Чистилище. Трудовик (СИ) - Губарев Алексей - Страница 16

— Чёрт! — в горячке боя совершенно забыл о ранении. — Дарья, подай мою биту.

Сбросил со спины вещмешок и полез внутрь. Извлёк аптечку и бутылку, в которой оставалось едва ли треть. Рванул ткань штанины и, отвинтив пробку, плеснул на рану. Скрипнул зубами, из глаз сами собой побежали слёзы.

— Подожди, у меня остался кусок простыни, — произнесла напарница, вернувшаяся с моим оружием. — Рана большая, нужно хорошо перевязать.

Пара таблеток стрептоцида, раздавленных в порошок, тампон из свёрнутой полоски простыни — Дарья умело наложила повязку. Кровотечение остановить удалось, но я из-за потери крови чувствовал лёгкое головокружение. Когда поднялся на ноги, понял, что самочувствие у меня откровенно хреновое.

— Пошли в часовню. Нам, по-хорошему, нужно забиться в какую-нибудь нору и отлежаться там денёк. Только есть проблема — я сомневаюсь, что здесь удастся развести огонь. Добавим к этому отсутствие пищи, и получается, что мы оказались в крайне нехорошем месте.

— Возьми копьё, вместо костыля, — предложила спутница. Я не стал отказываться, и вскоре мы расположились на верхней ступени. Достали последние куски мяса из запасов и молча, без разговоров, принялись за еду. Нехитрый обед запили водой.

— Нужно наполнить фляжки, — первой нарушила тишину Дарья. — Как думаешь, одержимые всегда караулят места воскрешения, или как-то узнали, что мы появимся здесь?

— Думаю, мы сможем спросить об этом у тех, кого совсем недавно убили. Ведь они больше не одержимые, а значит, возродятся здесь, в амфитеатре. Если получится, дёрнем одного и учиним допрос.

Назад, на арену, возвращались долго. Из-за ранения не шёл, а скорее ковылял, злясь на свою рану и ситуацию в целом. Виду не подавал — сам виноват во всём. Ничего, если не пойду на поправку, подставлюсь в следующем бою, а он может произойти совсем скоро.

Крики услышали, как только выбрались из тоннеля. На арене кто-то ругался, причём ругался на очень повышенных тонах. Не знаю, что там происходило, но, когда мы добрались до выхода, крикуны уже успокоились, раздавались лишь стоны. Знаком велев напарнице не высовываться, я осторожно выдвинулся вперёд, чтобы посмотреть, что происходит на арене.

— Твою же мать! — выругался я, увидев, что там. — Сука!

Среди валяющихся на арене тел стоял мужик. Я узнал его — тот самый невидимка, которого убила Дарья. Похоже, он возродился первым и, дождавшись своих товарищей, стал их убивать. Семеро — быстро посчитал я тела. То, что происходило здесь, попахивало безумием, но мужик с топором сумасшедшим не выглядел. Увидев меня, он выкрикнул:

— Оу, да ты ранен, здоровяк! Отлично, лишняя жертва мне не помешает. Давай, подходи побли…

Сверкнуло белым, и возле фонтана появилась человеческая фигура — та самая девчонка, убитая мною последней. Она держала в руках топор и затравленно оглядывалась.

— Эй, помоги мне! — выкрикнул мужик девчонке. У него, похоже, было что-то не так с головой. — Этот урод всех убил, вдвоём мы сможем отбиться от него!

— Идиот, тела вокруг тебя — на них раны от топора, а у меня бита, — я демонстративно помахал своим оружием.

— Я помню тебя, гнида! — вступила в беседу девчонка. Я уж было решил, что это обо мне, но бывшая одержимая торопливо переместилась в мою сторону, при этом не поворачиваясь спиной к мужику с топором. — Эй, здоровяк, не знаю, что тебе уже известно, но этот урод сознательно сотрудничает с бездной!

— С кем? — не понял я, про себя похвалив Дарью, которая не спешила выходить на свет, оставшись в засаде.

— Бездна, или одержимость, — пояснила временная союзница, — разумный попадает в добровольное рабство, из которого можно выйти лишь одним способом — попасть в зону возрождения.

— Эй, ущербный! — обратился я к сумасшедшему. — Ты зачем людей убил?

— Я и вас убью, — с улыбкой произнёс придурок с топором и пошёл на меня. Вот идиот, совсем разум потерял.

— Малая, ну-ка отойди чуть вправо, чтобы я не зацепил тебя случайно, — тихо произнёс я.

— А-а! — заорал идиот и ринулся в атаку. Чёрт, я ожидал, что он метнёт в меня свой топор, но больной ублюдок был уверен в себе. Я перехватил биту широким хватом и принял на неё размашистый удар. Оружие, привязанное кровью, — это вам не простая деревяха. Звук был такой, словно лезвие топора ударилось о камень. Разумеется, топорище в руках противника вывернулось, и мне осталось лишь чуть довернуть биту, чтобы правым кулаком врезать отморозку в голову. Удар вышел достаточно сильным, чтобы убивец полетел кубарем, выронив своё оружие.

— Ты бы поблагодарила сначала, прежде чем удирать, — раздался за спиной голос Дарьи.

— А вдруг он тоже чокнутый? — с вызовом произнесла девчонка. Боже, да ей лет семнадцать, совсем ещё ребёнок. Бросив взгляд на спорящих дам, я направился к чокнутому — этого урода необходимо добить. Позже разберусь.

Нанося второй удар подряд по голове отморозка, впервые подумал, что поспешил с выбором оружия. Лишь после двух попаданий в голову от тела отделился сгусток света. Едва он вошёл в мою грудь, перед глазами уже привычно вспыхнул текст:

«Заключённый N 19842302, ты открыл вторую способность первой, эпической сферы души 'Стойкость»:

«Живучесть». Ускоряет заживление одной раны, полученной во время боя.

Активация: Мысленным приказом.

Время действия — до полного исцеления.

Повторная активация возможна через 12 часов.

Текущая стадия развития первой, эпической сферы души «Стойкость»:

1. «Противостояние».

2. «Живучесть».

3. Третья способность 10/1000.

4. Доступ закрыт'.

— Пётр, ты в порядке? — спросила напарница, приближаясь ко мне с копьём в одной руке, и топором девчонки в другой. Хозяйка топора шла следом, держась за скулу. Перехватив мой взгляд, Дарья пояснила: — Удрать хотела. Вот только куда — непонятно.

— Ну, мелкая, рассказывай, как давно ты бродишь по яслям Тьмы, — спросил я, а сам активировал вторую способность. Чем чёрт не шутит, вдруг сработает!

— Три дня помню, а сколько ходила в качестве одержимой — без понятия, — потирая ушибленную скулу, отозвалась подросток. — И в чистилище дней десять пробыла.

— Как зовут тебя?

— Зоя, — девушка перевела взгляд с меня на Дарью, а затем спросила: — Вы правда нормальные?

— Ты имеешь в виду, не твари ли мы, способные обидеть ребёнка? — поинтересовался я. — Нет, обижать мы тебя не станем. Но и балласт нам не нужен. Сможешь быть полезной, доведём до нормального поселения.

— Здесь не принимают в оазисы, если нет способности «Под дланью Тьмы», — сразу погрустнела Зоя. — А убить десять заражённых почти нереально. Слуги бездны не ходят в одиночку или малыми отрядами.

— Мы это заметили. Ещё один вопрос — здесь можно развести огонь?

— Да, но задерживаться на этом месте не советую. Заражённые чувствуют пламя на большом расстоянии и быстро собираются на огонёк, — девочка усмехнулась. — Меня с друзьями именно так и вычислили.

— Ещё один вопрос. Зачем этот придурок, — я кивнул на тело сумасшедшего, — убивал вас?

— Хотел призвать бездну. Она появится там, где происходят убийства с особой жестокостью. Вот ты, здоровяк, жестоко убил того урода.

— Ты не ответила на главный для тебя вопрос, — прервал я подростка. — Сможешь ли быть нам полезной и не создавать проблем?

Дорога. В этот раз настоящая, выложенная из серых плит. На земле от таких дорог водители пришли бы в восторг. А ещё тишина, нарушаемая лишь нашими приглушёнными шагами. И ни одной твари за полтора часа неспешного пути.

— Не нравится мне вон та гора, — нарушил я безмолвие, указывая на холм, вдоль которого проходил тракт, — предлагаю вам укрыться вон в тех валунах, а я схожу, разведаю.

— А как же твоя рана? — спросила Дарья, останавливаясь.

— Способность я открыл, целебную. Использовал её, когда с Зоей разговаривали. Сначала ничего не почувствовал, но уже минут десять, как ранение перестало беспокоить. — Я коснулся повязки. Разумеется, боль я чувствовал, но сейчас спокойно мог перенести вес на раненую ногу и не поморщиться при этом. — Если всё хорошо, то свистну два раза, если засада — один.