В моем счастье прошу винить амнезию (СИ) - Дэвлин Джейд - Страница 3

— Ниджен?

В гардеробную заглянул муж и в который раз остолбенел, глядя, как я задумчиво прикладываю к себе два найденных комплекта белья. Всего два, но, к счастью, точно моего размера. На трусы мне денег отсыпали, и то счастье!

— Ванна готова? Какой ты у меня молодец. — Я аккуратно положила оба комплекта на полочку и, проходя мимо мужа, скинула халат ему прямо на руки. — Подержи, дорогой.

Под халатом на мне уже ничего не было. Я же купаться собралась. И меня не волнует, что Санджей в очередной раз подавился воздухом, пока я медленно погружалась в хрустально-золотую пышную пену, приятно пахнущую жасминовой эссенцией.

Точнее, не так. Очень даже волнует, но совсем по другому поводу.

— Ну и чего ты там застыл? Иди сюда.

Глава 3

— О, небесные пэри, что это было? — простонала мадам Зинин, падая в кресло и нетерпеливым взмахом руки подзывая Лильджан, единственную горничную в доме.

— Эта тупая корова окончательно рехнулась, ее надо сдать в дурку! — мгновенно отреагировала Фирин, залезая с ногами на белый замшевый диван и не обращая внимания на то, что пачкает обивку. — Я сразу так и сказала!

— Что случилось, мама? — в бело-золотой холл плавно вплыла вторая невестка семьи Лунар, Альбин. Высокая, стройная, красивая той красотой, которую подчеркивают деньги и совершенно уничтожает бедность.

Альбин прекрасно это знала и всегда следила за тем, чтобы в этой семье ее не обделяли. Даже за чужой счет. Но никогда не вступала ни с кем в открытый конфликт, предпочитая действовать исподтишка.

— Ниджен сошла с ума! — повторила за дочерью мадам Зинин и снова картинно схватилась за виски. — Ты не представляешь, что она устроила!

— Опять? — Альбин изящно присела на другой край белого дивана и принялась подпиливать ноготки. — Что на этот раз?

— Устроила скандал в лечебнице! Нагрубила нам, а Фирин даже посмела ударить! — истерить и изображать умирающую лебедь одновременно умела только мадам Зинин. — И где Санджей? Он уже давно ушел в ее спальню.

— Может, сразу сбежал в свою лабораторию? — Фирин уже опомнилась от шока и заламывать руки по поводу обнаглевшей Ниджен не собиралась. Она всегда отвечала ударом на удар, не откладывая в долгий ящик. — Вряд ли мой брат станет проводить время с этой уродиной. Если бы не ее приданое, он бы на ней вообще не женился!

— Как в лабораторию? Санджей первым делом должен был проверить, в каком состоянии его мать! — тут же вскинулась мадам Зинин. — Лильджан! Мой старший сын ушел?

— Нет, мадам. — Горничной было за пятьдесят, она многое повидала в этом доме за долгие годы работы. И всегда следовала трем правилам: не удивляться, не проявлять эмоций, не вмешиваться. Даже если на твоих глазах творится явная несправедливость. Это дела господ и прислуги не касается.

— Ой, да что гадать, пойду и позову его! — Фирин подхватилась с дивана и взлетела по лестнице, будто ее сквозняком подхватило. — У меня тоже есть что сказать старшему брату!

Пробежавшись по коридору, она быстро добралась до самой дальней из комнат с самой маленькой спальней. Ни секунды не сомневаясь, бесцеремонно распахнула дверь и даже открыла рот, чтобы высказать что-то едкое, желательно прямо убийственное в адрес тупой коровы.

Но комната была пуста, и только в ванной за матово-узорной стеклянной дверью были слышны плеск воды и голоса.

— Идиотка, нашла время!

Злиться Фирин очень любила: злость подпитывала ее, как топливо для костра. А срывать свое настроение на том, кто не ответит, полезно для здоровья и самооценки. Поэтому стеклянная дверь тоже распахнулась без задержки.

И только тут до Фирин дошло, что она слышала два голоса. Два… и один из них мужской.

Юная змеюка застыла в шоке. В роскошной ванне ее старший брат, абсолютно голый и лишь едва прикрытый белой пеной, выцеловывал грудь своей не менее голой жены.

Наглая, паршивая бесстыдница тихо постанывала от удовольствия, откинув голову на бортик и прикрыв глаза. Санджей был настолько увлечен женой, что больше ничего не видел и не слышал.

Зато Ниджен то ли услышала, то ли почувствовала чужое присутствие мгновенно. Она открыла глаза, и Фирин с ужасом разглядела в них знакомый зеленый огонь, который в прошлый раз вспыхнул за мгновение до удара.

Бесцеремонную девчонку вынесло прочь из ванной комнаты и как следует приложило об угол кровати, да еще тем самым местом, которое она сегодня ушибла в больнице.

Было так больно, что Фирин временно потеряла возможность издать даже звук — дыхание перехватило.

Ниджен:

Ифрит побери, если снять с этого мужика не только очки, но и все остальное, он становится неприлично хорош. Так что никакого ему развода!

Но мне показалось, что он сам в шоке от того, насколько хороша я. До потери памяти мы исполняли супружеский долг только ночью под одеялом, выключив свет? А почему⁈

Такие сильные руки, нежные и умелые губы, такой темперамент!

Санджей с полоборота завелся, и в течение часа проявлял себя, целуя, наглаживая, возбуждая. Правда, приходилось иногда его направлять, как бывает в первый раз с умелым, опытным любовником. Заострять внимание на ласках, которые нравятся именно мне.

Я тоже по новой знакомилась, запоминая, какие прикосновения моему мужу нравятся больше и какая часть его тела чувствительнее к поцелуям.

Давно доказано, что секс — лучшее лекарство от стресса. Жаль, от потери памяти не лечит, но в остальном — великолепно!

Из ванной меня вынесли на руках. И я с чистой совестью упала бы в кровать и проспала до завтрашнего утра, но когда Санджей, вытерев мне ноги большим пушистым полотенцем, поцеловал мои колени и встал, в дверь постучали.

— Господин, госпожа, мадам Зинин хочет видеть вас в столовой. Она велела передать, что это срочно!

Мы с мужем переглянулись, и он только пожал плечами. Кажется, мне достался мужчина, который в принципе больше делает, чем говорит. Иногда это неплохо… Иногда.

Санджей сам пошел в гардеробную и на какое-то время там потерялся, а потом вышел со странным выражением лица, одним комплектом белья и легким полотняным платьем. Похоже, он нашел там много нового и интересного для размышления.

— Разве это не мамино платье? — спросил муж, разглядывая одежду на вешалке.

— Не помню, — хмыкнула я. — Но судя по тому, что его минимум один раз перешивали, все может быть.

Санджей нахмурился, но промолчал. Помог мне одеться, потом взял за руку, как девочку, и повел в столовую.

Вопль, который издала курица, стоило нам с мужем только показаться в дверях столовой, едва не сбил нас обоих с ног:

— Сынок, ты только посмотри, что эта негодница сделала с твоей маленькой сестренкой!

О, какие манипуляции в ход пошли! Наверное, учитывая разницу в возрасте, Санджею часто напоминали, что сестра — маленькая, ей надо уступать. И неважно, что малышке уже пора замуж и своих малышей рожать.

Санджей от удивления на секунду притормозил. А я, проигнорировав куриный галдеж, двинулась дальше. Захотелось рассмотреть голубую мозаичную вязь на противоположной от входа стене. Красивая, но никаких воспоминаний при виде нее у меня не возникло.

Посреди комнаты стоял накрытый к обеду стол, а чуть поодаль на бархатной кушетке лежала и стонала ушибленная собственными любопытством и наглостью коза. Я уже и позабыла, что влепила ей магический щелчок по лбу. Нравоучительный — чтобы не отвлекала старших, когда они расслабляются.

Глава 4

— Мама, ты что-то путаешь! — Санджей очень искренне удивился и недоверчиво посмотрел на меня. — Когда Ниджен могла ударить Фирин, ты о чем? Она была все время со мной, мы… — и тут же сам себя тормознул.

Ну да, не скажешь же всем, что мы любовью занимались? Да так страстно, что полбассейна расплескали. Неприлично. Хотя и сами могли бы догадаться! Муж и жена надолго уединились в спальне. Интересно, для чего?