Лето севера (СИ) - Ода Юлия (Ли) - Страница 39

– Да поняла уже. – Ольга присмотрелась к нему повнимательнее и сообразила вдруг, что тот вовсе не увалень, нет, но просто… вот такой он. Не слишком ловкий и расторопный. Зато взгляд, стрельнувший из-под растрепанной челки, оказался острым и сметливым. И не слишком растерянным, кстати – Есва наверняка успела предупредить брата, зачем они здесь.

– Вон туда садись, – махнув на кресло возле окна, Ольга потянула с руки блокирующее кольцо. И добавила, когда парень, вместо того, чтобы присесть куда велено, недоверчиво уставился на мягкие парчовые подушки: – Ну? Долго мне еще ждать?

Ари обернулся на сестру, поймал ободряющий кивок и сделал-таки что сказали, а Ольга, встав за спиной, тут же положила руки ему на плечи. Острые, почти мальчишеские ключицы под ее пальцами дернулись и словно одеревенели.

– Не бойся, не съем, – поморщилась она. – Завтракала уже.

И дождавшись пока тот хоть немного расслабится, сосредоточенно прикрыла глаза. Как проводить диагностику представлялось ей сейчас крайне смутно – ни у нее самой, ни у Вигды опыта в таком деле не было совсем, и рассчитывать стоило лишь на удачу да импровизацию. Но в итоге никакого особого мастерства не понадобилось, прояснилось все в первую же секунду.

– Надо же, а ведь и в самом деле проклятье. Кто бы мог подумать?..

И добавила, прежде чем Есва успела хоть что-то ответить:

– С самого рождения оно у него, а может и до того было. Удивительно топорное, надо сказать, даже не оформленное. Зато и снять это сельское рукоделие секундное дело не то что для мага, но для любого с малейшей искоркой силы…

И, наклонившись, дунула парню в макушку. Тот замер на пару мгновений, а потом задышал быстро-быстро.

– Тихо, Ари, тихо… Порядок с тобой уже, я закончила, – Ольга опять положила руки ему на плечи, но теперь просто удерживая, чтоб не вскочил. И обернулась к Есве: – Вот и все, что вам стоило знать про ковен. Правда?

– Десять?

– Трое?

Повторили мы с Эньей одновременно, правда совершенно разным тоном, и тут же уставились друг на друга. А потом, не сговариваясь, обернулись к Нешре, хоть та и молчала, пристально, уже без прежней легкой рассеянности изучая орешник, за которым к нам вроде бы подкрадывались. А потом остро глянула на нож для хлеба, что девчонка по рассеянности прихватила с собой, и в одно движение выдернула его у той из пальцев, ловко перекинув в обратный хват. Столь неожиданные умения и еще более неожиданная реакция поразили меня чуть ли не до ступора – ясно было, что падать за камень носом в землю и дожидаться там решения собственной участи кто-то явно не намерен.

Пока я снова переглядывалась с Эньей, ответить Раску успел Аодал, сдается, даже не заметивший маневра княжеской жены:

– Нет, не понял, – выдал он странным тоном. – Тебе все же придется объяснить, причем внятно, чего ты от меня ждешь, ка-сарин.

– Шутишь? – уставился тот на него. – Что непонятного? Что сейчас надо снова обернуться?

– Непонятно, как это сделать. – Голос у белого стал совсем придушенным, признание далось ему непросто.

– … ! – выругался Раск и досадливо покосился на нас – будто мы сами были виноваты, если это услышали. – Хочешь сказать, не сможешь опять проделать то, что уже делал под стеной Эрависсы?

– Не уверен.

– Почему?!

– Не знаю как оно тогда вышло! – не выдержал Аодал, отбрасывая последние попытки сохранить лицо. – Объясни, ка-сарин! Быстро. Пока еще время есть!

И все-таки не удержался от шпильки:

– Если, конечно, сам разобрался.

К счастью, понял Раск все мгновенно и размениваться на ответное злорадство не стал:

– Откройся, дай себе волю, – начал он, но глядя при этом почему-то на меня, словно говорил сейчас прежде всего именно со мной. – Ты же защитник, тебе вообще должно быть просто. Так защити ее!

Первым делом Аодал тоже почему-то глянул в мою сторону, заставив мужа рыкнуть, потом нарочито небрежно мазнул взглядом по Энье и остановился на Нешре, заметив, наконец, неуклюжий, вовсе не предназначенный для боя ножик, зажатый у нее в руке. И, похоже, именно это стало последней каплей – женщина, доверенная его защите, сама взяла оружие… Глаза у белого расширились, верхняя губа приподнялась и…

- Агрх-х-х… – Аодала вдруг стало раза в три больше, причем настолько резко, что аж сквозняк вокруг пошел.

Энья пискнула, но на ногах героически устояла, а вот Нешре даже в руки брать себя не пришлось – княжеская жена не отрывала взгляд от зашевелившихся кустов, пытаясь то ли перехватить нож поудобнее, то ли прикидывая, можно ли его метнуть…

– Нет, сарин! – раздалось оттуда приглушенное. – Свои!

И следом не слишком отчетливое, выданное уже другим голосом, но явно с душой:

– Боги всеблагие… Так это оно и есть? Оборот?

И на поляну не выскочили, а нарочито медленно, один за другим протиснулись трое Аодаловых… вернее, моих охранников. Что примечательно, первым делом поклонившихся своему звероватому начальству – со всем возможным рвением, и лишь потом уделивших внимание нам с Раском:

– Ка-сарин, ка-сарини, примите наше почтение. В нескольких минутах отсюда погоня.

– Знаю, – буркнул тот, мрачно разглядывая всю троицу по очереди.

– И… э-э… хорошо, что мы успели первыми, – выдали ему после чуть неуверенного секундного молчания.

– Посмотрим. – Менять тон Раск и не думал.

Новая пауза после такого ответа вышла еще более длинной, но ее все-таки нарушили, правда не тот, кто говорил раньше, а стоявший рядом:

– Ка-сарин, пожалуйста, можете повторить и для нас, что сейчас объяснили сарину Аодалу? Пока есть время.

– Могу, – поморщился тот, – вот только поможет оно вам вряд ли.

– Раскиль, пожалуйста, – вмешалась я, кажется, сообразив, почему муж не слишком радуется. Подоспевший молодняк тот воспринимал скорее как новую обузу, чем как подкрепление. – Повтори, я тоже расслышала не совсем хорошо.

И он, уверена, уже готов был ответить, но вмешался проморгавшийся-таки после оборота Аодал, внезапно обнаруживший подчиненных.

– Что происходит? – не смотря на звериную морду вышло у него достаточно внятно. – Почему вы здесь? И где Сабарн?

– Сабарн должен сейчас идти за вашей погоней вслед, – начал тот, что заговорил первым, – мы разделились на всякий случай. А пересеклись с ними у пограничной переправы, где сами ждали вас еще вчера.

– Нет, они нас не заметили, – тут же добавил второй, отвечая на невысказанный, но отчетливо повисший в воздухе вопрос. – И потом, когда их магик проводили ритуал поиска, не засекли тоже. Ка-сарин, у них кровь кого-то из вас, искали именно ее.

– Знаю, – буркнул Раск, опять скривившись.

– Когда они двинулись вам навстречу, пошли и мы – предупредить и помочь, конечно. Пришлось сделать крюк, но у нас в любом случае вышло быстрее.

– Угу, люди нам не соперники. Хотя лучше, конечно, встретить их как сарин Аодал, и потому разрешите повторить нашу просьбу – мы бы хотели полностью услышать то, что вы ему сейчас сказали.

– Сначала я повторю то, что уже было сказано: вам нечего пока защищать, а потому и с оборотом ничего не выйдет!

Двое из вытянувшихся перед ним фаолад переглянулись, а я вдруг подумала, что до сих пор не слышала голоса третьего. И невольно покосившись в его сторону, увидела как охранник хищными скупыми движениями и очень выразительно поводя носом, подбирается… к нарезанным и забытым на камне бутербродам!

– Уверен? – глазами показала я на него Раску. – Что нечего?

И того вдруг словно отпустило:

– А может и выйдет, – усмехнулся он не менее хищно.

– Угу. Как говорит Ольга: не попробуешь – не узнаешь. Так что, дашь нам нормальные инструкции?

– Не дам, – рыкнул на меня муж, но уже скорее азартно, а не обреченно как раньше. – Пирожков потом не напасемся, возвращать их обратно.

Шутки шутками, но вопрос и в самом деле был не в обороте, а в том, чтобы потом из него вернуться. О чем Раск и напомнил – в своем стиле: