Амурные увлечения вождей - Веденеев Василий Владимирович - Страница 5

Вскоре он сколотил отряд, который, по сути, являлся натуральной бандой и орудовал преимущественно по ночам – в отряде насчитывалось около тридцати сабель. Семена даже пороли за насилие и грабежи, однако судьба оказалась к Буденному благосклонной: он попал в подразделение истинного создателя красной конницы Бориса Мокеевича Думенко начхозом.

Русское лихолетье прихотливо вертело людьми и то возносило их высоко, то бросало в бездну без следа. Думенко по ложному доносу расстреляли, и, совершенно неожиданно для самого себя, Буденный за какие-то несколько месяцев взлетел от начхоза дивизии до командарма. Просто умел понравиться начальству, выполнял, что говорили, да и, честно говоря, поставить командовать было особенно некого. Естественно, Надежда Ивановна Буденная находилась при таком важном муже. Официально, как впоследствии указывалось во всех биографических и мемуарных изданиях, она заведовала снабжением медицинской части «Красного войска» бинтами и лекарствами. Малограмотная, сильно раздобревшая, способная при случае пустить трехэтажным матом, Надежда Буденная большей частью обихаживала мало отличавшегося от нее мужа, настойчиво побуждая его к грубым любовным играм. Ей очень хотелось подарить Семе ребенка, но ничего не получалось. Осмотревший женщину в одном из городов на славном боевом пути Конармии врач-гинеколог никаких отклонений у нее не нашел:

– Вы здоровы, гражданка. Возможно, дело в вашем муже?

– Не, и он здоровый, – уверенно ответила Надежда.

– Тогда не знаю. – Врач предпочел не продолжать разговор, способный иметь непредсказуемый конец: кто их знает, этих буденновцев…

Гражданская закончилась. Буденного осыпали орденами и наградами, несмотря на многие неудачи и явные поражения его воинства. Почему? Да потому, что хитрый командарм с мужицкой сметой понял, кому нужно кланяться и на кого делать ставку.

– Вы всегда можете твердо опереться в борьбе с врагами на Конармию, – улучив момент, сказал он Сталину, специально не уточнив, что имеет в виду врагов трудового народа, и Сталин его отлично понял.

Но слова для хитрого горца значили мало, и Буденному пришлось делом доказать свою преданность будущему вождю всех трудящихся. И он это сделал. Домами он дружил со старым соратником по Конармии и приближенным Сталина Климом Ворошиловым. Жена Климента Ефремовича Екатерина Давидовна, впоследствии много лет занимавшая должность директора музея Ленина, постоянно, но безуспешно пыталась «облагородить» семейство Буденных. До революции Екатерина Давидовна работала белошвейкой, обшивала разных господ и потому считала себя человеком высокой культуры. У нее дома даже жил добытый где-то мужем попугай, говоривший на французском.

В 1923 г. чета Буденных переехала в Москву. Политика Надежду интересовала мало, зато она любила компании, шикарный большой заграничный автомобиль мужа, вино и фрукты, которые всегда доставляли в изобилии, и… завела роман с каким-то молодым человеком. По некоторым сведениям, Буденному об этом донесли, но он не выдал себя ни взглядом ни словом.

Люди, достаточно хорошо знавшие маршала Буденного – любимца Сталина и героя Гражданской войны, – четко характеризовали его как человека честолюбивого, тщеславного и довольно скрытного. Нетрудно догадаться, что подобную характеристику составляли сотрудники ОГПУ – НКВД. При этом особо отмечались склонность Буденного к позерству и его врожденное лицемерие, которое некоторые товарищи считали по простоте душевной определенными актерскими способностями: есть же самородки? Опять же, не зря говорили, что Буденный без ума не только от лошадей…

Все началось в Кисловодске, очень модном в советские да и в дореволюционные времена курорте, куда маршал прибыл для отдыха и лечения. Очень скоро острый глаз полководца Гражданской заметил в толпе отдыхающих молодую и красивую стройную брюнетку, прогуливавшуюся по знаменитому парку с каким-то красным командиром.

– Кто такая? – подкрутив знаменитые усы, спросил у адъютанта Семен Михайлович.

– Ольга Стефановна Михайлова, – через некоторое время доложил тот. – Разведена, говорят, муж был горький пьяница. Теперь за ней ухаживает краском Н. С ним она и прибыла на курорт.

– Полагаю, такая женщина ему еще не по рангу, – зло буркнул Буденный.

– Так точно, – вытянулся адъютант.

– Организуй, – приказал маршал, разглядывая красотку в сильный бинокль.

Достоверных сведений о том, сколь долго продолжалась осада, не имеется, но, по всей вероятности, возможности и напористость лихого кавалериста произвели должное впечатление, и Ольга Стефановна сдалась на милость победителя. Естественно, Буденный тайно увез ее с собой в Москву. Тайно, поскольку в столице ждала законная супруга…

Весть о том, что Надежда Ивановна Буденная застрелилась, всколыхнула всю Москву. Как, что, почему, неужели из-за интрижки с тем самым молодым человеком?

– Несчастный случай, – не моргнув глазом, объяснил чекистам Буденный. – Трагическая случайность!

По его словам, около дома он увидел подозрительных личностей и поэтому приготовил оружие. Дома находилась компания гостей – Надежда вечно устраивала шумные пиршества и посиделки, – маршал положил оружие на стол и пошел переодеться, а когда вернулся в комнату, замер от ужаса: Надежда стояла, приставив пистолет к виску. Дурачась, она явно изображала какую-то сценку. Слова застыли у Семена Михайловича от ужаса в горле, он хотел крикнуть, предупредить, что оружие заряжено, но… не успел!

Следствие вполне удовлетворилось объяснениями, и Буденный понял: это Сам так велел! И преисполнился еще большей преданности Иосифу Виссарионовичу.

Схоронили Надежду быстро. Едва справили поминки, Семен Михайлович ввел в дом новую хозяйку – Ольгу Стефановну. Она послушала, как красный командир высокого ранга играет на гармошке, самозабвенно закрывая от удовольствия глаза, – Буденный был страстным гармонистом, и записи его игры даже передавали раньше по радио, естественно, не сообщая, кто играет, а скромно объявляли: «дуэт баянистов». В дуэте второй мастер прятал все погрешности Семена Михайловича. И тут молодая жена попросила:

– Мне так петь хочется!

– Так в чем дело? – удивился счастливый молодожен. И быстренько «поступил» жену в консерваторию.

– Она прекрасная певица, – вскоре говорил он в начальственных кабинетах, и жена стала петь ведущие партии в Большом театре. Шут с ними, с Ворошиловыми, пусть Давидовна гордится птичкой попугаем, зато у него такая канарейка!

В тридцать седьмом его по-дружески пригласил навестить кабинет на Лубянке сам нарком Николай Ежов, намекнув, что это с ведома и по поручению Сталина. Буденный приехал. Маленький, хилый, впоследствии признанный хроническим алкоголиком и сам признававшийся в гомосексуализме, Николай Иванович Ежов, которого маршал знал еще как работника ЦК партии, стал выкладывать перед сомлевшим кавалеристом донесения о посещении Ольгой Стефановной посольств иностранных держав, о вечеринке на даче японского посла, об игре на скачках, откровенничаниях с дипломатами враждебных СССР стран за кулисами театра и, наконец, сожительстве с тенором Алексеевым.

– Сам с ней разберусь, – сжав тяжелый кулак, мрачно пообещал Буденный. – Это семейное дело!

– Ошибаетесь, Семен Михайлович, – с улыбочкой заверил Ежов. – Не семейное это дело, а партийное. Пахнет оно дурно: шпионажем! Товарищ Сталин считает, что нельзя позволить врагу скомпрометировать честь и славу Красной Армии.

Буденный хоть и был человеком не слишком великого ума, но прекрасно понял: все уже решено. Но все же надумал побороться за жену и лично во всем разобраться. Своими методами. И опять дома он себя не выдал ни словом, ни взглядом. По некоторым сведениям, с Ольгой у них были дети. Согласно другим источникам, детей не было. Ряд западных экспертов утверждает, что детей воспитали родственники Ольги Стефановны. Достоверно ничего утверждать нельзя.

Факт то, что Ежов тоже после разговора затаился, и успокоенный супруг отбыл инспектировать войска. В тот же вечер за Ольгой пришли…