Молот Солнца: Ветка Нируби (СИ) - Смит Дейлор - Страница 28

— Подозреваю⁈ Да хранит вас Единый Разум! Я просто хочу, чтобы мои люди были со мной откровенны! Смотрите сюда…

Он еще раз ткнул пальцем в то место на карте, где была нарисована дымящаяся гора.

— Если это действительно Кладу-Фуон, то вот эта метка справа от него — форт Ли-Сони. Река же, что протекает неподалеку — это правый приток Багряной, который на картах Юнивор-Крос значится, как Каменистый Ручей… А вот этот маршрут… — Крас провел пальцем по пунктирной линии, пересекающей карту. — Это предполагаемый маршрут последней экспедиции метентара Далана, а точнее — самое его начало… Последняя весть от Далана пришла из форта Ли-Сони, как раз перед тем, как он собирался отправился в славный город Уис-Порт, где хотел зафрахтовать судно до Плоского Острова. А потом он исчез… Вот почему я хочу знать, Ру, каким образом у тебя оказалась эта карта…

Ру взглянула на него исподлобья и насуплено отвернулась.

— Ну! — прорычал Крас.

— Это не карта! — резко и даже с вызовом почти выкрикнула Ру. И посмотрела Красу в глаза.

— Та-ак… Я сразу тебе сказал, что это не карта — настоящие карты так не составляются. Это больше похоже на какой-то рисунок, сделанный в спешке… Но ты продолжай…

— Это не карта. Это листок из блокнота одного старика…

— Какого еще старика?

— Какого старика? — в свою очередь заинтересовался Джофин Айт.

— Я не знаю его имени, правда!.. С полгода тому назад я работала ассистенткой у доктора Торау, на верхнем уровне в Снау-Лиссе. Как-то вечером ко мне домой прибежал мальчишка-грил, который был у доктора Торау на побегушках, и сообщил, что доктор Торау просит меня срочно прибыть в зернохранилище, что на Клопиной улице, в самом тупике, где заканчивается поселение…

— Я плохо знаком с географий Снау-Лисса, — сказал Крас. — Можешь не уточнять.

Ру только развела всеми четырьмя руками.

— Я сразу побежала туда, куда сказал мальчишка. Рядом с зернохранилищем есть домик сторожа, на крыльце меня встретил доктор Торау с лампой в руках. Он проводил меня в дом, и там я увидела этого старика… Он лежал прямо на полу, весь какой-то помятый, одежда изорванная, борода — с локоть длинной, и вся какая-то… как мочалка!

Ру замолчала, и это длилось, пока Крас не положил руку ей на плечо и не заглянул прямо в глаза.

— Ну? — спросил он. — И что было дальше?

— Дальше? А дальше снаружи послышался рев! — ответила Ру.

Снаружи послушался рев. Ру сразу кинулась к маленькому окошку, сквозь которое проникал внутрь домика лунный свет, оставляя на дощатом полу бледную дорожку. Отсюда был виден внутренний двор зернохранилища — длинного здания с треугольной крышей — и широкие ворота, в которые обычно въезжали подводы с зерном.

Но сейчас эти ворота были сломаны. Одна створка, сорванная с навесов, валялась чуть в стороне у стены, а вторая уныло висела на верхней петле, обмякнув и покосившись. Из темноты зернохранилища торчал какой-то длинный толстый шланг, конец которого терялся где-то во мраке под оградой. Поперек двора, от ограды до зернохранилища, проходила черная выжженная полоса шириной почти в три шага.

— Что это⁈ — испуганно воскликнула Ру. — Кто это кричал⁈

— Помоги мне… — хмуро сказал доктор Торау.

Он все еще стоял над лежащим на полу стариком и подсвечивал себе лампой. Старик, оказывается, был жив — в какой-то момент он пошевелился и тихо застонал.

— Он жив? — спросила Ру. — Что с ним? Кто это?

— Чтобы лечить, лекарю не обязательно знать имя, — ответил доктор Торау. — И как видишь, он еще жив. Он упал с большой высоты и, похоже, отбил все себе все, что можно отбить… Я ответил на все твои вопросы? А теперь помоги мне!

Он поставил лампу на стол и присел у старика в ногах.

— Я возьму за ноги, а ты возьми за руки, — пояснил он. — Нужно положить его на кровать…

— Вы сказали, что он упал с высоты… — Ру подошла и подсунула старику руки подмышки. — А если он повредил позвоночник? Мы добьем его…

— Я занес его со двора, — сказал доктор Торау. — Один, волоком. Через две ступеньки на крыльце. Если ему суждено было умереть сегодня, он бы уже умер!.. На счет «три». Раз, два…

— Три! — выдохнула Ру, и они подняли старика над полом. Быстро переложили его на кровать.

Старик оказался на удивление тяжелым, несмотря на то, что ростом был не выше среднего, а телосложением скорее худощавым, нежели плотным.

Подсунув под голову старика подушку, Ру присела у него в изголовье и пристально всмотрелась ему в лицо.

— Это не старик! — удивленно произнесла она.

— Что? — не понял доктор Торау, подсвечивая фонарем.

— Это не старик, просто борода у него длинная! Ему лет сорок пять, не больше.

— Возможно, — сказал доктор Торау. — К тому же он сильно обезвожен, я хочу влить в него пару бутылок физраствора. Принеси от порога мой саквояж и приготовь капельницу…

Ру быстро метнулась к порогу, принесла увесистый саквояж и достала из него стеклянную систему для капельницы с резиновой трубочкой и две бутылки физраствора. Доктор Торау тем временем ослушивал пациента фонендоскопом через огромные прорехи в одежде. Посчитал пульс, замерил давление. Недовольно морщась, покачал головой.

— Глюкозы добавить? — спросила Ру.

— Ему не помешает, — согласился доктор Торау.

— А как подвесить бутылки? Стойки здесь нет…

— Обвяжи бутылку полотенцем и повесь на любой гвоздь над кроватью. Здесь их почему-то полным-полно набито…

На стене за кроватью действительно торчало немало гвоздей разных калибров — выбирай любой. Вероятно, при разных хозяевах на них висели разные предметы — картины, иконы, одежда, какая-нибудь утварь — но теперь они торчали на самом виду бесполезно, хищно и немного неприятно.

Ру быстро подготовила капельницу, и когда доктор Торау освободил ей место подле пациента, то повесила бутылку на гвоздь, перетянула руку пациента жгутом и быстро воткнула иглу в вену.

— Вена тонкая, но не прячется, — сообщила она доктору, не оборачиваясь. — Он просто сильно обезвожен…

Она открыла клапан капельницы и повернулась к доктору Торау. Тот стоял у окна и смотрел во двор неподвижным взглядом, а вот на его бледном лице метались серые тени.

— Что там⁈ — резко спросила Ру.

И в этот момент снаружи снова донесся тот самый рев. Однажды Ру с нижнего уровня древа Уилу видела, как на равнине тираннозавр рвет на куски одинокого диплодока — тот ревел точно также, и не смолкал, пока мощные челюсти хищного ящера не перекусили ему шею. Но откуда на древе Уилу, на верхнем уровне, взяться диплодоку? А тем более — тираннозавру?

Ру подошла к окну. Первым, что она увидела было то, как тот самый торчащий из зернохранилища шланг — или предмет, который она приняла за шланг — теперь мечется по двору, словно в него вдруг подали большой напор воды, а закрепить забыли. Но самой воды видно не было — нигде не бил фонтан, не летели брызги, не шумели бьющие по стенам и крыше струи.

Рев постепенно перешел в хрип и стих, а Ру вдруг поняла, что это не шланг вовсе мечется сейчас по двору перед домиком сторожа, а огромный хвост, покрытый крупной зеленой чешуей.

— Там ящер? — удивленно спросила Ру. — Как он попал на верхний уровень? А дозор уже знает, что здесь ящер?

— Это не ящер, — сказал доктор Торау. — Он прилетел на драконе…

— Кто? — не поняла Ру.

— Старик! Он прилетел сюда на драконе!

— Я не понимаю! — воскликнула Ру. — Драконов не бывает!

— Я тоже так думал, — доктор Торау усмехнулся. — Пока своими глазами не увидел, как эта тварь падает с неба со стариком на спине, а потом заползает в хранилище…

— И вы это видели⁈

— Вот этими глазами! Я не знаю с каких краев прилетел этот старик — да это и не мое дело! — но зато я знаю, что во всей обитаемой Ойкумене никто никогда не видел настоящих драконов! Ящеры крупнее птерков не могут летать…

— Я читала про них в книгах… — сказала Ру. — Но это были сказки.