстречу подбежавшей аж на пятый этаж с первого Алине.

Схватил девчонку за плечо и тут же перенёс нас обратно к самоходке.

— Помочь сможешь? — только и спросил я напарницу.

Разноглазка окинула меня своим, офицерским, взглядом, из которого тут же улетучилось всё непонимание.

Обратно в Оболенск мы переместились одновременно с её кивком.

Кажется, это начинает получаться очень быстро и само собой. Как будто на велосипед сел и поехал.

Всё. Больше без оружия и «брони» не двигаюсь! Это ж надо было, в такую подставу вляпаться! И, вроде, не дурак, а всё равно на звук взрыва поехал, сверкая подшипниками! Хоть бы башкой своей контуженной подумал, что ли? «Куда дым — туда и ветер»! Мог бы и догадаться, что там, где взрывы, всегда «громко».

Ту минуту, что нас не было, противник использовал с умом, обрушив всю оставшуюся огневую мощь на группу, закрывающуюся щитами. Пробить их не успели: материализовались мы. Нам сыграло на руку то, что нас не столько забыли, сколько сняли с первых строчек приоритетных угроз.

Наша двойка при самоходке оказалась ровно на том же месте, откуда переместились. Текущие координаты всё также закрывала дымовая завеса, и, видимо, то же самое она делала с группой обороняющихся.

— Мне нужен обзор, — бросил я, шагая к машине и на ходу раскрывая сошки РПК.