Кружок экстремального вязания - Донцова Дарья - Страница 2

Роза Леопольда редко звонит мне. Значит, сейчас случилось нечто экстраординарное! Надеюсь, у Кисы нет ничего серьезного. Она сегодня уезжает с одноклассниками – дети всегда путешествуют во время каникул. Сейчас им предстоит десятидневная поездка по Золотому кольцу России.

Первой, кого я, едва открыв дверь, увидела в холле, оказалась Киса. Я выдохнула. Девочка выглядит здоровой, около нее стоит чемодан на колесиках.

– Сейчас за мной автобус приедет, – радостно сообщила школьница.

И в ту же секунду с улицы донесся гудок.

– Все, пока, скоро вернусь! – скороговоркой произнесла Кисуля и убежала.

Раздались цокот когтей, мяуканье и шорох. В прихожую прибежали мопсихи, пришагали все коты и примчался Геракл со своими подчиненными. Я во второй раз выдохнула – все здоровы. Макс уже дома, вон стоят его ботинки… Сюзанна[1]! Вероятно, что-то случилось с ней! Но не успела я испугаться, как приоткрылась створка, которая ведет в хозяйственные помещения, и выглянула Сюзи.

– Лампочка, – зашептала она, – как хорошо, что вы приехали! Сядьте на банкетку, выдохните, главное – не нервничайте! Все хорошо, просто прекрасно! Никто не заболел! Просто приехала Капа!

Я удивилась.

– Капа? Это кто?

– Капитолина, – уточнила помощница по хозяйству и понизила голос: – ваша свекровь!

– Кто? – повторила я, впав в изумление.

– Мама Макса, – сказала Роза Леопольдовна, входя в холл.

– Не может быть, – выдохнула я. – Она же вышла замуж, уехала в другую страну… Или, наоборот, развелась. Но точно отправилась за границу. Не помню детали, давно это было. Я думала…

Я замолчала. Не надо говорить, что я считала Капитолину давно покойной[2].

Матушка Макса – своеобразная женщина. Во времена, когда мы общались, ее отличали яркая фантазия, умение манипулировать людьми, способность всегда добиваться своего и талант зарабатывать деньги. Кроме того, она выглядела лет на двадцать моложе паспортного возраста и обожала весело проводить время. Вокруг Капы всегда бурлили разные люди. Но мне оказалось трудно поддерживать дружеские отношения с дамой, которая твердо уверена, что в любом вопросе существуют только два мнения: ее, то есть правильное, и чужое, в корне и со всех сторон ошибочное. Я со свекровью не спорила, понимала бесполезность данного действия. С сыном у Капитолины все было просто: она его не любила и любить не собиралась. Макс с трудом выносил маменьку, а я старалась пореже иметь с ней дело. Потом что-то произошло, не помню, что именно, и Капитолина умчалась за рубеж и пропала с радаров.

Обо всем этом я уже рассказывала, но вот о чем никто до сих пор не знает. Спустя энное количество лет к нам приехал адвокат. Он сообщил, что моя свекровь требует вернуть ее коллекцию старинных драгоценностей, которые украла ее невестка, то есть я. Капитолина не желает семейного скандала, настроена решить все мирным путем, но если я не захочу отдать ювелирные изделия, то пенять мне на себя. Есть свидетели, готовые подтвердить, что я продала несметные сокровища ныне покойному американцу, а тот, щедрый меценат и благотворитель, передал их российскому музею. Деньги же, вырученные мною, пошли на открытие детективного агентства Вульфа. Когда юрист договорил до конца, у меня от гнева пропал голос, а Макс расхохотался и воскликнул:

– Маман стареет! Раньше подобные штучки она устраивала элегантно, так, что даже комар носа не подточит. А сейчас наделала глупых ошибок. Когда мы с Евлампией только познакомились и речь о браке вообще не заходила, у меня уже был этот бизнес. В бумаге, которую вы зачитали, указано имя щедрого мецената – он американец русского происхождения. Да, возможно, что такой человек решил облагодетельствовать музей городка, в котором он в самом начале двадцатого века появился на свет. Но и тут косяк! Пока вы зачитывали послание, я залез в интернет. Этот благотворитель умер в тысяча девятьсот девяносто первом году, а коллекцию музей обрел спустя шесть лет. Мы с Евлампией тогда даже не подозревали, что когда-нибудь встретимся. Учитывая все вышесказанное, есть два предположения. Первое – маман впала в старческую болезнь под названием «помню то, чего не было». Увы, ею страдают некоторые пожилые люди. Один взахлеб рассказывает о своей дружбе с писателем Чеховым, другой летал в космос вместе с собаками Белкой и Стрелкой. А маме привиделись драгоценности. Второе: у нее финансовые трудности, ей просто нужны деньги. Не знаю, кто помог ей состряпать роман, содержание которого мы сейчас услышали, но он не выдержит самой простой проверки.

– Сейчас все объясню… – улыбнулся юрист.

– Не надо, – остановил его Вульф. – Покиньте помещение.

– Тогда делу дадут ход, – пригрозил законник.

– Пожалуйста, – кивнул мой супруг.

Понятно, что на этом разговоре все завершилось. Через короткое время Макс сказал мне:

– Какая бы мать у человека ни была – она мать. Решение, родиться ребенку на свет или нет, принимает женщина. Некоторые из них клянут партнера, жалуются всем: «Обещал жениться, стать нашему малышу лучшим папой, а сам удрал до того, как меня в роддом увезли!» Хочется сказать таким девушкам: «Милая, человечество давно придумало презервативы, а сейчас спектр средств контрацепции и вовсе огромен! Наследник должен появляться на свет в законном браке. И прежде чем падать к кому-то в постель, познакомься с ним как следует». Не зря же наши предки устраивали помолвку, за которой следовал год общения без секса. Невеста понимала, сумеет она прожить с этим человеком долгую счастливую жизнь или лучше уносить от него ноги… Не знаю, какие мысли крутились в маминой голове, когда она задумала стать матерью. Родительница из нее – как из ежа футбольный мяч. Но она подарила мне жизнь… Давай забудем историю с музейными реликвиями.

И мы больше не беседовали на эту тему.

– Ау! – донесся женский голос из глубины дома. – Ау! Что происходит? Где мой кофе?

Я пошагала в столовую и увидела там стройную брюнетку, похожую на таракана. Поставьте насекомое на задние лапы, запихните его в ботфорты, оденьте его в костюм от «Шанель», облейте дорогими духами так, что у людей слезы из глаз от удушья покатятся, – и перед вами будет наша гостья.

– О! – воскликнула женщина. – Вуаля! Кого я вижу! То ли пятую, то ли седьмую жену Макса-оболтуса! Его потянуло на толстеньких блондинок!

Мне захотелось смеяться, но я сдержалась. От природы у меня рыжие волосы, которые не нравились мне, школьнице. Поступив в консерваторию, я решила сменить имидж, но моя мама оказалась решительно против. Она всплеснула руками:

– Вот уверена, что тебе в голову влетело стать блондинкой! Получишь вытравленные, похожие на паклю пряди! Останется только прибавить наполовину облупившийся лак ядовито-красного оттенка, и ты будешь как продавщица картошки! Хочешь выглядеть как Валентина, у которой берем на рынке овощи?

Не следовало отвечать маме, что Валентине давно за сорок, у нее много детей и обширный огород. Женщине просто некогда записаться на маникюр, и волосы она красит сама, как умеет, потому что надеется в очередной раз выйти замуж. А мне восемнадцать, я играю на арфе, не ковыряюсь в земле и не желаю быть рыжей! Я просто молча пошла в парикмахерскую и вернулась домой со светло-русыми волосами, готовая услышать от мамы множество всяких разных слов. Но она неожиданно улыбнулась.

– Тебе идет новая прическа.

С тех пор я крашу волосы. Иногда становлюсь светло-русой, иногда чуть темнее, иногда гораздо светлее, один раз даже покрасилась в каштановый, но этот вариант не понравился.

– Присаживайтесь, – улыбнулась я. – Чем обязаны вашему визиту?

– Ты меня не узнала? – округлила глаза брюнетка.

– Догадываюсь, кто вы.

Послышались шаги, и в столовой появился Макс. Брюнетка простерла к Вульфу руки и с криком «мальчик мой, безмерно по тебе скучала!» ринулась к нему. Макс быстро сделал шаг в сторону. Мой муж определенно хотел избежать объятий, но маневр не удался. Дама вцепилась в его плечи и звонко поцеловала в подбородок. Макс покраснел и сказал мне: