Сломленная (ЛП) - Мартенс Дон - Страница 6

— Хорошо, Бетани, отправляйся домой. Увидимся в следующие выходные. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — говорю я, а затем забираюсь в свою машину, желая, чтобы мое сердце перестало колотиться из-за надежды, расцветающей внутри меня.

С улыбкой на лице я уезжаю.

Глава третья

Прежде чем я успеваю постучать, Дженни распахивает дверь и обнимает меня.

— Я так взволнована. Никогда раньше не была в настоящем цирке, только в маленьком в школе.

Мы планировали эту поездку неделями. Это единственное, что я смогла придумать, чтобы удержать Дженни от упрашиваний поехать с Джули и Джейсом в их медовый месяц. Если бы она спросила, Джули сказала бы «нет», но Джейс сказал бы «да». Тогда начался бы настоящий фейерверк.

Я улыбаюсь ей и провожу рукой по ее голове.

— Я тоже взволнована. Не была ни в одном с примерно в твоего возраста.

— Как думаешь, мне удастся прокатиться на слоне?

— Нет, милая, но ты увидишь несколько. — Я опускаю руку на ее плечо и слегка сжимаю его. — Если мы собираемся добраться туда до начала, нам нужно поторопиться.

Она кивает, отступает назад и хватает меня за руку.

— Я готова, но мы должны дождаться дядю Брана. Сегодня утром он проспал.

— Что? — бормочу я, следуя за ней дальше в дом.

Ни за что!

Он не может планировать пойти с нами в цирк после того, как вел себя вчера. Я знаю, что мне придется время от времени быть рядом с ним, но я не хочу начинать сегодня. Эта поездка должна была стать чем-то особенным, только для меня и Дженни. Если он придет, все будет испорчено.

— Дядя Бран едет с нами, потому что тетя Энджи говорит, что ему нужно проводить со мной время. — Заканчивает она голосом, который звучит почти так же, как у Энджи.

— Да, — подтверждает Энджи, заходя на кухню из коридора. — Он никогда не проводил с ней время, и им нужно получше узнать друг друга. Дженни будет легче, если ты будешь с ними, она чувствует себя с тобой комфортно.

Я начинаю качать головой, но она останавливает меня.

— Нет, все решено. Я уже заплатила за билеты, так что кто-то должен пойти со всеми вами. Мы с Кристен не можем пойти, потому что нам нужно убрать в церкви. У Мака есть кое-какие дела в магазине, так что остается только Брэндон.

— Как насчет Шейна или Мэтти? Они бы с удовольствием поехали с нами, — говорю я, пытаясь придумать кого-нибудь на место Брэндона. — Уверена, что у Брэндона сегодня есть дела.

— Нет ничего важнее, чем провести немного времени с моей любимой племянницей, — говорит Брэндон, входя в комнату с Джейми на руках.

Дженни отпускает мою руку и бросается к нему. Обнимая его за талию, она улыбается ему.

— Я твоя единственная племянница, дядя Бран.

— Да, это так. Вот почему ты моя любимая, — говорит он, подмигивая.

Пока они продолжают подшучивать, мои глаза следят за его телом сверху донизу. На нем пара выцветших голубых джинсов и все. Маленький Джейми уютно устроился у него на груди, покусывая свой кулачок. Что-то в том, что я вижу, как он держит ребенка, заставляет мою грудь покалывать. Клянусь, это самая красивая вещь, которую я когда-либо видела. Видение того, как он держит на руках нашего ребенка, проносится у меня в голове.

Боже мой! Что со мной не так?

Я отбрасываю свои нелепые мысли и натягиваю фальшивую улыбку.

— Мы должны быть там к часу, так что нам нужно скоро выезжать.

Он поднимает подбородок в мою сторону, затем передает Джейми Энджи.

— Мне только нужно закончить одеваться.

С этими словами он выходит из комнаты. Я не спускаю с него глаз, пока он не теряется в тени коридора, а затем поворачиваю голову и вижу, что Энджи улыбается мне.

— Вижу еще одну свадьбу в нашем будущем.

Я отступаю назад и отчаянно качаю головой.

— Ты сумасшедшая женщина.

Она издает девичий смешок, выходя из комнаты с Джейми. Перед тем как выйти в коридор, она оглядывается через плечо.

— Может, я и сумасшедшая, но обычно я права.

Двадцать минут спустя мы на шоссе I24 направляемся в Нэшвилл. Мы толком не поговорили, но Дженни наговорила достаточно за всех нас. По тому, как затихает ее голос, я могу сказать, что она вот-вот заснет. Это никогда не подводит: посадите ее в машину, и она уснет. Я слышу, как она бормочет что-то о прыжке льва через огненное кольцо, но затем замолкает.

Я слышу, как Брэндон усмехается, и смотрю в его сторону.

— Что тут смешного?

— Она просто похожа на свою маму. Джули обычно болтала без умолку каждый раз, когда мы садились в машину, а потом просто вырубалась. Наверное, они сами себя уговаривают заснуть.

Я смеюсь, но не отвечаю. Вместо этого я отворачиваюсь и смотрю в окно. Я просто не знаю, что ему сказать. Что можно сказать человеку, который считает меня отбросом? Я не могу защитить себя, потому что знаю, что он прав. Я и есть отброс. Мне следовало рассказать Джули о Дине до того, как она начала встречаться с ним, особенно до того, как они поженились, но я не знала как. Мне было так неловко, так стыдно.

— Я сожалею о ситуации на свадьбе.

Я бросаю взгляд обратно на него; уверенная, что неправильно его расслышала.

— Что?

— Мне не следовало говорить тебе это дерьмо. Джули заботится о тебе. Это все, что имеет значение. Ты заслуживала быть там так же, как и я.

Я качаю головой.

— Нет, ты был прав. Мой брат причинил ей боль, и я могла предотвратить это.

— И как ты могла это сделать?

Пожимая плечами, я бормочу в ответ:

— Мне следовало рассказать ей, каким он был.

— Неизвестно, помогло бы это. Возможно, она все равно вышла бы за него замуж. Джулс твердолобая. Если она любила этого придурка, она бы прислушалась к своему сердцу и проигнорировала все, что о нем говорили.

— Но она не любила его.

— Нет, но она думала, что любила. Если бы это было не так, она бы не вышла за него замуж.

Он неправ. Джули никогда не любила Дина, даже не думала, что любит. Я не осознавала этого, пока не увидела ее с Джейсом. Она любит Джейса так, что это просвечивает, позволяя всем видеть. Он также неправ насчет того, как все закончилось бы, если бы я рассказала ей о Дине. Если бы я просто рассказала ей все с самого начала, Джули ушла бы от него. Нет, это неправда; она бы убежала.

— Возможно, но я сомневаюсь в этом.

Брэндон пожимает плечами.

— Думаю, мы никогда не узнаем. И хватит об этом дерьме. Без обид, но разговоры о твоем брате оставляют неприятный привкус во рту. Почему бы тебе не рассказать мне о себе?

Говорить обо мне — это единственное, чего я никогда не делаю.

— Рассказывать особо нечего. Через несколько недель мне исполнится тридцать. И я учитель. Как-то так.

Он смотрит на меня, затем снова на дорогу.

— Да, Джули сказала мне, что ты преподаешь в школе. В каком классе ты преподаешь?

— Я обучаю детей с особыми потребностями, поэтому мои ученики варьируются от детского сада до пятого класса.

— Это, должно быть, тяжело.

Я качаю головой, и тень улыбки появляется на моем лице.

— Не совсем. Это на самом деле весело. Я люблю своих учеников, каждого из них. Их может быть немного, но они заставляют меня смеяться каждый день. Чего еще может хотеть человек, как не работы, которая заставляет его улыбаться?

— Да, это было бы здорово. Мне нравилось служить в армии, но в последние пару лет было не так уж много поводов для улыбки.

Я знаю, что это правда; он через многое прошел. Он не только серьезно пострадал в аварии, но и был единственным выжившим. Могу только догадываться, что ранение — это не то, что навело тьму в его глазах. Читая письма Джули, я знаю, что Брэндон был прирожденным защитником. Наблюдение за тем, как его друзья умирают после происшествия, едва не убило его.

Я наблюдаю за эмоциями, играющими на его лице, прежде чем ответить.

— Что ты планируешь делать теперь, когда ты дома?

Он снова пожимает плечами, не отрывая взгляда от дороги.