Мастер путей. Трилогия (СИ) - Черный Александр Михайлович - Страница 40

Упаковав всё выданное под роспись, мы с Бериславской убыли восвояси. Разноглазка во всю вжилась в свою роль высокопоставленной начальницы с личным водителем. Настолько, что стоило нам покинуть пределы города, и выехать на оперативный простор, как девушка избавила свои ножки от форменных туфель, а себя — от не менее форменного кителя, оставшись в ещё более форменной блузке.

— Красота… — выдохнула правнучка Архимага.

Алина поднялась с кресла, встала вперёд, потянулась за лежащим на капоте сложенным ветровым стеклом и подняла его на себя. Складная конструкция встала фиксаторами в соответствующие пазы с отверстиями и уверенно заняла вертикальное положение. Перед нами выросла ветрозащитная стенка, позволяющая теперь разгоняться до вполне себе ощутимых скоростей, не боясь получить камень в морду или какое-нибудь насекомое в глаз. Какой-нибудь летящий навстречу шершень на скорости за сотню километров в час по кинетическому воздействию мало чем отличается от выстрела из огнестрельного оружия ограниченного поражения.

Травмата, если по-простому.

Напарница заняла своё место на переднем диване, а я утопил педаль акселератора и пустил самоходку в разгон. До сорока километров в час ещё можно ехать без стекла. Но как только набираешь восемьдесят, сто или сто двадцать — ветер в харю такой, что дышать становится проблематично. Не говоря уже про опасность словить кого-нибудь хлебалом.

Алина настолько уверовала в моё мастерство, что не постеснялась поправить на себе юбку и забраться на передний диван с ногами, усевшись по-турецки. Не будем отвлекаться на, безусловно, красивую фигурку девушки с донельзя стройными ножками, а также на, вне всякого сомнения, смертельно опасную ситуацию. Стоит мне резко затормозить — и не пристёгнутая наследница рода Бериславских полетит в лобовое стекло, сложив его своим телом, продолжит путь дальше через капот на асфальт. Надо бы сосредоточиться на дороге и сильно не гнать…

Кстати, о дороге и иже с нею.

— Алин, — я позвал пассажирку. — Что у вас со скоростным режимом? Есть какие-то ограничения или можно любую вакханалию вытворять?

— Мы выехали из города, — девушка рядом потянулась. — За его пределами ограничений, как таковых, нет. Ты сам должен оценивать свои силы и происходящее на дороге. Вообще, транспорт Тайной Канцелярии по жизни может отклоняться от любых требований. Короче, сам решай, с какой скоростью ехать.

Весело тут у них, однако.

Состояние дорог тут было получше, чем в моём мире. Уж не знаю, с чем в связи и как этого достигли, но если в черте города ещё встречалась брусчатка, то за городом покрытие было похоже на сплошную реку бетона. Может, это какая-то разновидность асфальта, но моему взгляду показалось, что бетон.

Идеально ровным автобаном дороги, всё же, не являлись. Были и холмы, и впадины, и повороты и косогоры. Но я счёл себя достаточно опытным военным водителем, чтоб на простейшем управлении самоходки выжать сто километров в час и не переживать на тему безопасности. Когда встречались попутные или встречные машины — тогда сбрасывал скорость от греха подальше. Но «сотку» удавалось держать без напряга.

Действительный тайный советник первого класса расслабилась от души. Она даже не пыталась контролировать мои действия или дорогу. Изредка подсказывала, куда ехать и как лучше сворачивать, но, по большей части, превратилась из моей сопровождающей в пассажирку маршрутки.

Краем периферийного зрения, всё же, я за Алиной наблюдал. Девчонка и впрямь красивая: убедился в этом не раз и не два. Как раз в моём вкусе. А ещё при погонах. Это, в свою очередь, означает, что разноглазка с мозгами. Конченой дуре эполеты на плечи не навесят, даже если бы насосала. Да и должность у неё немаленькая. Такая отвечает за действительно важные вопросы, и занимать её номинально пустоголовая соска не будет. Значит, девчонка не только с внешностью, но и с умом. Лишним доказательством этого является то, что она ассистирует тысячелетнему деду инсайду. Я только начал вникать в устройство этого мира и познавать его колдунство, но даже при беглом осмотре с берега понятно, что информации тут хватит на ещё одну Академию Наук, и на вторую Ленинскую библиотеку останется. А Бериславская умудрилась понять и осознать если не всё, то очень многое. С такой и зажечь не зазорно.

К слову сказать, можно и зажечь. Девчонка вольготно чувствует себя в моём присутствии. Не зажимается, не стесняется, не боится. Да, с разбегу в койку не прыгает, знает себе цену и не раздвигает ноги в позе пьющей кобылки по первому косому взгляду. Но вполне себе спокойно ведёт себя в довольно интимной обстановке и всем своим видом показывает, что не прочь дать волю своему женскому началу.

Тут ещё и отдых у меня. С пищей хорошо, с питьём недурно, со сном ещё лучше. Я отдыхаю и восстанавливаю силы после дальней дороги, а моё тело отзывается на близость с красивой умной спутницей. Чувствую, оторвусь с ней на всю катушку. Надо будет только «на берегу» с партнёршей обо всём договориться. А то вдруг тут царят какие-нибудь особливо упоротые правила и устои? Хрен с ним, с сексом до свадьбы. А если какие-то ритуалы с заковыристыми понятиями? Не то призвали героем, а сольют как криминального элемента.

— У тебя на этот вечер какие планы? — осведомился я в рамках забрасывания удочки и вентиляции вопроса.

Алина посмотрела на меня и многообещающе улыбнулась.

— Поверь мне, тебе понравится.

О, как. Видать, разноглазка и сама не прочь оторваться.

— Ты же наёмный воин, — поинтересовалась она. — Как у вас… ну… с женщинами?

Хех… а девчушка не любитель ходить вокруг да около. Сразу рубит коню на корню.

— Как и у всех, — отозвался я, стараясь не отводить взгляд от стелящейся вдаль бетонной реки дорожного полотна. — Господь заповедовал плодиться и размножаться. Посему заповедям и следуем. Хотя, некоторые в порыве угара перегибают палку и, перестаравшись, скатываются в Содом и Гоморру. Я не из таких, если что.

— Я о другом, — усмехнулась Бериславская. — У нас в рядах армии солдатам не до женщин. Да и не напасёшься их на всех, если честно. Мужчины стоят в строю под ружьём, женщины — в некоторых количествах есть в штабах, пунктах связи, питания и снабжения. Особенно в госпиталях и пансионах. А у вас?

— Смотря где. В регулярной армии примерно то же самое. В рядах прочих вооружённых формирований может царить абсолютно любая атмосфера. У нас, к примеру, и женщины-снайперы есть, и командиры артиллерийских батарей, и разведчицы, и водители. А если намекаешь на половые отношения… В регулярной армии запрещены прямо, как «неуставные». Но лишь в служебное время и на территории своей части. Во внеслужебное и дома — хоть чем занимайся.

— А у тебя конкретно? — уточнила девушка. — Ты же, как поняла, не из регулярной армии?

— Частая военная компания, — подтвердил я. — У нас всё иначе. В нашей среде близость бойца с женщиной, напротив, поощряется. Это один из мощнейших рычагов психоэмоциональной разгрузки. Кто-то глушит алкоголь до потери сознания, кто-то распускает руки вплоть до предумышленного или не очень убийства, а кто-то отрывается на противоположном полу. У последних, к слову, процент психиатрических отклонений на несколько порядков меньше.

— Значит, у тебя всё отлично, — резюмировала Бериславская. — Близостью обделён не был.

— Надеюсь, что и не буду.

— Не надейся, не будешь. Гарантирую.

Вот и провентилировали вопросы. Спутница прямым текстом подытожила, что не прочь использовать личное время для психоэмоциональной разгрузки. А уж насколько далеко готова зайти сама и позволить зайти мне — это технические детали, которые можно решить походя, ввязавшись в дело непосредственно.

— Ты достойно себя ведёшь, — проинформировала меня Алина. — Несколько раз я открыто показывала тебе, что готова отдаться немедленно, но ты чётко понимаешь, когда можно позволить себе распустить руки, а когда лучше повременить. Это очень хорошо. Характеризует тебя как исключительно дисциплинированного воина.