Игровой практикум (СИ) - Земляной Андрей Борисович - Страница 36

Как член Совета Обороны, я на следующем заседании поставлю вопрос, о замене председателя комитета по освоению космического пространства на более вменяемого, договороспособного и информированного человека. У меня всё.

— Что-ж. Позиции высказаны прямо, и откровенно говоря, мнение Никиты Анатольевича кажется мне понятным, разумным, и куда более возвещённым чем простите выпад товарища Иванцова. — Агуреев спокойно посмотрел на главного специалиста по космосу в СССР. — У вас есть что добавить, товарищ генерал-майор?

— Мне нет нужды, что-то доказывать этому… — Иванцов попытался изобразить уничтожающий взгляд, но Косыгин, покачав головой, поднял руку, останавливая генерала.

— А мы, значит, уже не в счёт. Люди, которых вы сорвали с плановых задач, заставили бросить всё и приехать в Кремль, в качестве третейских судей, вами ни во что не ставится? Я вас понял, гражданин. Спасибо, вас поставят в известность, о принятом решении. Вы свободны. — Глава государства небрежным жестом отпустил генерала, и когда тот вышел, Косыгин повернулся к Никите. — Ну. выкладывай, что ты там себе приобрёл.

Естественно, ни ругать ни уж тем более наказывать Никиту никто не стал. Он не нарушил ни одного писанного или неписанного правила, и мало того, держался на безопасной дистанции, что и подтвердил вызванный на совещание предшественник Иванцова на должности, генерал Береговой.

— А напомните мне товарищи, почему вообще мы решили поменять известного специалиста в космических делах, на какого-то непонятного Иванцова? — Спросил Косыгин.

— Так, у Берегового три инфаркта подряд, Алексей Николаевич. — Устинов развёл руками.

— Ну неужели ничего нельзя сделать? — Косыгин посмотрел на Калашникова.

— Да я хоть сейчас. — Никита развёл руками. — Вон, можем в буфетную отойти…

— Займитесь, пожалуйста Никита Анатольевич. — Косыгин кивнул. — А мы с товарищами тут кое-что решим.

Что решали и решили, Никита так и не понял, но через полчаса, все загрузились в вертолёт, и полетели смотреть на Сервала, а после ещё и прокатились каждый по разу.

По поводу секретности, подтвердили решение Никиты не городить лишнего, так как аппарат всё равно увидят очень многие, а в таком рваном мешке ничего не утаить. Больше всех радовался резко помолодевший Береговой, разом избавившийся от всех старческих болячек, и уже готовился сносить горы одним взглядом.

[1] Allied Command for the Repulsion of External Aggression. — Союзное Командование Отражения Внешней Агрессии — СКОВА

Новогодние праздники в СССР всегда проходили с большим размахом, и самым важным в них всегда оставались встречи в трудовых и воинских коллективах для подведения итогов года, и сверки планов на год следующий. Подводят итоги и военнослужащие отдельного полка резерва Главного Командования Барс, под командованием полковника Калашникова.

В полку уже прошли отчётные собрания коммунистов и комсомольцев, а также подведение итогов боевой работы. За время с момента организации, полк закрыл больше сотни прорывов пространства, уничтожив огромное количество агрессивных животных и добыв ценнейшие материалы для исследования.

Товарищ Калашников лично закрыл более пятидесяти порталов, подтверждая высокое воинское мастерство и звание сильнейшего мастера узоров Советского Союза.

Полк — одна из самых молодых войсковых частей нашей страны, уже отмечен десятками благодарственных писем с мест где военнослужащие закрывали разрывы пространства, и ликвидировали последствия таких прорывов.

Киножурнал Новости дня 27 декабря 1981 года.

Сервал стал самой заметной покупкой Никиты, но не самой важной. Куда важнее оказался многофункциональный диагност-целитель, в виде импланта, поднимающего регенерацию втрое, и пространственный карман, позволявший прихватить с собой пять кубометров полезных вещей, не заботясь их весом. Всё в итоге умещалось в такой же имплант, встраивающийся в общую систему нейроассистента.

И самым обидным во всей истории стало сообщение, об увеличении пространственного кармана на пять кубометров, до десяти кубов. То есть он всё это время пробегал со встроенным багажником размером с кузов пикапа, и понятия не имел об этом.

Самым приличным из того что он сказал, стали междометия, и предлоги, а всё остальное относилось сугубо к инвективной лексике.

Но как сказал один мудрый одессит, «Хорошо быть умным сейчас, как моя жена после», и Никита постарался запомнить этот урок, как можно сильнее.

Ну а два из кубометров пространства он занял боеприпасами, расходниками для целительского комплекса, и прочими нужными и весьма недешёвыми вещами, почти опустошив счёт.

В связи с появлением у Калашникова сверхскоростного транспорта, схема работы полка Барс, в очередной раз изменилась. На своём кораблике Никита успевал посетить десяток прорывов за один день. Нет, он не ввязывался каждый раз в свалку, а просто проверял как идут дела у Заслоновцев, и у армейских подразделений, закрывавших порталы самого нижнего уровня.

Постепенно, от хаоса первых схваток, армия и внутренние войска перешли к планомерной работе по зачистке или стабилизации порталов, и визит полковника из КГБ, члена Совета Обороны, всегда живительно воздействовала на чиновников и всех занятых в ликвидации прорывов. Естественно, такую возможность руководители страны не могли упустить, предоставив Никите инспекторские полномочия, для повышения эффективности, и вообще, чтобы страху нагонял на периферии.

И внезапное явление совсем юного отморозка, часто становилось настоящим кошмаром для местных властей куда более страшным чем любая комиссия из Москвы. Нет, Никита никого не карал и не ставил к стенке. Его рапорты о положении на местах не содержали эмоций, а только наблюдения и убийственные выводы, неизменно подтверждаемых комиссиями, выезжавшими по выявленным фактам. А когда с ним заводили разговоры о всяком… отвлечённом… например, о баньке, с весёлыми девками, или о весомой материальной благодарности, конечно понимал, что хотят эти люди, но… не понимал как можно так забыть про честь, совесть и долг, превратившись по сути в животное. Конечно он читал «Понедельник начинается в субботу», Стругацких, и все казнокрады и зарвавшиеся чиновники подразделялись для него на две категории. Дубль — один, которому читали стихи, а он высокоинтеллектуально дёргал ножкой, и дубль два, жрущий как не в себя. Ну за исключением совсем невеликой прослойки настоящих врагов. С теми вообще разговор происходил по сокращённому сценарию. Да и зачем тратить время, когда есть много специально обученных людей? Прокуроры, контрразведка, партконтроль, и так далее. А у Никиты, как у самого высокорангового воина имелось много своих проблем.

Каждое следующее усиление тела и боевых возможностей, стоило всё дороже и дороже, так что любой человек попавший в Систему, сам залезал в «беличье колесо» стараясь бежать всё быстрее и быстрее.

Но и кроме оружия и усиления тела существовало много других соблазнов, и уже некоторые московские модницы щеголяли инопланетными украшениями, платьями от космических кутюрье, и прочими сверхстатусными вещами.

Никита от веяний моды не отставал, и его подруги, носили разные украшения майранского ювелирного дома Кингоэ, обозначая статус своего покровителя, что в Москве, имело немалое значение.

С улучшением тела и внутренних структур, необходимость в сне снизилась до пары часов в сутках, и те скорее требовались как некоторая психологическая перезагрузка памяти, и общего духовного состояния. Остальное время он посвящал учёбе в Лесной Школе, и чтению учебников из богатого собрания алтани, предназначенного для адептов Прогресса. Магия в разных видах, принципы построения узоров, и многое другое, что возможно ему никогда и не пригодится, но очень способствовало пониманию мира в целом. Читал он очень быстро благодаря усилению возможностей мозга, но каждый текст требовалось осмыслить и как-то связать с другими знаниями, что тоже отнимало время.