Легионы во Тьме 2 (СИ) - Владимиров Денис - Страница 2

— Все так, — герцогу очень не понравилось, что я вплел его в свои расклады, грозящие определиться четко со стороной.

Лавировали, лавировали, да не вылавировали.

— Однако не те наставники попались на пути Исмельена, вложили плохое в его не очень светлую голову, удобрили щедро мрочьим навозом его мысли, замешали все густо на помоях из портового борделя. Наша же задача, не убивать, но вразумлять, наставлять и… и пытаться помочь разумным. Некоторым, вот как этому, — я повернул голову, чтобы она посмотрела на Совет, — Уже не поможешь. Послушник Кровавого, посмевший явиться сюда. А попав в его сети, еще никто не уходил. Замечу, почитатели Раоноса вряд ли себя будут чувствовать хорошо, когда я нахожусь рядом. Этот проклятый божок объявил меня своим кровником, поэтому я в своем праве. Что же до Исмельена… Думаю, наш прогрессивный правитель только посмеялся в душе от этого «требую». Представляете, вылез склизкий слизень из клоаки и заговорил человечьих голосом, потребовал, такого в цирк надо, — все заулыбались, делегация боялась дышать, учитывая тело продолжавшее биться в конвульсиях и голову у меня в руках, — Любой путь познания начинается с наказания за содеянное, затем следует корректировка курса и его исправление. И как говорили наши предки, хорошая порка никому еще не шла во вред, только на пользу. Комиссия, кто и сколько считает необходимо дать плетей Исмельену? Предлагаю от десяти до пятнадцати, можно, конечно, выбрать и отсечение головы недостойного, но все же это, думаю, лишнее. Голосуйте! — заюлили трое Истинных, один зло пыхтел, они пытались остальных переубедить, рассказать про «недопустимость» и плохой педагогический эффект насилия, а я, поставив голову на стол, чтобы она смотрела на гостей, явил штандарт, напоминая о долге и чем все может обернуться. Хранители не дремали, а взвешивали поступки аристо. Сошлись на десяти после недолгих прений.

— Итак, Исмельен ле Туанри из Великого Дома Золотого лотоса Нирга, ты признан виновным. Наказание от присяжных — десять плетей прилюдно. И, как обративший внимание на вопиющее преступление, я могу от себя еще добавить столько же. Однако несмотря на некую маску злодея, которую любят рисовать мне, я не столь суров, как уважаемая комиссия, которая могла бы обойтись с тобой не столь жестоко, ограничившись вирой для Дома, — расширенные Кодексы, похоже, здесь особо никто знал, — Хотя и полностью одобряю данные методы. И понимаю всю мудрость этого решения. Ибо путь к становлению человеком труден и тернист. Испытания же закаляют не только плоть, но и дух, деньги не позволяют прочувствовать и ощутить всю полноту и тяготы жизни, как и не дарят мудрости и ума. Так вот, повторюсь, наша цель не в причинение тебе боли ради нее самой, но прививание правильных устремлений и манер, тем более ты стремишься к настоящему. Верно ли я говорю, почтенные? — каких только эмоций от комиссии не прилетело, четверо тоже с опаской покивали, Император хоть и оставался невозмутимым, но в душе веселился, представить, что эльф мечтает стать человеком, это все равно, как на Земле, разумный мечтал бы превратиться даже не в обезьяну, а в свинью. Конечно, девиации имелись, но за рамки статистической погрешности не выходили, — Как вчера сказал, великий герцог, ты похож на человека, и только поэтому тогда я стал говорить с тобой, наставлять на путь истинный. Эрлглэрд, все верно? Я нигде не солгал?

— Не солгал, — Рональду еще больше не понравилось обращение к нему в таком щекотливом вопросе.

А нечего так остроухих расслаблять, совсем страх потеряли. Гости.

— И скажу так. Исмельен, возрадуйся! Совсем уже близко исполнение твоей мечты, видимо, сами боги тебя привели ко мне вновь, пусть и тернистыми путями. Я помню, что для сведущих, в твоих глазах читалось страшное желание стать пусть не аристо — нами не становятся, нами рождаются, но хотя бы достойным хуманом… и мы из тебя его сделаем! — сурово заявил я. Эльфы беззвучно хапали воздух ртом, а двое аристо из их сопровождения вытаращили глаза, впрочем, не менее изумленными выглядели все, Оллиэн не смог сдержать стон от смешка, тут же зажав плотно себе рот ладонью, затем его плечи начали содрогаться, а он как-то сдавленно пищать. Условно-дружественные главы держались из последних сил, чтобы не засмеяться, кривили лица, лишь я оставался невозмутим, — Мое решение таково: после справедливой экзекуции в десять плетей, посадить его в одиночную камеру, выдать азбуку, расширенный Кодекс, чернила и бумагу. Света не лишать, но кормить скромно. Хлеб и вода. Последнюю можно давать без ограничений. Ибо, как говорили древние, сытое брюхо к ученью глухо! Прогулка один раз в сутки, во время выноса за собой лично, повторюсь, лично дерьма — это позволит ему постигнуть один из важнейших законов мироздания: умеешь гадить, умей и убирать. Через декаду он должен будет сдать строгий экзамен на знание Кодекса, продемонстрировать умение писать, считать и основы правильного обращения к тем, кто выше его и ниже в людском сообществе. В соседнюю с ним камеру на тех же правах и условиях, но с гордым званием «наставник» приставить дружественного их Дому эрлглэрда Рассела из Дома Красных цветов, который и будет проводить уроки, и разъяснять трудные для эльфа моменты. Ведь где, как не в испытаниях всходят ростки настоящих чувств, таких как любовь или крепкая дружба? Более того, последняя проверяется. Через декаду присутствующий здесь глэрд Стек глава Великого Дома Черный луч Ирранаста, который обязательно за это время освежит память на знание Кодексов, будет принимать экзамен у Исмельена. Сейчас же перед нами он поклянется на крови, что сделает все возможное и невозможное, чтобы поставить впросак испытуемого, придумает множество каверзных и трудных вопросов, да и сам экзамен обставит так, чтобы в любой Академии задумались. Нельзя, почтенный глэрд Стек, ударить в грязь лицом перед нелюдями! — обратился я к усатому лохматому здоровенному сорокалетнему мужику, который не знал теперь куда себя девать, а сначала преисполнен был гордости и эдакого высокомерия, явились не запылились, — Нельзя! Ибо через тебя, они будут смотреть на всех нас!

— Но… — и тут же осекся, глядя как замерцал красный огонь в глазницах дракона на штандарте.

— Ибо кто, — не обращая внимания, продолжил я, — как не ты, известный своей честностью, может справиться со столь сложной и ответственной миссией? Так же, предлагаю на рассмотрение учреждение почетной медали «Настоящий хуман» пока первого ранга, которую после сдачи всех экзаменов и вручить Исмельену, — минус четыре главы на минуту, они нырнули под столешницу откуда раздался сдавленный хохот, когда вернулись в мир у них слезы бежали из глаз, — Если он решит пойти дальше, то продумать и о втором ранге. Дабы гордостью преисполнилась его душа, и он мог везде упоминать о настоящих достижениях. Кроме этого, предлагаю сразу ввести положение о привилегиях. Например, обладатель медали сможет получить миску похлебки в любых имперских заведениях каждый день бесплатно. Мы не позволим умереть от голода такому герою. И назначить ежегодную выплату в тридцать серебряных монет. Если же ее обладатель приведет еще десять эльфов, кто сможет сдать суровый экзамен, то награду однократно удесятерить. Сотню? Увеличить в сто раз, но тоже однократно! Тысячу? Я лично первому такому славному хуману вручу десять монет из красного золота, помимо сотни империалов! Кроме этого, сам готов внести на учреждение медали сто тысяч. А в моих заведениях прикажу кормить обладателей даже трижды бесплатно и в придачу выдавать им добрый прилл.

Загомонили Истинные, завеселились. Давно так остроухих не унижали и даже помыслить не могли, что так оказывается можно делать. Каждый из злорадствующих предложил не меньше денег, чем я, под давлением и четверка сочувствующих раскошелилась. И все пытались наделить привилегиями будущих «кавалеров» в своих заведениях и землях. Дошло до того, что глэрд Дорнг пообещал каждому участок рядом с Пятой дозорной башней и подъемные на его обустройство. Пусть не земли Хаоса рядом, но тоже глушь и дичь на другом континенте.