Взрослые люди (СИ) - Шнайдер Анна - Страница 21

Виктор не считал меня сумасшедшей. Если только совсем чуть-чуть. Но он и себя, кажется, не считал абсолютно нормальным, более того, я уверена — если бы его спросили о подобном, он бы с иронией ответил: «На свете не бывает полностью нормальных людей. Все мы немного сумасшедшие».

В общем, у меня появилось чувство, что этот странный, но в чём-то фантастический мужик умудряется сдвинуться с мёртвой точки и начинает добиваться того, чего хочет. Мне было с ним интересно — это раз. Я была не против встретиться с ним ещё — это два. Он понравился моим ребятам — это три. Целых три пункта! Невероятный успех, учитывая уровень нашей с мальчишками обычной сопротивляемости чужим мужчинам. И подобного успеха Виктор достиг меньше чем за неделю. Поразительная результативность у человека. Я даже не удивилась, когда услышала его рассказ о зарабатывании на криптовалютах. Только такие люди и могут зарабатывать деньги на чём-то абсолютно нематериальном, как Остап Бендер на ремонте Провала, чтобы не слишком проваливался.

В общем, в результате близнецы и Лика с нетерпением ждали обещанной ёжик-пати, и я стеснялась сама себе признаться, но я тоже ждала. Мне было интересно всё — и где живёт Виктор (я не сомневалась, что дом наверняка будет большой и в чём-то вычурный), и зачем ему понадобились размеры одежды, и как он будет себя вести, если близнецы или Лика что-нибудь разобьют или опрокинут. У меня даже было желание подговорить ребят сделать нечто подобное, но я решила всё-таки не играть грязно. Не люблю совершать нехорошие поступки, а такой поступок точно будет нехорошим.

Между тем Виктор, по-видимому, продолжал знакомиться с моим творчеством, погрузившись на этот раз в один из триллеров. Я писала разные книги, какие-то приносили больше денег, какие-то — меньше, и вот Виктор пока что выбирал исключительно неприбыльные и неформатные. Как обычно и бывает, именно они были наиболее оригинальными, но и мозговыносительными тоже.

В общем, ранним утром в пятницу я получила от Виктора сообщение с кучей сердитых смайликов.

«Я из-за тебя совсем не спал! Читал всю ночь. Теперь надо бы поспать, но я не могу! Даже не думал, что такое бывает. Как в подростковый возраст вернулся, когда впервые посмотрел “Кошмар на улице Вязов”».

Я рассмеялась. Да, понимаю, сюжетец у меня там жутковатый. В маленьком посёлке начинают пропадать люди, в итоге их потом находят по частям в разных местах. Убийца изобретателен и не повторяется, что отличает его от обычных маньяков, — каждый раз он выбирает разных жертв и новые способы убийства. Но всегда это что-то жуткое. В конце концов убийцами оказываются школьная учительница, милая и обаятельная девушка, и её класс — десять восьмиклассников, воспитанники закрытой школы для одарённых подростков. Они разработали целую теорию, по которой начали «чистить» окружающий мир от недостойных жить, с их точки зрения, людей. Зачем они нужны, если не приносят пользу обществу? Пьянствуют, не работают, не дают своим детям нормально учиться, бьют жён, душат котят и стреляют в собак. Жить достойны только умные и образованные, а пока по земле ходят всякие «недочеловеки», человечество лишь деградирует и войны не заканчиваются. В общем, старый добрый фашизм, только триллер.

Называлось всё это безобразие «Кровавый пасьянс» — за любовь учительницы к оставлению игральных карт на месте преступлений. В итоге её поймал влюблённый в неё местный полицейский, детей отправили в исправительный лагерь, а учительницу он тайно застрелил. Чтобы не смущала своими речами подрастающие поколения.

«Ну, “Кошмар” ещё не самый страшный ужастик в мире. Посмотри, например, “Синистер”. Или “Заклятие”. Да и наши старые отечественные фильмы по жути, на мой вкус, вполне могут его переплюнуть. Например, “Господин оформитель”. Или “Прикосновение”. Меня они пугают даже больше, чем современные».

Виктор, вместо того чтобы спать, начал печатать.

«По сравнению с твоей книгой — всё фигня. Но теперь, после этого списка, я понимаю, где ты черпала вдохновение».

«Можно и так сказать. Хотя, на самом деле, я не любитель ужастиков. Смотрела из любопытства некоторые. Но больше всего ужастиков на меня свалилось год назад, когда ими начали увлекаться близнецы. Они пообещали, что ничего не станут смотреть, пока я не одобрю — излишне жестокие или кровавые я отметала, — вот и пришлось погружаться в эту тему».

«А могла бы просто запретить».

«Смеёшься? С каких пор дети слушаются родительских запретов? Они бы просто начали смотреть свои ужастики втайне от меня. Под одеяло залезли, наушники врубили — и погнали. Но, поскольку я не запрещаю, а просто ограничиваю, они так не делают».

«Ты уверена, что не делают?»

«Уверена».

«А почему ты так думаешь? Может, обманывают».

Я улыбнулась. Забавно, что Виктор, при своём мастерстве в зарабатывании денег на нематериальном, не мог понять, что уверенность по сути та же вера, а вера — это нечто бездоказательное. Она либо есть, либо её нет.

Но свою позицию надо было как-то объяснить, поэтому я напечатала:

«Они знают, что если начнут обманывать, то лишатся моего доверия, а его они ценят больше всего в жизни. И это взаимно. Я ведь тоже их не обманываю. Принцип взаимности — то, на чём должны быть построены любые здоровые отношения, неважно, о ком идёт речь, о родителях и детях или о муже и жене. Они не обманывают меня, а я — их».

Виктор немного помолчал, а потом всё же ответил:

«Красиво сказано. Но я спать».

«Спокойного дня! Кстати, у меня есть ещё один ужастик. Называется “Хруст костей”. Только он юмористический. Тем не менее на ночь читать всё же не рекомендую».

«Спасибо!» — написал Виктор, вновь поставив сердитый смайлик, и я, улыбнувшись, отложила телефон в сторону.

Интересно, он собирается читать все мои книги? Их же до фига. Но не только в этом дело, конечно. Ладно ужастики и прочие неформатные вещи. Но у меня ведь есть и самые обычные книги про семейные отношения, любовь и ненависть, браки и разводы, измены и предательства, ложь и скандалы. И про первую любовь есть, и даже криминальный роман в наличии. И про секретаршу, влюблённую в своего красавчика босса. Вот это, кстати, не просто любовный роман, ещё и эротический. Ха! Надо будет посоветовать его Виктору. Интересно, как он отреагирует на откровенные сцены?

Покачав головой — Ася, о чём ты думаешь? — я ушла заниматься детьми и животными.

32

Ася

Следующие дни я была по уши в делах и о Викторе толком не вспоминала. Во-первых, мне нужно было полноценно заняться нынешним впроцессником — иначе в следующем месяце будет шиш, а не гонорар, и я усиленно писала. Во-вторых, домашние дела и заботу о детях никто не отменял. Ну и в-третьих — животины, особенно Сенька, требовали усиленного внимания. Хотя с ней мне отлично помогали Лика и близнецы — с радостью давали ей лекарства, следили за тем, чтобы она ела, пила, а заодно ниоткуда не грохнулась. Сенька, как и положено кошке, не понимала, почему ей нельзя прыгать с дивана на ламинат, и всё время пыталась это сделать. Ума не приложу, что бы я делала, если бы не дети — они действительно хорошо за ней смотрели, пока я ожесточённо строчила продолжение своего нынешнего романа.

Один раз мне пришло в голову: интересно, а как отреагировал бы Виктор на подобный сюжет? Писала я снова не совсем форматное, хотя история всё-таки была более популярной, чем тот мой ужастик. Книга называлась «За чужой счёт» и рассказывала о мужчине и молодой девушке, которые промышляли тем, что жили за счёт своих возлюбленных. И всё было хорошо у этих пиявочек, пока они не влюбились друг в друга.

На самом деле, я любила нечто подобное — психологический роман о преломлении мироощущения героя, написанный в рамках обычного любовного романа. Начинаешь читать — ничего особенного, очередная книжка про эскортницу и альфонса. Но постепенно читатель добирался до психологического препарирования героя — и вот тут начиналось самое весёлое.