Мастер путей. Трилогия (СИ) - Черный Александр Михайлович - Страница 42

Я вздохнул.

— Да ты, старче, не серчай. Не хулы же ради поносить тебя вздумал. Больно уж крепким ты выглядишь. Рано тебе ещё в могилу класться. И хилей твоих видали: даже те с того света выкарабкивались. А ты ни с того, ни с сего на смертный одр собрался.

— На одре и впрямь мне делать нечего, — согласился архимаг. — Но путь мой завершается, и уже ничтоже не силах изменить сего. Земное бремя сброшу всё же.

Берислав дотянулся до сравнительно небольшого кубка с водой и одним мощным залпом осушил его.

— Я неспроста именуюсь Архимагом Пути. Добрые языки даже величают Великим. Весь свой земной путь изучал Силу во всяком её проявлении, и во многом преуспел. Свои последние обращения к Силе я облеку в явление, кои уже сумел испытать. И пусть они не сумеют упокоить меня в вечном успении, но обрету свой покой в обители, отойдя от мирских дел.

Алина подошла к столу и водрузила на него большой кан с похлёбкой собственного приготовления. Какой-то холодный суп, чем-то напоминавший нечто среднее между окрошкой и полевой кашей.

Девушка взяла черпак и угостила каждого за столом порцией.

— Я говорила тебя, что пространство и время неразрывно связано, — произнесла правнучка Архимага, наливая половником в тарелки. — На этом принципе основана оборона обители и Сумеречной Долины. Но есть прямая зависимость между размером подчиняемой области и разницей в скорости течения времени. Чем больше покрывается область — тем меньше разница в скорости течения времени. Чем меньше область — тем с большей разницей можно заставить идти время быстрее или медленней. Дедушка нашёл способ управлять им, для чего и собирается в усыпальницу. Он хочет воспользоваться этим методом до того, как его тело умрёт физически. Это позволит в некий критический момент пробудить его за советом или помощью, но до тех пор Берислав Всеволодович будет в безопасности.

— Хитро придумано, — оценил я. — Полезный навык, однако.

Поздний завтрак не затянулся надолго. Похлёбка Алины и впрямь была сродни моей окрошке: холодный суп, в который порезали всё, что попалось под руку. Готовится быстро, сил требует мало, а на вкус… необычно. Не настолько необычно для привычного жрать что ни попадя наёмника, как для обычного городского жителя, но всё равно. Однако, даже несмотря на это, свою порцию я умял быстрее всех. Уж не знаю, какой такой взгляд у меня был, но, заметив его, Алина, покраснев, молча налила мне добавки.

И уже после приёма пищи Берислав, остаканившись какой-то местной лечебной настойкой, спросил:

— Сколь многим ты успел, воине? Труды познал за весьма малый срок. Но отложилось ли что в уме-разуме?

Видимо, дед инсайд спрашивал о тех книгах, что я изучал в отсутствие Алины.

— Достаточно, чтобы два раза вернуться в свой мир и обратно, — хмыкнул я. — Правда, бесконтрольно.

Берислав нахмурился и перевёл взгляд на правнучку.

— У «Мастера» это само получается, — пояснила Алина. — Засыпая, во сне он сам перемещается в свой мир. В этот раз он захватил с собой и меня.

Взгляд Великого Архимага Путей потяжелел.

— Всё же, истинно Мироходец ты, стало быть, гридь, — мрачно произнёс старец. — Залазно, однако, поприще. Толма и згинуть недалеко.

«Гридь» — воин или дружинник. «Залазно» — опасно. «Поприще» — вообще-то, мера длины в тысячу шагов или расстояние дневного перехода. Вероятно, в данном случае употреблено в значении направления движения или области действия. «Толма» — «так». «Згинуть недалеко» — «недолго и помереть, сгинуть».

А то, блин, я этого сам не понимаю.

— Всё никак в толк не возьму, — нахмурилась уже Бериславская. — Мы всегда считали, что без таинства инициализации пользоваться Силой нельзя. Это даже не запрет, а сама суть Силы. Её необходимо пробудить. Но «Мастер» пользуется ею без ритуала, и при том довольно успешно. Как так, если над ним не свершалось таинства?

Архимаг перевёл взгляд на меня.

— На меня не смотри, — сразу открестился я. — В моём мире магия — не более, чем досужие россказни. До сих пор не был пойман ни живым, ни мёртвым ни один маг, что на практике применял бы свои силы. Я не могу быть инициализирован в мире, где практикующую магию днём с огнём не сыщешь.

— Не всё то злато, что светом брезга богато, — проронил Берислав, не сводя с меня взора. — Не мы, так иные. Не ты, так над тобой. Таинство могло быть свершено и без твоего ведома.

«Злато» — понятно большинству, это «золото». «Брезг» — это по-старорусски «рассвет». Отсюда, кстати, и художественное, но редко употребляемое «забрезжил рассвет». «Не всё то золото, что блестит». Не всё то, чем кажется на самом деле: это хотел сказать Архимаг.

— Каким местом? — повёл бровью я. — В нашем мире магии нет. По другим мирам я, особо, не ходок. Кто и где мог провернуть надо мной такое? Да ещё так, чтоб я сам об этом знать не ведал.

— Вопрос хороший, — Алина откинулась на спинку стула. — Но ответить на него можно не раньше, чем мы узнаем устройство твоего мира поближе. Если предположение с таинством не подходит, то остаётся признать, что ты изначально предрасположен к Силе, потому и используешь её без инициализации. Это же объясняет, почему именно твоя душа откликнулась на зов. Как мы уже говорили, было определено, что ты — наилучший кандидат. И произошло это без изучения твоего личного дела.

«Прямо гордость распирает от осознания собственной уникальности», — усмехнулся я про себя.

— Ладно. Хрен с этим, если честно. Потом разберёмся. У меня другой вопрос на повестке дня. Алина. Ты сказала, что будет решён вопрос с какой-то академией… Когда мне готовиться к занятиям? Или у вас тут удалённая система образования?

— Тебе придётся посещать учебное заведение самому, — подтвердила Бериславская. — Как правило, занятия проходят в форме лекций, потому едва ли тебе к ним стоит как-то по-особенному готовиться… Но ты прав. Было бы неплохо, если б до начала занятий тебе показали Академию. Я бы, если начистоту, и с руководством тебя свела.

— Они тоже из Тайной Канцелярии? — фыркнул я.

Извините. Не удержался.

— Штатная агентура, — подтвердила девушка. — Весь преподавательский и технический персонал — сотрудники Канцелярии. Это позволяет… деликатно… решать… очень… щепетильные вопросы… особенно, когда дело касается кого-то из очень знатных фамилий.

Вот и шути после этого. Ляпнешь какую-нибудь херню — а тебе в ответ на серьёзных щах зачехляют, как точно и метко ты попал догадкой в суть.

Очень остро зачесался язык вставить что-нибудь в стиле «Мы все под колпаком у Мюллера!». «Семнадцать мгновений весны» — культовый шедевр советского наследия, подаривший всему русскоязычному миру бездонную прорву цитат, на которые разобрали весь фильм.

— Я думаю, сегодня надо наведаться в Академию, — Алина посмотрела на предка. — Отвезу документы «Мастера», да и ему покажу заведение. Хотя бы в общих чертах. У меня не будет возможности быть с ним рядом день и ночь. Пусть хоть примерно представит, с чем ему придётся дело иметь.

А вот эта формулировка напрягла меня уже всерьёз.

Не в том плане, что мне угрожала девчонка. А именно в том смысле, что предложение было упомянуто применительно к «учебке». Когда такое употребляют в связке с каким-то местом, обычно, это самое место не сулит ничего хорошего. Или, хотя бы, требует от посетителя быть настороже.

В данном конкретном случае я отчётливо услышал в голосе разноглазки вполне себе обоснованное беспокойство за свою жизнь. У них там расстрелы за неуспеваемость практикуют, что ли?

— Видимо, и впрямь желательно, — произнёс я. — Кольцо чувствует опасность…

— Какое кольцо? — осведомилась правнучка Архимага.

«Думай, что говоришь, бл9ть», — подумалось мне. — Вот только к столу всяческие скабрёзные шуточки в этом мире не отпускал'.

Я отмахнулся.

— Забей, — и не стал уточнять, что кольцо моё, и что в предчувствии оно сжалось. — Но, по твоим словам, заключаю, что мне придётся несладко. Что у вас за «учебка» такая?