Юсупов. Последний из рода (СИ) - Новикова Анна - Страница 57

На миг Николай остановился. С шумом втянул воздух и обернулся.

— Настырная и бестолковая, — сказал он. — И что ты в ней нашел? Ох…

В этот миг Юсупов ответил тем же выпадом — из живота Николая торчал клинок.

— Она не дает мне заскучать, — процедил Юсупов сквозь зубы.

Вынимать шпагу он не стал. Вместо этого крутанул ее снова и снова. Софья поняла — Юсупов выиграл для нее время. Значит, шанс все же есть.

— Ну давай же, прошу тебя, — шептала Софья, склонившись над Дмитрием.

Охранник попытался ее оттащить, но она лягнулась. И готова была лягаться хоть до скончания века. Но тут запястье пронзила острая боль. Софья от неожиданности вскрикнула, машинально отпрянула, но клыки Дмитрия глубоко впились под кожу. Считанные мгновения превратились в густой кисель.

Вот кровь Софьи стекает по подбородку Дмитрия и капает на пол, смешиваясь с лужей его крови. Вот Николай ударил брата локтем в челюсть. Тот отлетел к стене. Вот бугай за спиной Дмитрия снова пытается вмешаться. Вот зеленые глаза Дмитрия распахиваются. А через секунду бугай отлетает к стене, стекает по ней вместе с осыпавшейся штукатуркой.

Второй охранник, который вообще непонятно чем занимался эти мгновения, оказывается в другом конце гостиной в неестественной позе. Кажется, при ударе об угол ему свернуло шею.

Юсуповы отвлеклись на посторонние звуки. Ухмылка медленно сползла с лица Николая. Он прошептал что-то вроде «невозможно». А Дмитрий уже сбил его с ног, скрутил руки за спиной и рывком поставил на колени.

— Невозможно так испохабить дар жизни, но у тебя это получилось, — сказал Юсупов.

Николай поднял на брата безумные глаза и оскалился, обнажив окровавленные зубы. Юсупов замахнулся и снес ему голову. С противным чавканьем она отскочила от пола и покатилась к стене.

Дмитрий ослабил хватку, и тело, некогда бывшее князем Николаем Юсуповым, повалилось набок.

Грудь второго Юсупова часто вздымалась. Лоб блестел. Рубашка промокла. Он поднял глаза на Дмитрия. Какое выражение застыло на лице великого князя, Софья не видела. Во-первых, он стоял к ней спиной, а во-вторых, комната зашаталась.

Софья зажала запястье здоровой рукой, но кровь все равно текла обильной струей. Пошатываясь, она поднялась и сказала:

— Что-то мне нехорошо.

Последнее, что она запомнила, как быстро сокращается расстояние между ней и Дмитрием. А затем все превращается в большое темное пятно.

Запах больницы ни с чем не спутаешь. Софья поняла, где находится еще до того, как открыла глаза и сфокусировалась. Белый свет. Большое окно, прикрытое жалюзи светло-бирюзового цвета. На столике поодаль букет цветов. На стене тихо гудит кондиционер. Сама Софья на кушетке в больничной одежде. Руки, ноги шевелятся — уже хорошо. Левое запястье туго перемотано бинтом.

Открылась дверь, вошел плечистый мужчина в белом халате. Пронизывающий взгляд, аккуратно стриженая борода с редкой проседью, жесткие курчавые волосы, жилистые руки — загляденье просто.

— Пришли в себя? Хорошо. Кох Сергей Альбертович, — представился врач. — Как самочувствие?

Он направил электронный термометр на лоб Софьи, посветил фонариком в глаза.

— Вроде нормально, — ответила Софья. — Голова пока мутная, но зато я выспалась.

— За целые сутки любой бы выспался.

Врач присел на край кушетки и снял с шеи стетоскоп. Кивком дал понять, чтобы Софья расшнуровала рубашку на груди. От прикосновения стетоскопа побежали мурашки.

— Как же это с вами приключилось? — спросил Сергей Альбертович. — Чтобы собака так укусила, надо быть очень глупой или очень пьяной. Алкоголя в вашей крови не обнаружено, глупой вы не выглядите.

Софья захлопала глазами как героиня диснеевских мультиков. За секунду в ее голове пронеслись события той ночи. Беготня в архиве, Юсупов с силой открывает тяжелую дверь, два приглушенных хлопка. Затем они смеются в захудалой подсобке, князь гладит ее пальцы. Шикарно обставленный зал, огонь в камине. Николай шуршит письмами. Окровавленное тело Дмитрия. Драка на шпагах. Софья режет себе запястье, новая волна боли накатывает, когда Дмитрий клыками впивается в ее руку. Отрубленная голова Николая отскакивает от пола.

— Болит? — Сергей Альбертович прервал ее воспоминания.

— Скорее ноет, — ответила Софья.

Врач повесил стетоскоп на шею и пощупал лимфоузлы подмышками, под подбородком.

— В своей врачебной практике я многое повидал. И вы пополнили число редких случаев удивительно быстрого выздоровления, — сказал врач.

Софья вскинула брови.

— Вас доставили с рваной раной и большой потерей крови, — пояснил он. — А через сутки вы уже огурцом. Если все так пойдет, подержу вас еще пару дней и домой выпишу. И больше не связывайтесь с такими клыкастыми собаками.

— Х-хорошо, спасибо, — ответила Софья.

Сергей Альбертович поднялся, сделал пометки в карточке пациента.

— И вот еще, — сказал он. — Моя дочь-подросток смотрит ваш канал на ютубе. Хочет стать журналистом как вы. Скажу честно, я не был в восторге от ваших роликов. И не хотел, чтобы дочка брала с вас пример. Но ваше недавнее интервью… Я смотрел его дважды. Я рад, что вы сменили направление и, наконец, раскрываете талант на должном уровне. Не имею права давать вам советы. Просто хочу, чтобы вы знали — когда готовите новый ролик, для чьих-то детей вы служите ориентиром будущей профессии. Не подведите их.

В груди Софьи зажегся бенгальский огонек, в глазах защипало. Она кивнула и ответила:

— Спасибо, Сергей Альбертович. Я буду помнить об этом.

Врач остался доволен ее ответом.

— Что ж, не буду больше отнимать ваше время, не то посетители скоро вынесут дверь.

— Посетители?

Дверь приоткрылась, сквозь щелку глядели любопытные глаза Серафимы.

— Можно? — прошептала подруга.

— Можно, — ответил врач с улыбкой.

Серафима вихрем влетела в палату и кинулась в объятия Софьи. Обдала сладким ароматом от кудрявых волос. И все щебетала на ухо про то, как она оторвет хвост этой псине, которая покусала подругу.

Следом вошел Егор, улыбался и сжимал скромный букет. В другой руке, как водится, пакет с апельсинами и пакетами с кисломолочкой.

— Ну ты как вообще? — спросила Серафима, утерев слезы.

Софья пожала плечами.

— Нормально.

— Нормально? Слышал, Егор? Ей бешеная собака чуть руку до локтя не отгрызла, а она — нормально! — Серафима тут же сменила тон на заговорщицкий. — Видела я твоего импозантного ухажера. От таких глаз и я бы растаяла.

— Эмм, Феликс здесь?

— Пхах, да сдался тебе этот самовлюбленный мажорик! От него что-то даже цветов не вижу. Этот шикарный букет явно не он тут оставил.

Серафима в мгновение ока преодолела расстояние между кушеткой и столом у окна. Дотошно изучила букет, понюхала и выудила карточку с посланием.

— Вы спасли мне жизнь. Я этого никогда не забуду. Простите, если сможете. Берегите себя. Д, — прочитала она вслух. — Джонни Д что ли?

— Дмитрий, — ответила Софья и опустила глаза.

Они так и не попрощались по-человечески. В груди шевельнулась змейка. Егор заметил потускневший взгляд Софьи и вмешался.

— Ряженку или снежок? — спросил он.

— Давай что послаще, — ответила Софья.

Стук каблуков звонко раздавался в полупустых парадных залах. Софья с трудом сдерживалась, чтобы не останавливаться у каждого экспоната и не сделать очередное селфи. На то он и Юсуповский дворец.

Софья отодвинула стойку с протянутой золотистой веревкой-ограничителем и вошла в княжескую ложу. Как же она мечтала оказаться здесь, посмотреть спектакль, сидя на скамье с мягкой обивкой из красного бархата. Но сегодня повод выдался не празднично-мечтательный.

Юсупов не обернулся на ее шаги, хотя не мог не слышать. Он не отрывал глаз от сцены — там актеры репетировали вечерний спектакль. Дама громко охала и обмахивала себя ажурным платком. А мужчина как бес заходил к ней то с одной, то с другой стороны. То прильнет губами к ее ладони, то чмокнет за ухом.