Изгой Проклятого Клана. Том 4 (СИ) - Пламенев Владимир - Страница 8

Солум приближался медленно, излучая вокруг себя волны стихии света.

А у меня в голове крутилась мысль: давай, тварёныш… мантикоре давно пора получить «младшего братишку»!

А потом прозвучал рёв.

Крик.

Солум замер.

Замер и я.

Потому что звук был со стороны ушедших вперёд Владислава и Ани.

Так. Вот этого в плане не было!

Солум поймал момент. Вспыхнул, ослепляя. И бросился на меня!

Я отвлёкся.

Крайне невовремя!

Солумы и так быстрые твари, со своим световым рывком. А уж сейчас…

Он врезался в меня, прожигая одежду.

Можно было прямо сейчас же его и прикончить, просто нанеся точный удар в одно из мана ядер.

Но пока что он был нужен живым. Для того, чтобы зарядить излишками его маны лабиринт. А уже потом, дать ему чуть восстановить силу, и поглотить уже его самого.

Самое паршивое, что я не знал, что сейчас происходит у Владислава с Аней. За Владислава я не беспокоился, этот-то не даст себя в обиду. Но Аня⁈

Тем не менее, надо было взять солума. Сейчас же. Но это не дело одной секунды. Сначала нужно оглушить его.

Повезло, что он совершенно ничего не подозревал. Даже когда я лишь слегка побрыкался, вместо того чтобы как следует вмазать.

Воронка энергии, заменявшая ему голову, ускорилась. Я ощутил, как моя мана стала обильным потоком вливаться в неё, покидая моё тело. Но плавно. Как ручей. В вопросе поглощения чужой маны, солумов можно было назвать мастерами… они делали это очень аккуратно. Не варварски, как большинство паразитов.

Так что я вполне мог назвать поглощение солума — искусством.

А самое сложное для меня — не поддаться чарующим огонькам, которые заплясали перед моими глазами. Несколько светлячков, которые постоянно меняли цвета и принимали интересные геометрические формы.

Завораживает…

Я прикусил свой язык. До крови.

Нельзя.

Отвлекаться.

Но и выдавать солуму, что я не в его власти, тоже нельзя!

Боли я уже не чувствовал. Дурман солума приглушал всю нервную систему. Его светлячки парили перед моими глазами, принимая те расцветки и образы, которые для моей психики будут наиболее приятны. Через свой свет они же посылали сигнал в мою нервную систему, оказывая на неё воздействие.

Было отдалённо похоже на Дар Владислава. Только солум мог концентрироваться только на одной цели, а не сразу нескольких или выборочно.

Сейчас он сосредоточился на мне. Целиком. И уже был близок к тому, чтобы вытянуть первые частички силы непосредственно из моих мана-ядер.

Секунда…

Вторая.

ТРЕТЬЯ!

Солум замер на месте. А потом резко отстранился. Но было поздно. Его воронка затянула мощный импульс моей маны. Сконцентрированной. Заранее разогнанной. И очень-очень холодной, потому что именно её я приготовил как стихию льда.

Такой сюрприз при плавном поглощении маны — проклятый подарок.

Солум задёргался. Вспыхнул светом, хватаясь руками за кольцо на месте своей головы. Задрожал. А потом получил от меня новый импульс точно такой же ледяной маны, прямиком в его сердечное мана-ядро.

Свет потускнел.

Солум рухнул на землю, как застывшая фигура из проволоки.

Он был жив. Но очень-очень паршивой жизнью. Даже если я оставлю его здесь, просто так, то через какую-то пару часов за ним придут твари тьмы. И с радостью выжрут всё, что смогут из его тела. Особенно полакомились бы те твари, которые предпочитают ману и могут переваривать стихию света.

А я рванул туда, где раздался крик.

Прямо за широкой скалой.

И… чтоб меня… чтоб ИХ!

Я не чувствовал никаких подозрительных запахов поблизости. Но не потому, что рядом никого не было. А потому что в засаду моих людей поймала одна из неприятнейших тварей, которых только можно встретить.

У неё не было запаха, как такового. И облика тоже.

Всё, что она имела — принадлежало другим.

— Аня… он хочет убить меня, — жалобно всхлипнула тёмная фигура, стоящая между Аней и Владиславом. Фигура, принявшая образ… Людмилы. В лёгком больничном халате. — Пожалуйста. Защити меня. Как всегда тебя защищала я!

Аня смотрела на неё, застыв. Её рука тускло светилась и была направлена на Владислава.

А он…

— Только попробуй напасть на меня, мерзавка, — процедил Владислав, стоя напротив Ани с обнажёнными ножами и с приготовленным ускорением.

Но я видел, что его колено мелко подрагивало.

Сам образ тени изменился приняв форму молодого паренька в дорогой одежде. С острым взглядом и надменным лицом, с резкими чертами.

Он презрением посмотрел на Владислава.

Отчего тот замер. Задрожали и его руки.

Жалобный голос Людмилы тут же изменился на мужской. Громкий. Жёсткий. Властный.

— Ничтожество. Ты проиграл женщине. А теперь даже не способен взять у неё реванш.

— Я… — тихо произнёс Владислав, быстро переводя напряжённый взгляд с тени на Аню и наоборот. — Я договорился…

— Она чуть не убила тебя, ничтожество.

— Но моё слово…

— Ты — мой брат, а не чернь. Ты волен забрать любое слово, данное быдлу. Поэтому сейчас же прикончи эту девку.

Владислав вытер со лба пот.

Теневой допплер. Паршивая тварь. Куда хуже любого паразита. Потому что лезла прямо в мозг. В разум. В память.

И делала это крайне хорошо. Поэтому допплеров я ненавидел всем сердцем.

У них не было своих тел и обликов. Зато у них была возможность принимать чью угодно форму, ориентируясь на память своих жертв.

Когда жертва вступала в радиус их действия, а это несколько метров вокруг твари, то допплер моментально считывал их мысли и эмоции. После чего принимал форму, которая была для человека страшнее всего. Его самый потаённый страх…

И чем дольше человек находился рядом с допплером, тем глубже тот зарывался в его разум. Тем более мрачные мысли доставал. И тем более изощрённые сюжеты для запугивания разыгрывал, принимая разные облики.

Судя по рёву, он сначала напугал Владислава и Аню образом зверя. А потом резко включился в их эмоции. Усиливал их. Делал людей слабыми. Уязвимыми. Даже перед собственными страхами, которые изнутри пожирали их разум и душу.

Допплер мог издеваться над человеком или зверем часами, прежде чем тот не покончит с собой или не умрёт от остановки сердца. После чего эта теневая мерзость присасывалась к его останкам и выпивала всю энергию, которая там была. Но некоторые, особо изощрённые допплеры, смаковали чужие эмоции, растягивая психологическую пытку на дни.

В особенности они любили страх и вытекающие из него явления: агрессию и подозрительность.

Но у допплеров был ряд серьёзных слабых мест.

Низкая мобильность. Они предпочитали дожидаться жертву в засаде. И, к слову, умели выбирать места, где проще всего поймать жертву.

Отсутствие органов восприятия. Они принимали образы исключительно для своих жертв. Считывая их мысли.

И высокая уязвимость к свету.

Но в остальном… это был сложный противник. Особенно если он уже поймал кого-то из твоих соратников. Потому что даже если я резко разорву связь между допплером и одним из своих людей, то их страхи не исчезнут. Наоборот. Перед смертью допплер передаёт всем, кто с ними связан, собственный ужас.

Мало кто выдерживает такой психический удар. Мои друзья сходили с ума, после встреч с допплерами. А некоторые — уходили из жизни.

Мои кулаки непроизвольно сжались.

А глазами я быстро нашёл круг из тени, который находился всего в паре метров от моей тени. Это и была граница, за которой допплер считывал мысли.

Если моя тень соединиться с кругом, то допплер сможет прочитать мои мысли. И примет образ моего страшнейшего кошмара.

Но что я мог сделать с ним прямо сейчас? Боли он не чувствует. Нанести ему эмоциональный удар, который я обычно наносил менталистам с помощью воображения, не выйдет. Он только подпитается от него.

Страх смерти? Нет. Усугубит положение Владислава и Ани.

Рассеять, использовав свет солума? Нет, допплер умрёт и изувечит психику моих людей.