Гонцы дурных вестей (СИ) - Борик Пан - Страница 2

***

— Ты думаешь, он нам поверил? — шептала Мариета, ладони её обхватили запястье мужчины.

— А что нам до него? Верит ли, нет ли, это его дело.

— Но мы ведь солгали, — девушка вздохнула, опустила глаза — Нехорошо так поступать.

— Если бы мы сказали, что исполняем волю демонов, на нас стали бы косо смотреть.

— Но это ведь правда!

— Цыц!

Замолчали, выпрямив спины и взявшись за вожжи. Лошади неспешно брели за возом крестьян, а их староста то и дело озирался на незнакомцев.

— Он что-то подозревает — прошипел Иосиф.

— А что нам до него? Подозревает ли, нет ли, это его дело.

Прокажённый повернул голову, встретился с невинным личиком напарницы и сдавленно захохотал. Если бы Маркуш узнал правду, если бы догадался, что перед ним падший ангел и бывший авантюрист, а в сундуке у них сердце Колосса — артефакт невероятной силы, быть может, его предложение потеряло бы актуальность. Но герои сами не знают этой мелочи, и вынуждены играть в чужую игру. Впрочем, старосте нечего опасаться. Путники, пусть и своего рода беглецы, ничего дурного не замышляют. Даже напротив, они неоднократно приглашали к своему костру путешественников, разделяя с ними трапезу.

Уже неделю, они держат путь в соседнюю провинцию. В Милрите герои мимоходом, а движутся к границе Кельтроно. Их конечная точка — столица Сонерит, откуда Иосиф родом. Там мужчина оставил проблемы, долги и никогда бы не вернулся, но гнёт демона был неумолим.

— Ты настоящая грешница.

При этих шутливых словах Мариета смутилась, её пухлые щёчки порозовели, мочки ушей вспыхнули алым. Девушка пожертвовала собой, чтобы спасти мужчину, отдала святое украшение в лапы демоны, и считалась падшей, но всё ещё чувствовала любовь Всеотца. Она веровала в милость Господа.

Дальше ехали молча, под симфонию пташек и цокот копыт. Через несколько часов, в алом закате путники увидели небольшое селение. Они добрались до Корго.

В опасное мы нонче время живём. На трактах от разбойников отбоя нет. И не велика беда если засекут, да только истинное горе, в плену нечистых лап оказаться. Раньше существа по хуторам ходили, друг дружку навещали, а теперь перестали. В опасное мы нонче время живём, ох, опасное.

Теперь на прогулочку не сходишь, за порог без страха не выйдешь. Староста отправляясь уплачивать дань, собирается, как в последний бой; всем селением, его отправляют: молитвами, заклинаниями, оберегами. Только за последний месяц, в столицу явилось два десятка семей и каждая с просьбой разыскать похищенного. Да только, что стража сможет сделать? Нечестивцев не интересует выкуп, они сбывают существ в портах Кельтроно: продают на опыты, в невольничество, рабство.

Их тщетно пытается ловить особый отряд королевы под предводительством господина Ленуа. Он по-настоящему одержим идеей свержения злыдней, и готов на всё, чтобы оборвать жизни гнусным бандитам.

Господин Ленуа был знаком с их главарь, экс-офицером третьего ранга, дезертировавшим из армии Милрита — Зелушем. Образом этого существа пугают детей. Это был крепкий мужчина преклонных лет, вида gallus с толстой шеей и крепким торсом; низкий рост, куриные лапы, гладко выбритое лицо с уходящим вверх гребнем вызывало смех; вечно насупившаяся физиономия, будто озадаченная чем-то, создавала ему репутацию мыслителя. Но едва ли Зелуша можно назвать философом; он любил пить, трахать баб и никогда не отказывался от партии в домино. Был у него одна особенность: он цокал клювом, когда волновался; в такие моменты никто не знал, чего ожидать от лидера.

Это был достаточно приземистый мужчина, который за годы службы привык исполнять, нежели размышлять. Он ничего не достиг бы, не будь на его стороне Мази Шница — отпрыска вод, дитя океана. Их встреча состоялась при загадочных обстоятельствах, после которой пошла молва об отряде работорговцев. Толки разносились по всем пяти королевствам; множество рыцарей клялось сердцем искоренить чуму с отчих земель, и каждый из этих героев пропал без вести.

Зачастую работорговцы поджидали жертв в кустах у обочины, а после напрыгивали толпой, словно стая хищников. Всадить по темечку, приставить кинжал к горлу и дожидаться, пока соучастники связывают тело — обычная практика. Бывало им приходилось прикидываться охотниками, священниками, рыбаками; коротко говоря, теми, от кого не ждёшь подлянки. Автором этих задумок был Шниц, благодаря которому группу злыдней до сих пор не изловили. Он планировал все операции, наводил справки, совершал подкупы — это существо было мозгом группы, в то время, как Зелуш кулаками.

После того как рыба попадалась в сети, ей надлежало, как следует разъяснить, что происходит. Невозможно описать всего ужаса, отображающегося на ликах несчастных, попавших в ловушку. Сначала была яростная борьба, после истерика и в конце принятие. Осознавать себя беспомощным против чужой воли, быть рабом желаний изувера — всё это способно вогнать в прострацию. Истинное счастье стать так называемым предупреждением, на котором, в назидание остальным не оставляют здорово места. В таком случае существо становится рабом, но рабом кровати, а не богатых господ с извращёнными вкусами.

Обычно одним взглядом Зелуш оценивал: товар ты или жертва, звонкая злать или мешок мяса. Но сегодня, взглянув на пилигрима, главарь банды замешкался.

***

Бенджамин был на кураже. Его лошадь — гнедой жеребец, мчал со скоростью ветра. Юношу ожидают в Сонерите, но топографический кретинизм героя путает карты, представляет север за юг, а восток передвигает на запад. Таким образом Бенджи плутает по землям Милрита, но это нисколько, его не волнует. Он грезит наяву.

Несмотря на толику легкомыслия, приписываемую всем молодым людям, герой серьёзно относился к цели своей поездки; доверенное ему письмо, он держал у сердца, в нагрудном кармане рубахи. Его меч просил крови, очи искали страховидл, но они, как назло, сквозь землю провалились! Герой лелеял мечты, украсить свою репутацию чередой подвигов и был рад нарваться на неприятности. Что ж, вселенная его услышала.

Это случилось в пятом часу дня, к северу от Корго, на оживлённом тракте из Блума в Горнелин. Бенджамин увидел одинокого всадника застывшего на дороге. Не помышляя ни о чём, двинулся навстречу. Этим дорожным незнакомцем, как уже догадался читатель, был Зелуш. Он глядел на героя издали, хмурил брови, как если бы выбирал персик посочнее. Заметил сталь, отметил крепкое телосложение, принял во внимания набитые сумки привязанные к седлу. <<Удача! — цокая клювом хитрил gallus. — Нужно перехватывать!>> Только нечестивец намеревался раскрыть рот, но первое слово было за жертвой.

— Добра и здравия путник! Сонерит прямо по дороге?

В каждом движении felisa читалась непринужденность. Это была лёгкая добыча. Но шестое чувство Зелуша било тревогу. Он решил воспользоваться доверием юноши, расположить к себе, а после сцапать в самый неожиданный момент. Хищник скалил клыки, добыча улыбалась.

— Верно мил господин, вы держите тот же путь, что и я?

— Какое счастье!

— Никак перст Господа свёл нас вместе. Скажите, вы не местный?

— Нет.

— И путешествуете один?

— Совершенно верно.

— Как пилигрим?

— Гонец.

— Позвольте мне быть вашим провожатым!

Лицо felisa расплылось в улыбке. Зелуш свистнул три раза — сигнал к отмене; кусты слева от дороги перестали волноваться.

— Боюсь я…

— …Станете отличным спутником! Ну же друг, решайтесь скорей.

Герой на секунду замешкался. Этим мгновением воспользовался Зелуш: развернул лошадь, стал отдаляться, как бы подгоняю жертву принять решение.

— Погодите меня! — воскликнул путник.

Рыба попала в сеть, рыбак довольно зацокал.

***

Они и правда двигались по направлению к Кельтроно, но едва ли Бенджамин подозревал, кем является, его проводник. В глазах felisa, Зелуш был странствующим рыцарем, но никак не работорговцев. Не стоит винить героя, ведь выбритое по воинским дисциплинам лицо, прямая осанка, хауберк плотно прилегающий к телу, подтверждали догадки. Нечестивец намеревался узнать о своей жертве, как можно больше. Он стал докучать вопросами и один из ответов, поставил, его в тупик: