Конец рода Шосе. Начало (СИ) - Крыс Виктор - Страница 26

Когда с меня сняли все бинты и вынули все штыри я посмотрел в зеркало и вздрогнул, стоявшая рядом Чихеро даже глазом не повела, а я же с интересом рассматривал нового меня. Абсолютно лысая голова, изрезанное шрамами лицо, на половину обожженное и затянутое молодой кожицей. Мощный торс бугрящихся на нем мышц пересекали несколько страшных шрамов, а мелкие шрамы от швов, от попаданий пуль и осколков просто усиливали все тело. Я страшен, но, как оказалось, только не для Чихеро, по ее мнению, я практически не изменился, а со временем многие шрамы и ожоги пропадут, и, как мне заявила эта оккупировавшая мою кровать девица, после войны она поведет меня к пластическому хирургу, несколько шрамов на теле ей не нравится.

Как только мы спустились с гор нас уже встречал Имперский отряд владеющих, что принял на себя командование, когда они вышли из палатки полковника прозвучал оглушающий выстрел. Я с Чихеро переглянулись, мы знали, что делать, Чихеро направилась в палатку полковника, чтобы выполнить последнюю просьбу полковника. А я вышел в центр нашего вечернего лагеря.

— ДИВИЗИЯ! СТРОЙСЯ! — Громогласно, насколько позволяли мои легкие, проорал я, усиливая свой голос как силой физика, так и испуская волны силой манипулятора. Дивизия, не ожидав этого, сразу обратила на меня внимание. — ПОЛКОВНИК ДЦОКЕ ОКОНЧИЛ СВОЙ ПУТЬ! ДЛЯ ПРОЩАНИЯ С ПОЛКОВНИКОМ СТРОЙСЯ!

Офицеры поняли, что произошло и начали командовать своим подчиненным, а из палатки вышла Чихеро с урной, в которой был прах полковника. Дцоке попросил нас позаботится о его теле и развеять его прах в горах, что он выбрал как свое последнее пристанище, его раны сводили его с ума и он не желал продолжать жизнь куском мяса. И только то, что дивизия нуждалась в нем, не позволяло ему наложить на себя руки. И вот с него сняли командование. Он умирал, и его срок исчислялся неделями, его мучала безумная боль, и только долг, цель держала его в этом мире, и вот, когда надобность в его присутствии отпала, он решил уйти.

На заре я с Чихеро развеял прах полковника Дцоке с вершины небольшой скалы. Эти горы забрали слишком много жизней, и они же теперь последнее пристанище солдат.

Конец главы десятой.

Хоть мир, хоть война, да пусть весь мир канет во тьму, но полежать на кровати всегда найдется время. Как же приятно понежиться в кровати, особенно когда на груди лежит девушка и млеет от той неги, когда ни куда спешить не надо. И мы вели неспешный и очень важный разговор на очень важную тему.

— Может обмотать его фольгой и изолентой для надежности? — Спросил я, ну а что, если другая защита не годилась.

— Ты совсем себе голову отбил об железяки? Послушай меня, Дэйчиро, если ты такой смелый то давай попробуем, страдать то тебе, а не мне. — Прикусив губу произнесла Чихеро и, видя по моему лицу что страдать я не готов, добавила. — Так что справляйся сам, ручками, Дэйчи, ручками, у меня проблемы с контролем, иного плана чем у тебя.

— Как же мне надоел этот контроль. Чихеро, а ты кому-нибудь написала письма? — Попытался сменит я тему. Со связью были проблемы, Федерация глушила интернет и другие проводные источники связи, конечно были центры, что имели доступ к паутине, но распространение данных, а особенно личных писем, происходило путём распечатывания письма в центре и после этого доставка адресату, также происходило в обратную сторону: пишешь письмо на бумаге, его отвозят в центр коммуникаций и связи, копируют, и уже по интернету отправляют адресату, конечно, если это возможно. Я, как только прибыл в расположение войск вместе с дивизией, сразу отправил письма маме, сестре и дочери, обещали в скором времени привезти ответ, так как отправят письма по каналу интернета и по нему же распечатают и пришлют мне ответ.

— Написала, папе. — Заерзала на мне Чихеро, взобралась на меня полностью и посмотрев мне в глаза произнесла — Я хочу поцелуй.

Черноволосая распадчица не дала мне сказать и слова и накрыла своими губами мои. Наш первый поцелуй.

Вышел из комнаты, что мне как офицеру выделили в небольшом городке, где я и остальная дивизия восстанавливала силы. Чтобы в скором времени опять быть отправленным в бой, я отправился на площадку для тренировок для физиков. Чихеро как майору выделили отдельную квартиру, но она наотрез отказалась там жить и с очередным скандалом живет теперь со мной, вечным лейтенантом. Со мной произошла смешная история, формально я сейчас под арестом, иначе еще не оправившись от ранений я бы уже отправился в бой в тот же день что и прибыл в городок, где восстанавливали силы раненые и происходило формирование новой группировки войск. Приказ на мой срочный перевод лежит на столе командира генерала Йоке уже как неделю, подписанный генералом генерального штаба, по совместительству моей невестой, принцессой Тэймэй, также имеется приказ иного плана.

Тэймэй пишет, чтобы не смели оскорблять её жениха повышениями и внеочередными наградами за всякие пустяки. Поданные Империи не должны и помыслить о том, что мне могут быть какие-то льготы, и потому никаких мне поблажек, никаких отсиживаний на безопасных должностях. Её жених воин, и схватка его жизнь. Генерал Йоке долго не думая арестовал меня, по причине того, что я не слежу за своим здоровьем и тем самым оскорбляю Императорскую семью. Две недели ареста, это все что смог мне обеспечить генерал, замечательный человек. Но вот и арест скоро подойдет к концу, и хоть мое здоровье восстановилось, и судороги от принятия стимулятора ушли, я все равно находился в не лучшем состоянии. Контроль так и не был на уровне, когда я мог бы без опаски обнять, например, Чихеро, которой сейчас было не легко. Её атака первородной тьмой, что по сути является одной из самых сложных и сильных техник распадчиков, прошла не без последствий. В городе был распадчик, что помогал ей восстановить контроль, который был жизненно необходим для владеющих ее типа силы, она могла убить сейчас сама себя, и некоторые процессы у нее протекали все время пока мы добирались до города. Я узнал это от ее наставника что работал с ней, и не выдержав я накричал на неё. Припомнил все, и эту атаку в том числе, мне не было противно ее самопожертвование, ну умерла бы она и что? Не было бы от этого толку если бы атака не завершилась успехом, и я бы не уничтожил тех владеющих что противоборствовали с Чихеро. Для меня ее жизнь дороже других жизней, жизней ничего не значивших для меня солдат. Зря я сказал тогда это, она не кричала, не лила слез, просто произнесла что для неё жизнь любого из солдат равноценна её собственной. Слова той, что жертвовала собой, что готова была готова умереть, заставили почувствовать себя мразью. Чихеро словно почувствовала это, подошла ко мне, обняла и тихо произнесла что я рисковал еще больше неё.

Выйдя на улицу, я пошел по направлению к тренировочной площадке, проходящие мимо солдаты и горожане смотрели на меня с опаской. Я уже привык к тому что моя внешность привлекает внимание: немалый рост, развитая мускулатура и раньше привлекали внимание, но раньше я не видел в глазах ужаса. Шрамы на лысой голове были клеймом что вот этот владеющий точно был в бою и видел то, что многие не пережили. Солдаты, что узнавали меня из историй, что рассказывали в дивизии, которая прошла насквозь горы, в которые никто не совался зная, что там на каждом перевале теперь засады противника. Противник, который теперь боится, что по нашему пути к нему могут неожиданно нагрянуть. Солдаты приветливо кланялись мне, не так как Чихеро, что стала легендой, та что защитит, вот так ее тайком называли. Меня же называли то демоном, то зверем, рассказы обрастали новыми подробностями, то меня не могла коснуться ни одна пуля, то Чихеро пришлось усмирять меня своим туманом первородной. Ведь зверь разбушевался, да так что мог напасть на своих, и солдаты и даже владеющие утверждали, что никто кроме распадчицы не смог утихомирить демона, жаждавшего еще крови. Пона придумывают себе страхов и героев, а потом обсуждают то, о чем не знают. Главное Чихеро светлая и добрая девушка, убившая тысячи, а я страшный зверь, демон, которому отдают в жены несчастную принцессу, тоже добрую и прекрасную девушку, что ратует за счастье поданных Империи. Все вокруг такие добрые и хорошие, один я демон, что разрывает на части людей, и которого, как я слышал, надо держать в клетке и выпускать его только когда нападет противник.