"Фантастика 2025-5". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Ясинский Анджей - Страница 55

– Это мой дом, не смей мне здесь отдавать приказы. Это. Мой. Дом. Эти стены пропитаны магией моего рода, стоят на нашей крови, пронизаны нашими слезами и смехом. Одного присутствия Нахширонов недостаточно, чтобы всё изменить. Твой дядюшка-любовник старается испортить всё, до чего дотронется. Он хочет уничтожить нас, как уже уничтожил других! И наводнить наше сообщество такими, как ты.

– Такими, как я? А это – какими?

– Кем бы ты себя не воображала, ты всего лишь шлюха.

– От шлюхи слышу.

Сорвавшись, он со всего маха залепил её пощёчину.

Да что же это такое? Что он себе позволяет?! От Нахширона Лейла была вынуждена это сносить, но от такого, как Дэйв, терпеть этого не собиралась:

Одним взмахом руки она отшвырнула его от себя, словно щенка – без всякой палочки, на одной злости, как на топливе.

– Никогда не смей меня бить. Никогда! Или очень горько об этом пожалеешь, – она говорила тихо, не повышая голоса, не убыстряя темпа. – Я согласилась выйти за тебя замуж, чтобы спасти твою жалкую жизнь. А если тебе это не по нраву, пойди, утопись. Заодно освободишь и меня от жалкой участи быть твоей женой.

– Что ты думаешь? Он всегда будет с тобой? Знаешь, сколько у него было таких, как ты? И всяких разных других? Тебе понравилось, да? Ну, ещё бы, не понравится! Взрослый, опытный мужчина!..

София вонзилась ногтями в бледную, аристократичную, ненавистную высокомерную физиономию.

Майлз даже руки не отвёл, лишь рассмеялся ей в лицо:

– Завтра ты ему прискучишь. И тогда я уже не буду таким бесполезным и никчёмным. Тогда, может быть, и я на что-нибудь сгожусь, а?

Грубо схватив её за руку, Дэйв с силой сдавил пальцы на её предплечье.

– Пусти! – зашипела Лейла, когда Дэйв, заломив ей руку, прижал девушку своим весом к стенке. – Пусти меня немедленно?

– Чтобы ты могла продолжать царапаться в своё удовольствие? Ну уж нет.

– Пусти немедленно!!!

– Повторяешься. Скучно.

Сухая ладонь зажала Лейле рот. В ответ она цапнула его, сжав зубы на его солёной, жилистой ладони.

– Ах ты маленькая гадость! Тс-с! – склонившись к её уху, насмешливо выдохнул Майлз.

Лейла с удивлением поняла, что ситуация начала его заводить и растерялась, даже испугалась, неприятно поражённая тем, что от его голоса у неё по спине побежали мурашки.

Она что, теперь так на всех реагировать будет?! Ну уже нет!

– Тише, говорю. Ты своими криками переполошишь весь дом. Прибежит твой дядюшка, мой папенька, станут читать мораль…оно нам надо?

– Шёл бы ты к Гриндейлу!

– Ага! Я к Гриндейлу, ты – к Нахширону. Ещё успеем, милая моя невестушка.

– Пошел ты!..

– Я, конечно, не так хорош, как твой первый любовник, но я твой будущий муж. И быть может, тоже на что-нибудь сгожусь?

– Да у тебя на меня не встанет! – грубо засмеялась Лейла, с вызовом глядя на горе-жениха. – Я ж не мальчик!

– А это мы сейчас и проверим, – с улыбкой проговорил он.

Тонкие длинные пальцы ласкали её грудь нежно и мягко, совсем иначе, чем это делал Эссус. И Лейла разозлилась на себя за то, что его ласка нашла отклик в её теле. Хотелось закрыть глаза, а любопытство подстёгивало узнать, какого это – пережить тоже самое с другим мужчиной? Так же волнительно и сладко, как с Эссусом?

Но при одной мысли о том, что её тело может точно так же отзываться на ласки любого мужчины, как он реагировала на прикосновения Эссуса, её вдруг охватило острое отвращение, смывшее всё очарование момента.

Ладно бы она любила Дэйва, или он хотя бы ей нравился – тогда бы опыт имел смысл, но ей хватит одного мужчины без любви.

Да, Эссуса она тоже не любила. И он взял её силой и силой заставлял чувствовать то, что она чувствовать поначалу не хотела, но идти вразнос на поводу у самых низких своих инстинктов Лейла не хотела. Её воспитывали во вполне традиционных ценностях, и эти ценности были просты – единовременно у женщины должен быть лишь один мужчина.

– Опомнись, глупец! – оттолкнула парня от себя Лейла, оправляя на себе одежду. – Я не строю иллюзий, я для Змея всего лишь игрушка. Но такие, как он, своими игрушками делиться не любят. Не уверена, что хочу смотреть на то как он заставит тебя сожрать своим же яйца. И, хотя, в переносном смысле это, возможно, уже случилось, давай не будем дёргать тигра за усы? Лучше спустись вниз, Дэйв, и отпразднуй вместе со всеми возвращение своего отца.

Окатив её презрительным и в тоже время горячим взглядом, Дэйв отступил:

– Когда-нибудь у тебя не будем возможности бесцеремонно выставлять меня за порог, Аластаир. И тогда мы непременно продолжим.

– Жизнь длинная, – пожала плечами Лейла. – В ней всё может случиться.

Утро постучалось в комнату яркими лучами, и Лейла сладко потянулась, радостно предвкушая новый день, но в следующую же секунду ощущение счастья смыло воспоминаниями о том, во что теперь превратилась её жизнь, явилась мысль о запутанных отношениях с Эссусом и Дэйвом, и если солнце осталось по-прежнему светить ярко, то радость разом как-то померкла.

Спускаясь по широкой лестнице, на которой могли бы при желании разъехаться два автомобиля, Лейла поймала себя на мысли, что какая-то часть её все равно никак не может поверить в происходящее. Случись победить Министерству, её ведь уничтожат вместе со всеми Змейками? Вряд ли кто-то станет разбираться в нюансах? Жизненный водоворот стремительно затягивал Лейлу в чужие интриги; боль, преступления и тайны как волны смыкались над головой, грозя утопить.

Заняв место за столом, она привычно обежала глазами комнату. Светлые волосы Майлзов выделялись ярким, притягивающим взгляд пятном на общем чёрном фоне. Взгляд невольно задерживался на бледных пальцах Лисандра, сидящего напротив неё. Отец, в отличие от сына, любил носить на руках украшения. Пальцы Майлза-старшего были унизаны перстнями, отягощенными каменьями. Розамунда сидела по правую руку от мужа. В белом платье, с живыми орхидеями в волосах она как никогда раньше походила на дух – воздушную сильфиду. Женщине невозможно было дать больше двадцати пяти, если не смотреть в глаза – те как раз честно выдавали не только возраст, но и все беды, горести и печали, через которые той пришлось пройти в последние месяцы.

Отовсюду слышался звон бокалов, лязганье столовых приборов.

Дорогой дядюшка Эссус сидел на возвышении, на темно-зелёном кресле с высокой спинкой. «Как на троне», – невольно пронеслось в голове.

Как всегда, рядом с Чёрным Змеем находилась Медора. Волосы её спадали свободной и буйной, как её темперамент, волной. Открытый бюст в сочетании с ярко-алой помадой смотрелся откровенно вульгарно. И вообще, Лейла предпочла бы век её не видеть – как максимум, ну, а как минимум – не видеть, как можно дольше.

Когда в небольшую дверь за лестницей стремительно вошёл невысокий, полный, похожий на крысу человечек, все разговоры резко оборвались.

– Милорд, прошу вас, – в панике зашептал человечек, склоняя голову. – Сам Министр Магии на связи!

Лицо Эссуса некрасиво исказила кривая улыбка:

– Какая великая честь для нас, господа! С нами желает беседовать сам Министр Магии – лично!

Послышались подобострастные приглушенные смешки.

– Держу пари, наши вчерашние действия по возвращению наших несчастных товарищей из неволи, кажется, произвели должное впечатление? – промокнув и без того чистые губы салфеткой Чёрный Змей поднялся из-за стола и вышел.

День тянулся медленно. Никаких новостей о беседе с министром не было.

Устав изнемогать от скуки и нетерпения, Лейла вышла в сад, побродить по закоулкам, тропинкам и беседкам, подышать свежим воздухом. Она не уставала восхищаться ажурной прелестью построек, естественной нежностью и прелестью цветов. Дом Майлзов, по её мнению, мог выдержать сравнение с Трианоном или даже самим Версалем.

За обедом выяснилось, что Змей не в духе. Видимо, разговор прошел не так гладко, как ему бы хотелось.