Шанс на прощение (СИ) - Валентеева Ольга - Страница 7

В трубке повисла тишина.

— Лалли? — на грани слышимости раздался знакомый голос. Кажется, Хайди расслышала всхлипы. — Алло, кто это?

— Здравствуй, Стефан, — без лишней радости слышать старшего из эо Тайренов откликнулась Хайди.

— Хайди? — изумился Белый лев. — Что ты…

— Джефри при смерти. Было покушение, главы Рандсмара и Тианеста мертвы, Эвассона пока жив, но не знаю, надолго ли. Чуешь, чем пахнет?

Тайрен выругался. Затем сказал:

— Собери совет на полдень, я буду.

И положил трубку. Как мило! Хайди ему что, собачка, указывать ей, что делать? Но Тайрен прав, совет придется собрать. Кто-то должен замещать Джефа, разбираться с иностранными делегациями, не допустить бойни, в конце концов. Поэтому Хайди набрала номер заместителя Джефа, господина эо Варда, и, выслушав долгие соболезнования, будто Морган уже отбыл к Ингу и Форро, приказала:

— Соберите всех членов совета в ратуше завтра в полдень. Подчеркиваю: всех. Будем решать, что делать дальше.

А ведь сегодня на приеме Варда не было. Интересно, почему?

— Будет сделано, госпожа эо Лайт, — пообещал тот и прервал связь.

Занятно… Все сходится к тому, что совет, так скрупулезно собранный Морганом, не настолько надежен, как ему казалось. Хайди чуяла чужой душок, а она редко ошибалась в подобных вещах.

— Как ты? — раздался вопрос Макса, о присутствии которого она даже на минуту позабыла.

— Скверно, — призналась госпожа эо Лайт. — Мне не нравится происходящее. Кто-то пытается расшатать Тассет и разрушить договоренности между государствами. Не то чтобы я была сильно против, но у меня бизнес с Рандсмаром, не хотелось бы терять поставки кристаллов для медицинского оборудования.

— Бизнес? — Макс посмотрел на нее, как на сумасшедшую.

— А ты думал, я стану убиваться по Джефу? — съязвила Хайди. — Мы с ним не настолько близки, Макс. Не скрою, мне будет жаль, если он умрет. У нас с ним общие дела. А еще Морган является гарантом стабильности в Тассете. И самое главное: моя дочь расстроится, если он перестанет привозить ей этих ужасных кукол в розовых рюшах. А я не прощаю тех, кто расстраивает мою малышку.

Макс вдруг улыбнулся, и улыбка преобразила его серьезное лицо. Хайди изогнула бровь, не находя поводов для веселья.

— Что не так? — прямо спросила она.

— Никогда не представлял тебя матерью, — ответил Макс. — Удивительно слышать, как ты говоришь о дочери.

— По-твоему, я не могу любить своего ребенка?

— Почему же? Можешь. Просто ты и любовь всегда были для меня несовместимыми понятиями.

Вдруг стало горько. Хайди и сама не могла объяснить, почему. Макс ведь прав, она никогда и никого не любила. И даже гордилась тем, насколько ледяным оставалось ее сердце. Так что же изменилось? Почему сейчас хотелось бы услышать другое? Сложно сказать. Наверное, потому, что перед ней стоял Макс. Человек, который когда-то дышать без нее не мог, а потом бессовестно украл ее сердце и оставил дочь. И теперь он упрекает ее в черствости. Хотя, встреча с Хайди едва не стоила Максу жизни. У них друг к другу особый счет.

— Я пойду, — сказал Макс. — Помогу целителям. А ты не могла бы распорядиться, чтобы на утро для меня подготовили анализы ай-тере, пострадавших от эпидемии?

— Да, конечно, — кивнула госпожа эо Лайт. — Ступай. Я обо всем позабочусь.

И о том, чтобы ее сотрудники не вышвыривали Макса из палат пострадавших. И о том, чтобы утром он занялся эпидемией. Когда господин Айлер собирался отдыхать, Хайди интересоваться не стала. Не ее дело, в конце концов. Вместо этого она вызвала своего заместителя и отдала все требуемые распоряжения, а сама направилась из больницы в здание исследовательского центра. Там хранились ее вещи, и можно было сменить платье для приемов на удобный брючный костюм. Подобные стремительно вошли в моду, и госпожа эо Лайт отказалась от красивых, но неудобных струящихся платьев в угоду моде и комфорту.

И раз уж она оказалась на рабочем месте в поздний час, то и занялась работой. Не забыла лишь позвонить домой и убедиться: Николь уже спит. Легла, так и не дождавшись матери. Подобное случалось редко, но все же бывало.

А еще пришлось принять целую делегацию ай-тере, связанных с Джефом: они жаждали поделиться силой со своим иль-тере, но в палату их никто не впускал. Хайди распорядилась впустить. Их магия сейчас нужна Моргану. Увы, никого из них он не взял с собой на прием. Джеф оставался консервативным в этом плане: только рабочие отношения иль-ай. Ай-тере выполняли свои обязанности на его предприятиях, но при этом не становились частью жизни. Морган и Хайди были слеплены из одного теста: Джефри тоже ни к кому не привязывался. Видимо, опасался обжечься, и был прав. Хайди понимала это особенно ясно теперь, видя перед собой Максимилиана.

Кстати, о зайцах. Надо отыскать ай-тере и отправить отдыхать. Никому не поможет, если к утру он свалится с ног. Его иль-тере, скорее всего, является Дея, раз уж Макс в Тассете. А Дея за городом, и на расстоянии пользоваться ее силой сложнее. Так и до перегрева недалеко.

Поэтому около часа ночи Хайди снова вернулась в больницу и остановила первую попавшуюся медсестру.

— Госпожа эо Лайт? — Девчонка удивленно уставилась на нее.

— Я ищу господина Айлера, — сказала Хайди. — Он приехал со мной вечером.

— Этот молодой целитель из Эвассона? Я видела, как он входил в палату господина Моргана.

— Благодарю.

Значит, можно будет выяснить, как там Джеф. Хайди прошла к отведенной Моргану палате и вошла внутрь.

Джефри лежал на больничной койке. Над ним светился целительский купол, поддерживая исцеляющие заклинания. Стоило признать, выглядел бывший муж скверно. Пять лет назад Хайди позлорадствовала бы и сказала: «Поделом», а сейчас почувствовала опустошение и тревогу.

— Он стабилен, — послышался голос Макса. Оказалось, целитель расположился в кресле в самом углу палаты. И выглядел он сейчас ничем не лучше Джефа.

— Ты израсходовал слишком много магии, — проговорила Хайди, подходя ближе и стараясь понять, не грозит ли этому упрямцу перегрев.

— Дея приедет утром. Я продержусь, — ответил Макс, глядя на нее снизу вверх. Захотелось наклониться и поцеловать его. И когда это Хайди отказывала себе в своих желаниях? Она потянулась к нему, но Макс отвернулся. Чтобы избежать неловкости, госпожа эо Лайт коснулась губами его лба.

— Горишь, — заметила равнодушно. — Поезжай домой. Думаю, твоя временная иль-тере скоро явится. Твой кабинет готов, вернешься утром.

— Не указывай, — нахмурился Макс. — Я больше не твой ай-тере.

— Но это мой медицинский центр. И если ты будешь упрямиться, я просто прикажу тебя в него не впускать. Поэтому давай не будем ссориться, нам еще вместе работать.

— Хорошо. До завтра, Хайди.

— Сладких снов, Макс.

И Айлер пошел из палаты прочь, а Хайди опустилась на его место. И почему все повернулось именно так? Почему она вообще испытывала хоть какое-то сожаление из-за того, что Макс ушел? Он никогда не был ей нужен, а когда понадобился, выяснилось, что это Хайди ему больше не нужна. Забавный поворот судьбы. Впрочем, судьба всегда была той еще шутницей, и хотелось надеяться, что сейчас она не отправит Хайди прямиком на дно.

Макс Айлер

Уже выйдя из здания медицинского центра, Макс понял: ему не на чем ехать до особняка эо Фейтер. И пусть на улице царит полумрак, именуемый в Тассете ночью, повсюду уже пусто. Люди спят. Не стоит и думать о том, чтобы найти какой-то транспорт, а личный автомобиль Макса остался в Эвассоне. Надо как-то решить эту проблему, но не сейчас.

И все-таки не стоять ведь посреди улицы, словно памятник самому себе. Эта ситуация злила. Макс ненавидел чувствовать себя слабым, а сейчас был именно такой момент. Это в столице Эвассона он знал каждый угол, а Тассет казался чужим и зловещим.

Рядом остановился автомобиль. За рулем сидел незнакомый мужчина.