"Фантастика 2025-16". Компиляция. Книги 1-14 (СИ) - Двок Андрей - Страница 49

Он вышел из машины, усадил Кирилла на сиденье и позвонил кому-то:

— Сработало!

Через полминуты «тойота» развернулась и помчалась в город.

— Я из спецотдела. Меня зовут Азамат Ким. Мы тебе поможем. Мы получили твой сигнал из магазина. Теперь всё будет… кхм, ну почти хорошо!

Кирилла несколько насторожило «почти», но куда больше его волновало то, что его увозят от принявших отраву маргиналов.

Он хотел предупредить жизнерадостного сотрудника особого отдела о том, что там остались люди, которым нужна помощь, но ни двигаться, ни говорить не мог.

— Извини, что грубо пришлось действовать, — продолжал «похититель», — но надо было, чтоб быстро и наверняка. Коврик мой слегка доработали, и… Ох, извини, это тебе неинтересно. Так вот сейчас я тебя отвезу в больницу на ритуал. Придётся потерпеть несколько часов, но пока вы вот так парализованы, «демон» не может на тебя влиять. Я очень надеюсь. Через сутки будешь бодрячком. Не совсем чтобы как прежде, но тем не менее.

Водитель помолчал секунду, потом добавил:

— Везучий ты, парень! Мы по знакам на ловушке определили, кто это: сам «демон злых знаний» — «malum scientia»! Редкий экземпляр. И жутко вредоносный.

Кирилл не очень вслушивался в то, что говорит человек из спецотдела. Он пытался понять, как привлечь его внимание.

Кирилл ощущал, что паралич не полный. Если сосредоточиться на левом мизинце, можно заставить его едва заметно шевельнуться. Значит, можно сосредоточиться на языке — и заговорить.

Кирилл напрягся до головокружения, сосредоточено пытаясь заставить язык шевелиться.

И тут же ощутил, как в глубине подсознания оживает подселенец.

Так, видимо, усиление самоконтроля приводит в себя и Фридрих.

Стоит ли пытаться «разморозиться» раньше времени ради каких-то бомжей? Стоит ли рисковать своим интеллектом? Разумом и личностью — ради тех, кто всё равно рано или поздно сопьётся и сгинет, не сделав ничего хорошего?

Стоит ли рыпаться? Зачем подвергать себя риску сейчас, на пороге спасения?

Язык слегка задвигался. Будто после сильной анестезии.

Фридрих зашевелился и, кажется, вздохнул, будто приходя в себя.

Кирилл попытался заговорить, но ничего не получалось. Ничего.

Подселенец ощутимо коснулся мозга носителя. Словно сотни мелких иголок впились в голову изнутри.

Больно! Боль — это природный сигнал: опасно, перестань.

Ты пытался — хватит! Не рискуй. Кто они тебе?

Ты станешь идиотом.

Иголки в голове вонзились глубже — и от боли перехватило дыхание.

Что сейчас делает Фридрих? Уничтожает твою память? Рушит базовые физические способности? Сжигает кору, лишая тебя самоконтроля?

Остановись, пока не поздно. Остановись. Пусть погибают.

Но это ты налил им отраву.

Ты был не собой, это не твоё решение, не твой выбор. Тебя заставили. Ты не виноват.

А вот продолжать или нет — это мой выбор.

Он снова попытался пошевелить языком.

Не сбрасывать с себя ответственность. Не прятаться за демона. Не прятаться от последствий. Оставаться человеком, несмотря ни на что. Таким, каким не стыдно быть.

Пусть Фридрих поступает так, как ему нравится. А он, Кирилл, будет делать то, что считает правильным. Хоть это отнюдь не всегда приятно.

От боли потемнело в глазах, но он продолжал выводить из паралича себя и, увы, подселенца.

Наконец, изо рта потянулась вязкая слюна, и Кирилл с трудом сумел выдавить:

— Люди…

Увлечённо рассуждающий о природе демонов водитель не слышал.

Надо ещё сосредоточиться. Надо сказать громче.

«Ты пожалеешь!»

То ли Фридрих, то ли послышалось.

— Люди…

Водитель, наконец, посмотрел на своего спутника. Резко ударил по тормозам.

— Тебе плохо?

— Люди…

— Какие люди? — мужчина выглядел озадачено.

Он схватил телефон и позвонил кому-то:

— Что-то неладно.

Вскоре послышался шорох шин, и в поле зрения Кирилла появились уже знакомые здоровяк, блондин и красотка.

— Он пускает слюни и повторяет: «Люди». Может, мы опоздали? — сокрушённо предположил водитель.

Над Кириллом наклонилась красотка в очках.

— Так, люди… Кирилл, ты хочешь помочь каким-то людям, так? Моргни, если да.

К счастью, моргнуть удалось без особого труда.

— Люди остались там, где тебя подобрали?

О да! Ты не только красотка, но и умница!

Он снова моргнул.

— Там какое-то существо? Нет. Оружие? Взрывчатка?

Кирилл выдавил:

— Мета…

«Ты сильно пожалеешь!»

— Метан? Нет. Метадон? Нет. Метанол?

Да, да-да!

— Хорошо, Азамат, звони медикам. Отравление метанолом. Несколько человек.

Красотка отошла от машины.

В голове слева разлился жидкий огонь.

— Макс, звони ты, — встревоженно отозвался водитель, сам наклоняясь над Кириллом. — Не нравится мне это. Очищение первого уровня, все вместе. Живо! На три. Раз. Два. Три!

Сияющие символы заполнили салон и ударили в голову.

Как больно!

— Мы не довезём его до больницы, ребят! «Демон» уже начал: все признаки налицо — зрачки расширены, мелкие сосуды в глазу лопнули, рот с одной стороны обмяк. Очищение задержит его минут на десять. Давайте здесь. Парня надо спасать!

Кирилла вытащили из машины, быстро раздели и, кажется, начали что-то рисовать по голой коже.

С правой стороны щекочущие прикосновения к коже он чувствовал. А с левой — нет.

Подселенец, кажется, снова впал в анабиоз, но явственно ощущался где-то внутри головы.

— Общий контур. Потом всё равно править. Пока стабилизируем, чтобы довезти до больницы, — это не водитель. Кажется, блондин.

…Кирилл очнулся в больничной палате.

Фридрих молчал, но Кирилл не был уверен, что подселенца изгнали.

Он хотел приподняться, но получилось не очень: левая рука лежала как чужая.

— Парень, осторожнее.

К кровати подошёл «похититель».

— Врачи говорят, ты поправишься. «Демон» успел напоследок устроить тебе что-то вроде микроинсульта, так что слева тебя парализовало. Но это не навсегда. Придётся много работать над восстановлением, но подвижность вернётся.

— Что ещё постра… — говорить было неудобно, как после сильной анестезии. — А, вы, наверное, и не знаете.

Кирилл прислушался к своим ощущениям.

Вроде бы всё в порядке. Он помнит, кто он, что с ним случилось. Помнит родителей, университет, одногруппников…

— Как родители? Наверное, решили, что я спятил? — криво усмехнулся Кирилл.

— Переживали, конечно, — вздохнул сотрудник специального отдела. — Скоро увидитесь — они будут рады.

Будем надеяться, что так. Кирилл снова взялся изучать свою память. Легко вспоминается правило Парето, содержание пакта «Молотова-Риббентропа» или годы жизни Александра II.

С другой стороны, он ведь может и не помнить о том, что забыл…

Ладно, не время предаваться меланхолии.

— Тех людей, из коллектора, спасли?

— Да! У одного проблемы со зрением теперь, но, учитывая, что им угрожало, они легко отделались. Ты молодец, что вовремя предупредил нас.

Кирилл дёрнул плечом: мол, ерунда, и спросил:

— А этот демон… где он теперь?

— Всё ещё в тебе, — виновато развёл руками сотрудник специального отдела. Посмотри на правую руку.

Кирилл медленно поднял руку и увидел, что она покрыта сложным узором из непонятных мелких значков.

— Что это? — не сдержал удивления Кирилл.

— Это печать, — пояснил собеседник. — Понимаешь, изгнать из тебя «демона» нельзя. Он прорастает в носителя, так что ни изгнанием его выкинуть, ни особыми существами выесть так, чтоб уцелел ты, нельзя. Он уничтожит твой мозг. Но мы кое-что придумали. Изгнать его нельзя, да, но можно запечатать. Ты же видел тот светильник, да? Ну вот теперь ты — что-то вроде того светильника.

Лицо сотрудника озарила радостная улыбка, но он тут же спохватился и сказал:

— Ой, прости. Тебе это вряд ли кажется забавным. Кхм. Так вот, теперь тебе сделают татуировку, чтобы закрепить печать. Это будет очень долго и наверняка очень болезненно. На лице можно невидимыми чернилами сделать. Обычные люди не увидят.