Сокровище Хранителя Запада - Дмитриева Ольга - Страница 8

Адриан заскрежетал зубами. Я же начала проникаться хулиганским духом местных традиций и почувствовала воодушевление. Неизвестно, правда, как поведут себя остальные… Особенно Симон, которого я про себя звала «Господин Заносчивость».

Надеюсь, быстро поймет, у кого больше жизненного опыта.

Валентин повернулся к нам и заговорил снова:

– А вам нужно будет принести камень из клетки льепхена.

– Кого? – озадаченно переспросила я.

– Льепхена, – терпеливо повторил старшекурсник.

Его брат понял по моему лицу, что я не понимаю, о чем они говорят, и терпеливо пояснил:

– Такая зубастая тварь, похожая на чешуйчатую собаку.

Теперь все как-то подозрительно смотрели на меня. Как будто ждали, что я откажусь. Но я пожала плечами и улыбнулась:

– Собака так собака.

Эолалия побледнела, но ничего не сказала.

– Что ж, – хищно улыбнулся Валентин. – Тогда все остальные идут мыть лестницу на пятый этаж. Вас я буду ждать там же, с добычей.

Когда мы начали спускаться к выходу из общежития, Адриан приблизился и процедил:

– У вас ничего не выйдет.

Симон тут же оглянулся и фыркнул:

– У меня все точно получится. И наше задание сложнее.

– И у тебя в команде девчонка с Севера, – напомнил Адриан. – Неизвестно, что у нее с магией.

– Я стою десятерых, – ответил ему будущий герцог Гольдберг. – И тебе не проиграю.

Голос его звучал самоуверенно и надменно.

Ливиана шикнула на них:

– Хватит болтать. Кайра наверняка отмечает начало учебного года, но она не глухая. Выйти нужно тихо.

Дальше все топали молча.

За столом на вахте никого не оказалось. Симон покосился на приоткрытую дверь, за которой находилась комната коменданта, и первым проскользнул к выходу. Когда мы вышли на галерею, Эолалия пояснила:

– Старшекурсники традиционно привозят угощения для коменданта, чтобы та закрыла глаза на все безобразия. Так что Кайра сейчас пьет, а потом будет спать до утра. Но лучше с заданиями не затягивать.

Я кивнула, и мы продолжили путь. Довольно быстро нам пришлось разделиться. Адриан со своей компанией отправился на второй этаж, к библиотеке. А мы спустились на первый. Симон хотел сразу повернуть к зверинцу, но я поймала его за плечо и прошептала:

– Куда? Сначала в кладовую.

– Зачем? – не понял он.

– К собаке идем, – терпеливо пояснила я. – Нужно взять угощение. Колбасу, мясо, что-нибудь подобное.

Тито покачал головой.

– Эта собака с удовольствием подзакусит твоими пальцами вместо колбасы.

– Все равно, – заупрямилась я. – К любому зверю можно найти подход. А с собаками я имею дело с самого детства.

Больше со мной никто не стал спорить. Правда, на кухню меня не пустили. Симон сам проскользнул туда и вскоре вернулся с двумя кольцами колбасы, завернутыми в бумагу. Запах от нее шел умопомрачительный. Желудок сразу напомнил, что ужин был давно, а завтрак нескоро. Но я усмирила его мыслями о бедной собаке, в жилище которой нам предстояло вломиться.

Все-таки охрана здесь была устроена из рук вон плохо. Этого следовало ожидать: Академия Хранителей располагалась в часе езды от столицы, до границы было далеко. Как и заметила Эолалия, тихое и безопасное место. Больше я ничем не могла объяснить себе то, что магический зверинец запирался на обычный замок, а его смотритель безбожно храпел в подсобке и даже не шевельнулся, когда Симон умыкнул связку ключей с крючка.

Надо отдать должное парню: он был явно хорошо обучен. Четкие движения, бесшумный шаг. Это воин. То, что он стремился все сделать сам, одновременно раздражало и вызывало уважение. Эолалия и Тито явно были рады предприимчивости однокурсника. Знать бы еще, насколько будущий герцог Гольдберг силен в магии…

Зверинец мне не понравился. Коридор широкий, но холодный и сырой. Под потолком в четверть силы горели крохотные магические фонари. Неизвестную собаку отчего-то сразу стало жалко.

Клетка оказалась почти в центре коридора. Слабый свет лился с потолка и очерчивал темный чешуйчатый клубок и горку гладких камней за ним. Темные бока равномерно вздымались. Я пыталась определить, где у льепхена голова. А в это время Симон нахмурился и едва слышно прошептал:

– Я надеялся, что до камня можно будет дотянуться. Обычно они разбросаны по всей клетке.

Да, сегодня нам точно не повезло. Зверь сгреб все булыжники к дальней стене. Я задумчиво кивнула и прошептала в ответ:

– Чтобы взять хотя бы один, придется войти внутрь.

Эхолалия забеспокоилась:

– Это слишком рискованно. Де Роси наверняка не предполагали такого. Нужно вернуться…

– И признать, что мы трусы и слабаки? – фыркнул Симон. – Нужно что-то придумать.

– Да что тут думать? – удивилась я. – Говорила же, колбаса пригодится. Открой клетку, я возьму камушек, пока он ест.

– Это опасно, – возразил Тито.

Пришлось напомнить:

– У меня есть магия. И у вас тоже. Неужели вы втроем не сможете выиграть минутку, чтобы я унесла ноги? Поверь, я быстро бегаю.

На лицах товарищей было сомнение. Но Симон все же вручил мне колбасу и медленно приоткрыл дверцу. Я проскользнула внутрь и вздрогнула. Вместо покрытого чешуей клубка передо мной сидело… нечто.

Называть его собакой было не совсем правильно. Тело и хвост принадлежали ящерице. Но у этой ящерицы была голова гончей с длинными ушами и большими печальными глазами. Выглядел льепхен скорее мило, чем опасно. Черный нос шевелился, и только огромные когти на лапах намекали, что беспокоить эту «собачку» без повода не стоит.

По спине пополз холодок, и даже магия внутри начала ворочаться и подсказывать, что пора уносить ноги. Но эти печальные карие глаза смотрели только на пакет в моих руках. Поэтому я решила действовать по плану и вытащила половину кольца колбасы. Первый кусок зверь поймал на лету и принялся задумчиво жевать, провожая меня взглядом.

Я сделала несколько шагов в сторону вожделенной кучки камней и бросила следующий кусок. Пока льепхен поглощал угощение, я вцепилась в один из булыжников. Из горла зверя вырвался рык. Я поспешно бросила ему остаток колбасы и бросилась к выходу.

Но оказалось, что льепхен решил составить мне конкуренцию в этом забеге. Собакоящер метнулся вперед, в считаные мгновения опередил меня и проскользнул в приоткрытую дверцу. А затем, прежде чем кто-либо из моих товарищей успел среагировать, проскользнул у них между ног и помчался к выходу из зверинца.

Я застонала в голос. Вопреки страхам однокурсников, льепхена интересовали не мои пальцы, а возможность удрать. И что же теперь делать?

Я вылетела из клетки и сунула камень Эолалии. Очень хотелось рыкнуть на Симона, который при всей своей образцовости упустил зверя. Но времени на болтовню не было. Стараясь не топать, я помчалась к выходу. Однокурсники не отставали. Только бы дверь в зверинец оказалась заперта…

Узкая полоска света в дальнем конце коридора сообщила мне, что надеждам не суждено сбыться. Судя по сдавленной ругани Тито, именно он оставил дверь приоткрытой. И теперь за ней исчез длинный чешуйчатый хвост. Мы вылетели из зверинца и замерли. От дверей коридор расходился в три стороны, и ни в одной я не увидела улепетывающего зверя. Удрал!

Симон выругался и приказал:

– Разделимся.

Эолалия округлила глаза и возразила:

– Это опасно. Может, просто вернемся?

– Утром льепхена обязательно хватятся. – Тито покачал головой. – Симон прав. Придется ловить.

Симон мрачно кивнул и решил:

– Эолалия, неси камень в общежитие. Скажешь Де Роса, что мы ликвидируем последствия. Тито пойдет в сторону учебных классов, я покараулю у выхода. Марта… заглянешь на кухню и пройдешь в сторону дальней лестницы. Затем по второму этажу.

Идея мне понравилась, и я уже развернулась, чтобы уйти, когда он добавил:

– И помните, под луной у льепхена сработает магическая маскировка. Он не должен выбраться наружу. Иначе мы вылетим из академии раньше, чем успеем пикнуть.