Сломленная (ЛП) - Мартенс Дон - Страница 8

— Дин, что ты здесь делаешь?

— Я приехал навестить свою прекрасную сестру. Иначе зачем бы я здесь был? — он отвечает мне, плавно поднимаясь на ноги, его глаза мгновенно встречаются с глазами Джули. — Теперь я встретил кое-кого еще, кого можно навестить.

Я крепче прижимаю Дженни к груди и смотрю на Джули. Она смотрит на Дина с застенчивой улыбкой на лице, и я уже могу сказать, что он ей нравится. Я знаю, что любой мужчина должен быть мертв, чтобы не испытывать влечения к Джули, поэтому у меня нет сомнений в том, что он хочет ее. Дин обычно получает то, что хочет. К сожалению, я знала об этом не понаслышке.

Я закрываю глаза и быстро произношу молитву.

Господи, пожалуйста, не дай Джули попасться на его ложь.

Я стряхиваю с себя воспоминания, когда слышу, как Шерри зовет меня по имени.

— Бетани, — говорит она, сжимая мою руку. — Ты не можешь винить себя за то, что сделал твой брат, ни со мной, ни с его женой. Самое главное, не вини себя за то, что он сделал с тобой.

Я качаю головой и отхожу на шаг, затем лгу прямо ей в лицо.

— Я не виню.

Она начинает говорить что-то еще, но я поворачиваюсь и убегаю. Как бы сильно мне ни нравилась Шерри, последнее, что мне нужно сегодня, это чтобы она забивала мою голову воспоминаниями о Дине. Он мертв и похоронен, и я хочу, чтобы все, связанное с ним, осталось похороненным вместе с ним. Я больше не хочу, чтобы он был частью моей жизни, даже в моих воспоминаниях.

Я направляюсь к Дженни, но останавливаюсь, когда оказываюсь рядом с ней. Я вижу, как Брэндон обхватывает ее своей большой рукой.

— Ну же, картофельный жук. Давай займем наши места.

Она улыбается ему.

— Почему ты назвал меня картофельным жуком?

На его лице расплывается мальчишеская улыбка.

— Когда твоя мама была маленькой, тетя Энджи называла ее картофельный жук. Ты напоминаешь мне ее тогда, так что, кажется, это просто подходит.

— Все говорят, что я похожа на папу, а не на маму.

— Ты очень похожа на своего отца, но ведешь себя как твоя мама.

Очевидно, что ни он, ни она даже не подозревают, что я рядом. Они живут в своем собственном мире, дядя и племянница. Этим утром я подумала, что он вмешивается в особенный день, который я запланировала для нас с Дженни. Теперь я понимаю, что это я вмешиваюсь. Я останавливаюсь как вкопанная и позволяю им уйти, чувствуя, как боль пронзает мою грудь.

Я смотрю в сторону выхода и думаю, не стоит ли мне уйти. Как только я начинаю отходить, то слышу тихий голос, доносящийся из-за спины.

— Ну же, тетя Бети. Сейчас начнется.

Отбрасывая мысли о бегстве, я поворачиваюсь к Дженни и Брэндону, не сводя с них пристального взгляда.

— Я иду, милая.

Цирк длится почти три часа, и каждая из ста восьмидесяти минут проходит со скоростью улитки. Когда свет, наконец, снова включается, я беру Дженни за руку.

— Пошли, детка.

Прогулка до машины наполнена рассказами обо всех удивительных вещах, которые видела Дженни. Я начинаю смеяться, когда она продолжает рассказывать о медведе в балетной пачке. Мой смех резко обрывается, когда я замечаю, что Брэндон наблюдает за мной. Его гнев немного утих, но он все еще присутствует под поверхностью.

Желая покончить с этим днем как можно быстрее, я беру Дженни за руку.

— Нам нужно спешить. Не хочу, чтобы ты пропустила ужин.

Почти час спустя я смотрю прямо перед собой, когда мы въезжаем в Кромвелл. В машине тихо, только звук негромко играющего радио нарушает тишину. К счастью, Дженни спит и понятия не имеет о напряжении в машине. Я смотрю на его отражение в лобовом стекле и удивляюсь, как я могла так ошибаться в нем. В своих письмах к Джули он казался чем-то вроде рыцаря в сияющих доспехах. На самом деле он просто засранец. Хуже того, он красивый засранец.

Почему, ну почему, я читала эти письма? Почему я влюбилась в какой-то плод своего воображения? Нужно смотреть фактам в лицо; у меня никогда не будет Брэндона, и у меня никогда не будет «долго и счастливо». Я навсегда останусь одна, и я должна научиться справляться с этим. Пришло время мне перестать притворяться героиней какой-то сказки, которую я придумала в своем воображении.

Я отбрасываю эту мысль прочь и шепчу:

— Можешь ехать, я попрошу Кристен отвезти меня позже.

— Нет необходимости. Я могу сам отвезти тебя.

Я качаю головой.

— Нет, спасибо. Если я сейчас пойду к Энджи домой, она захочет, чтобы я зашла и поболтала о цирке. А это означает, что тебе придется быть рядом со мной подольше, поэтому я думаю, что для меня лучше подождать Кристен.

Он издает очень громкий и явно очень расстроенный вздох.

— У меня нет проблем с тем, чтобы быть рядом с тобой. У меня просто проблема слышать о твоем брате. Если бы эта цыпочка не заговорила о нем, сегодняшний день был бы прекрасным.

— Ну, у меня проблема находиться рядом с тобой, поэтому я бы предпочла добраться домой сама, — говорю я, не зная, откуда взялись эти слова. Никогда раньше я не могла постоять за себя. В раннем возрасте я поняла, что в этом нет никакого смысла. Это подтвердилось в те несколько раз, когда я пыталась рассказать кому-нибудь, что происходит дома. Ничего так и не случилось, ну, ничего хорошего.

— Что, черт возьми, ты под этим подразумеваешь? — рычит он, сжимая руль так сильно, что костяшки его пальцев белеют.

Не уверена, откуда берется моя смелость, но я решаю действовать, пока могу.

— Мне не нравится, когда на меня постоянно нападают, постоянно напоминают о том, как я подвела свою лучшую подругу. Но, кажется, это единственное, о чем ты можешь говорить, когда я рядом, так что я бы предпочла просто не находиться рядом с тобой.

Он секунду молчит, прежде чем ответить.

— Если ты остаешься здесь, у нас не будет другого выбора, кроме как время от времени бывать вместе, так что тебе нужно привыкнуть к этому.

Он прав. Я не смогу игнорировать его вечно. Он брат Джули и двоюродный брат Кристен; мы будем часто видеться. Мой единственный вариант — держаться подальше от Джули и Кристен, а этого не случится.

— Можем ли мы хотя бы попытаться быть вежливыми друг с другом? Я не обязана тебе нравиться, но я прошу тебя не бросать Дина мне в лицо при каждом удобном случае.

— Проблема не в том, что ты мне не нравишься.

Я поворачиваюсь на своем сиденье лицом к нему.

— Что ты под этим подразумеваешь?

— Ничего, — бормочет он. — Я подброшу тебя до дома.

После этого мы снова замолкаем и остаемся в тишине, пока я не выхожу из машины. Пока я иду в дом, его слова прокручиваются в моей голове.

Проблема не в том, что ты мне не нравишься.

Глава четвертая

Просматриваю ассортимент замороженных блюд в морозильной камере продуктового магазина, когда мой телефон начинает звонить. Я достаю его из сумочки и вижу, как на экране вспыхивает имя Шейна.

— Привет.

— Привет, просто проверял, все ли у нас в силе на эти выходные.

Какая-то часть меня хочет сказать ему «нет»; та же часть, которая считает, что иметь книжных парней безопаснее, чем встречаться с настоящим живым мужчиной, но теперь я отказываюсь быть такой женщиной. Она умерла, когда уехала из Миссури, и новая я собираюсь немного пожить.

— Да, Шейн. С нетерпением жду этого.

— Отлично, буду у тебя около семи.

— Звучит заманчиво.

— Если хочешь, мы можем поехать в Нэшвилл и посетить «Мьюзик Роу»?

Хм-м, пойти на свидание — это одно, но «Мьюзик Роу» ночью — совсем другое. Не думаю, что я уже готова ко всей этой шумихе в баре.

— Ты не против просто поужинать и сходить в кино?

— Конечно.

Его голос звучит так взволнованно, что я не могу удержаться от улыбки.

— Хорошо, тогда и увидимся.

— До встречи.

— Пока, — говорю я, прежде чем убрать телефон обратно в сумочку.

Я достаю немного замороженной лазаньи из морозилки и бросаю ее в свою корзинку. Не обращая внимания, я быстро разворачиваюсь и натыкаюсь на твердую спину мужчины.