Конструктор живых систем (СИ) - Птица Алексей - Страница 30

— Я Фёдор Дегтярёв, сын почётного гражданина и поручика императорской армии, погибшего в бою.

Судя по выражению их лиц, меня ожидал поток дальнейших оскорблений, но армию в империи уважали и оскорбление памяти погибшего офицера уже рассматривал не обычный суд, а суд чести, который проводился только представителями дворянства, за такие проступки карали всех без исключения и очень серьёзно. Поэтому новый поток оскорблений, зародившийся в их головах, так и не покинул их рот.

— Ясно, — Казимир, что явно являлся заводилой всей компании, деланно зевнул, — ладно, пойдёмте отсюда, пусть насладится своим убожеством. Пора отобедать, ведь нам не нужно бродить по складам, чтобы сэкономить копейки от пенсии, оставшейся по потери кормильца.

Оскорбление достигло своей цели и, сжав в кулаки, я бросился на полаба. Будь, что будет, но память отца я не отдам на поругание. Этого, видимо, и добивалась данная троица.

— Густав! — крикнул Блазовский, и в тот же миг мои ноги потеряли опору, и я на всём бегу на мгновение завис и упал, ударившись со всей силы о землю. Искры посыпались у меня из глаз, я на какое-то мгновение потерялся, чувствуя боль в разбитом о землю лице. Этим воспользовалась троица и, издевательски засмеявшись, они направились прочь.

— Хороший у тебя дар, Густав, — сказал Казимир, — отлично выбивает опору из-под ног всяких нищебродов.

К тому моменту, когда я смог встать и посмотреть им вслед, троица оказалась уже довольно далеко. Бежать за ними глупо, да и что я мог им сделать, кроме как опять упасть на землю, мой дар ничем не сможет мне помочь в такой ситуации, ничем. Но я запомнил и эти слова, и этот поступок. Придёт время, и я смогу отомстить всем троим, поступив с ними так же, как они сейчас со мной.

Стерев кровь с лица, я хмуро обернулся вокруг, но рядом никого не оказалось, и наша стычка никому не попалась на глаза. Это и хорошо, и плохо. Плохо, потому что у меня не окажется доказательств, в случае чего, а хорошо, что никто не видел моего позора. Но теперь у меня есть ещё одна цель для того, чтобы учиться.

У меня слабый дар, но я уверен, что смогу сделать его сильным и трансформировать во что-нибудь совсем иное. Как? Этого я пока не знал, но решил стремиться всеми силами!

Постояв ещё несколько минут, чтобы окончательно прийти в себя, я собрал лежащие на земле вещи и побрёл в общежитие. Там по-прежнему клубились новоиспечённые студиозы, на меня никто из них не обратил внимания, лишь вахтёр бросил мимолётный взгляд, и узнав, ничего не сказал, опрашивая очередного заезжающего.

Ну, а мне что говорить? Дойдя до своей комнаты, я сгрузил вещи на кровать и пошёл умываться. Глядя на себя в зеркало, ухмыльнулся: нос напух, а сам лопух, и ведь ничего не смог противопоставить троим придуркам. Взял бы хоть камень кинул вслед, и то хлеб. Хотя, что бы это дало? Меня потом могли ещё и обвинить в том, что я напал на дворян, сам не будучи дворянином, и это в первый же день.

М-да, вот же хитрые ублюдки, подловили, поглумились и ушли, в полном триумфе. Есть над чем поразмыслить, но унывать я не привык, а месть — блюдо, которое хорошо употреблять холодным. Не знаю, на каком они факультете учатся, но в долгу я не останусь. Впрочем, что сейчас об этом думать, надо сначала зарекомендовать себя, научиться каким-то боевым навыкам, а уж потом в драку лезть, а то опять опозорюсь, и мордой в грязь.

Я представил, как выглядел со стороны, и меня посетило дежавю: с одной стороны, стало больно, с другой — меня захлестнула иррациональная ярость. Хотелось найти всех троих и долго и жестоко бить. Невольно усмехнувшись собственным мыслям, я решил пока оставить всё, как есть. Уронили они меня на землю, разбили нос, причём просто так, ну что же, долг платежом красен, а пока хватит об этом думать. Вахтёр предупреждал, что здесь всё непросто, вот и подтверждение его слов. Я ещё раз взглянул на себя в зеркало, закончил умываться и пошёл в свою комнату.

Войдя, я проверил, на месте ли записка кладовщика, пробормотал вслух полученный от него адрес лавки по продаже академической, да и не только, формы и мастерской по пошиву, захватил кусок матери и отправился искать нужный дом.

Выйдя за ворота, я оглянулся вокруг. Улица, на которую выходил учебный комплекс зданий академии, не имела такой ширины и пропускной способности, как центральные улицы Павлограда, скорее, она напоминала обычные улицы Крестополя, которые хоть и вмещали намного меньше народа, но жизнь бурлила почти так же, как и здесь.

Движение по ней оказалось не слишком оживлённым, но то и дело подкатывали нанятые абитуриентами экипажи со всех сторон города, а то и просто извозчики с вокзала, и высаживали новоиспечённых студиозусов, что думается, мало отличались от меня в своей наивности.

Сделав несколько шагов вдоль улицы и удалившись непосредственно от входа, я остановился, и некоторое время с искренним любопытством наблюдал за прибытием поступивших в академию. Наблюдал минут пять, затем, отвернувшись, потопал по своим делам, мысленно создавая картину уличного движения. Зачем? Чтобы потом потренироваться на досуге, пока никто не видит. Мне надо добиться увеличения продолжительности времени, в течение которого я смогу удерживать картину, а это достигается только постоянными тренировками.

Не успел я пройти и двести метров, как меня с басовитым гудением обогнал локомобиль, обдав при этом густым чёрным дымом, выходящим из выхлопной трубы, что торчала у него наверху. Вдохнув поневоле этот чад, я громко чихнул и послал вслед агрегату множество «добрых» слов, но тот уже скрылся за ближайшим поворотом.

Вскоре я нашёл нужную лавку и, войдя внутрь, сразу окунулся в атмосферу сукна и мундира. За прилавком стоял относительно молодой приказчик и деловито клацал костяшками на больших деревянных счётах, проговаривая при этом расчёты вслух. Заметив меня, он бросил своё занятие, убрал бумагу и счёты, и сразу же обратился ко мне.

— Чем могу быть вам полезен, господин гимназист?

— Я поступил в инженерно-духовную академию имени Павла Третьего и теперь мне требуется сшить мундир. Брюки и фуражка у меня есть, ещё кладовщик выдал сукно и просил передать вам записку от него, чтобы вы помогли мне с пошивом кителя и фурнитурой.

— Да-да, у нас есть договор с мастерской, адрес вам известен?

— Да.

— Тогда уточните, что у вас уже есть и чего вам не хватает?

— У меня есть фуражка и брюки, и больше ничего.

— Ага, тогда нужно шить только китель, а также оформить его согласно правилам и цветам вашего высшего учебного заведения, так?

— Да.

— Ясно, значит, вам необходимо докупить у нас галуны, погоны, фурнитуру на погоны, фурнитуру на стоячий воротничок, аксельбанты. Пуговицы какие предпочитаете: медные, оловянные, латунные?

— Лучше латунные.

— Прекрасный выбор, у нас как раз есть совершенно новые. Ботинки вам выдали?

— Нет.

— Ботинки — это серьёзно, у нас очень большой выбор, у вас какой размер?

— Сорок второй.

— Прекрасный размер для юноши, но раз вам их не выдали, то придётся покупать у нас. Так как вы обратились сразу к нам, да ещё по рекомендации, то для вас сделаем десятипроцентную скидку.

— И сколько они стоят?

— Смотря какие. Из хрома стоят пятнадцать злотых, яловые — десять, а из другой кожи и более грубые — пять-шесть злотых, в зависимости от производителя. Вы можете примерить, я вам принесу на выбор, а сам займусь сбором всякой всячины для вашей формы. Вам же ещё и ремень нужен?

— Ремень у меня свой имеется, и бляха тоже.

Я показал подаренную бляху на своём ремне.

— Как скажете, могу посоветовать, где можно сделать вставку с заглавными буквами вашей академии.

— Да, буду вам благодарен.

— Мастерская находится напротив пошивочной, куда вы пойдёте от нас, как раз вам удобно.

— Понял, спасибо.

Приказчик кивнул и, выйдя из-за стойки, стал искать подходящие ботинки, и вскоре принёс мне целых пять пар. Перемерив их, я решил остановиться на яловых, всё же, обувь — это важно, но и денег в обрез. На краткий миг я задумался: не проще ли походить по обувным лавкам и поискать что-нибудь дешевле, ведь цены здесь, скорее всего, завышены. Ну, а с другой стороны, я здесь не знаю никаких лавок. Хотя, на первое время и мои ботинки сойдут, а дальше будет видно, и я решил повременить с покупкой.