Путь Трибунала (СИ) - Мантикор Артемис - Страница 24

— Сион.

— Это имя уже устарело, — заметил я.

— Без разницы. Рад, что ты ещё в адеквате. Зачем ты здесь?

— Если ты снимешь барьер, я могу облегчить воздействие пустоты. Как сделал себе и Филин.

— Я тоже могу. Фрактал — очень странная сила. Она очень многое может. Но редко что-то способна понять. Просто системный код, ставший магией, и в котором так легко накосячить.

— Если так, тогда тем более снимай барьер. Мы возвращаемся в Мельхиор.

Но друг покачал головой.

— Ты возвращайся, если так хочешь.

— В чём дело, говори прямо.

— Эта игра не должна была стать реальностью.

— Колдерия? — не понял я.

— Мельхиор… да все они. Знаешь, пока ты был занят, я был в бывшем мире-темнице. И в тех мирах, которые открылись оттуда. Их так много, что не исследовать за всю жизнь.

— Твоя жизнь вечна.

— А психика — нет, — покачал он головой. — Но я не об этом. Правила двух вселенных очень плохо совместимы. Пустота — это ведь не безумное божество, а то, что разрушает вселенные. Все. Это… помнишь Айзек говорил про разные мерности?

— Он много чего говорил.

— Да… ты ведь одержим и не видишь другие пути. Поэтому и не понял. Это похоже на лоскуты… ладно, я умничаю просто потому, что у меня есть фрактал, — друг чуть улыбнулся, возвращая тень прежнего Терми из трактира Мыши.

— Будто с тобой дела обстоят иначе, — хмыкнул я.

— Конечно, иначе. Каждое отчаянье уникально. И моё отличается от твоего. Ты живёшь ради Ласки. У тебя есть место рядом со своей семьëй и учениками. А я… сам не знаю, кто я и зачем живу.

— Ты — моя правая рука. Тот, кто прошёл со мной Подземье, Академию и Волны.

— Нет, — покачал он головой. — Та книга говорила не об этом.

— Какая? — не понял я.

— Та, что мы нашли в Подземье. Запечатанный артефакт. Мы ещё решили, что это магия пустоты.

— А это не так?

— Нет, Синаэль. Это был очень древний артефакт, что старше, чем дочери Смерти. Я до сих пор не понимаю, как этот предмет там оказался и почему я смог в него заглянуть.

— От артефакта разило пустотой, — припомнил я.

— Конечно. Ведь это дневник того, кто создал эту стихию. Этот артефакт — путь к её созданию.

— Тогда понятно, почему у тебя так тогда подскочила связь с этой дрянью. И что с того? Причём здесь фрактал?

— Книга была создана тари для тари. Поэтому на выходе она всегда даёт для них отчаянье, как главную противоположность своей сути. Но я прочёл книгу, будучи человеком.

— И что это меняет.

— Для меня книга нашла другой аспект-антагонист. И чем больше повышается моя связь со стихией тем больше понимаю, насколько опасно то, что было выпущено на свободу в миры созидания. Пустота постучится в каждый, в той или иной форме.

— Чтобы остановить это, мы и работаем. Просто напоминаю.

— Если бы вопрос можно было решить грубой силой, я бы просто скормил безумное божество Энтропии.

Терми щёлкнул пальцами. Глаза друга вспыхнули непривычным оттенком лилового, с тёмно серым оттенком, и от него во все стороны пошли линии из вязкой, напоминающей грязную воду энергии. И в следующее мгновение каждый предмет или часть стены, которые коснулась эта сила, рассыпались в пыль.

12. Проблески света

— Что это? — опешил я.

— Энтропия. Второй аспект Пустоты, — ответил Терми. — Стихии нужны новые боги в новых мирах, и она их найдёт или создаст. Как минимум, для трёх основ пустоты.

— Трёх основ?

— Книга показала мне. Человек… любое разумное существо Мельхиора или Земли — есть плоть, разум и дух. Отчаянье безумной богини — это смерть души. Единственный способ не исказить, а именно разрушить душу. Убить самое желание души жить. Противоположность сути тари. Она обращает духовное в пустоту. Энтропия — это разрушение материи. Но в Мельхиоре она появиться не могла. Правила его мироустройства не содержат такого аспекта. В Мельхиоре не портится еда и нет износа предметов, сам знаешь. Поэтому ей нужен был человек. Тот, в ком заложено понимание такого процесса.

— И этот человек — ты?

— Нет, — покачал головой Терми. — Вернее, не обязательно. Им может стать любой человек с Земли. Ну, или с одной из её версий из соседних веток реальности планеты.

— Хочешь сказать, скоро должен появиться ещё один бог пустоты? Возможно, мы сможем его привлечь на нашу сторону. Пустота ведь поглощает себе подобных…

— Я знал, что ты так скажешь, — чуть усмехнулся Терми. — Я сам мог бы им стать. Стихия уже дала мне свою силу. Когда я открыл книгу. Энтропия растёт слишком медленно, но скоро и в Подлунных мирах заметят, что они приобрели нечто новое от реальности, так же как сама реальность получила систему. А когда-нибудь появится и ещё один аспект. Анти-разума или деградации, хотя у него скорей всего будет какое-то другое название — это уже мои размышления.

Барьер между нами исчез, но липкое ощущение магии энтропии оставило свой след вокруг. Комната стала казаться ещё более заброшенной, предметы вокруг нас будто состарились. Мебель выцвела, даже огонь стал более серым и слабым, а дрова в камине — трухлявой кашей, от чего пламя сперва вспыхнуло, а затем быстро начало угасать.

Но ещё более мерзкой была картина в магическом мире. Энергетический фон вокруг будто пожрало что-то. Мана вновь прекратила восстанавливаться. Даже во рту встал на миг гнилостный привкус.

— Почему ты не говорил об этом? — ошарашенно спросил я.

— А ты бы понял? Особенно под одержимостью. Это буквально идеальное оружие. Мне такая дрянь нахрен не нужна. Я собираюсь избавиться от этой стихии в первую очередь! И не буду использовать её, как оружие. Тем более, что внутри разных аспектов у этой стихии совсем другая специфика. Я уже проверял. Энтропия не поглощает отчаяние, как это происходит в бою двух обычных пустотников. В этом случае она усиливает его.

Как много оказывается вокруг тайных великих стихий, но ни одну из них нельзя использовать в моей битве…

— Я понимаю сейчас, — сказал я. — Здесь был спрятан осколок Нефтис. Сейчас она помогает сдерживать мой разум, и я могу мыслить адекватно.

— Радует, — чуть улыбнулся друг.

Я поднял руку в его сторону. Терми встал передо мной, принимая благословение Нефтис.

— Да обретёшь ты покой в объятиях Её.

— Уже, — кивнул Терми. — Но моё решение от этого стало крепче. Я не могу рисковать тем, что пустота подтолкнёт меня использовать эту силу. В Мельхиоре я единственный носитель этой силы. Но на Земле это явление — одна из общеизвестных истин мироустройства.

— Тогда… что ты будешь делать?

— Да вот как раз сидел и думал. Спасибо за молитву, теперь будет думать легче. Конкретики пока нет, как ты понял. Но кто-то должен защитить Землю и близкие миры… ну или хотя бы дать им шанс. Может быть даже тем же фракталом.

— Идём. Я сделал рабочую башню и могу открыть прямой портал. А потом подумаешь, если надо — хрен с тобой, иди спасай мир по-своему. Будем решать проблемы по мере поступления.

Терми улыбнулся.

Хорошее настроение в предвкушении грядущих перемен не оставляло. Наверное впервые за последнее время.

Знать бы, где есть ещё такие осколки и как их найти…

Засиял открывшийся портал башни. Я открыл переход к башне Терний, и вскоре мы оказались в портальном зале моего дома.

К ледяному саркофагу, как обычно, я не направился. А вдумчиво осмотрел с вершины башни раскинувшийся крупный город. Вдалеке виднелся Древосвет. Надо бы с ним переговорить как-нибудь, как будет время.

Внизу — второй городок, выстроенный на руинах. Там, где раньше летали пустотные каменные головы и прочая нечисть. В центре — росло фрактальное древо. Когда-то давно я обещал срубить его, как искажённую аномалию. Об этом просил сам Древосвет, его родственник. Но сейчас в этом не было никакой нужды. Древо вовсе не было источником пустоты и даже не виновато в том, что все пустотные твари ходили сюда как на паломничество, пожрать немного фрактала.