Купец VIII ранга (СИ) - Вяч Павел - Страница 50

Я всё прекрасно понимал. И желание визиря подстраховаться, и идущее от Виша одобрение. Меня смущал лишь один момент: соглашаясь на предложение Челарбея, я влезал во внешнюю политику империи.

— Мы и так уже там с головой, — напомнил Виш. — Думаешь, канцлер и стоящие за ним люди простят тебе Виолетту и её империю? Да и Шуйский тот ещё фрукт. Про императрицу и вовсе молчу!

«Со своими бы делами управиться, — мысленно отозвался я. — У нас банально нет ресурсов, чтобы лезть в большую политику».

— Хочешь не хочешь, а придётся, — взмахнул крыльями Виш. — Новикова уже вовсю заключает сделки с европейцами. Мы договорились о торговых преференциях с османами. Про Виолетту и вовсе молчу! Там объёмы экспорта растут ежемесячно!

И вновь Виш был прав.

С визирем действительно получилось договориться. Заявленные мной три часа растянулись на трое суток, и эти семьдесят два часа превратились в настоящий ад.

Весть об огненных дарах и духах распространилась по городу со скоростью пожара. Сотни, а то и тысячи одарённых стремились попытать удачу и то и дело вступали в бой с духами.

И, конечно же, бо́льшая часть из них превращались в пепел.

Первым свою сотню увёл Скаут. Будучи от природы осторожным, он подобрал себе соответствующих элементалей, и, выполнив задание, возглавил Огненную охоту.

С десяток ифритов погибли, но остальные получив одно-два ранга, после чего нехотя вернулись на свой план. Да, алчность и жажда дармовой силы гнала их дальше, но разум возобладал.

Сотня Скаута показала лучшие результаты, вернувшись на Огненный план почти в полном составе.

Сотня Штурма, напротив, показала худший результат.

На Огненный план вернулось меньше половины ифритов. И то, благодаря тумакам Штурма и моей посильной помощи. Зато и улов был побогаче — духи взяли по два-три ранга.

Зато везунчики среди осман смогли похвастаться двумя десятками огненных даров, которые достались им после победы над ифритами.

Но лучше всего себя проявила сотня Огненного Лидера.

Они первые выполнили задание по спасению пленных, и, в отличие от сотни Штурма, рванувшей куда глаза глядят, подошли к Охоте с умом.

Духи огня, как бы им ни хотелось отдаться упоительной ярости схватки, вдумчиво выбирали своих противников. В итоге все сто двадцать три духа взяли по одному-два ранга, но на этом их охота не окончилась.

Огненный Лидер хотел большего — заключить с одарёнными контракт. Десятилетний договор подразумевал партнёрские отношения между человеком и огненным духом за скромную плату в десять процентов от силы одарённого.

Эти десять процентов посреднической комиссии Лидер планировал поделить более, чем справедливо — пять отдать мне, как старшему, по одному — Штурму и Скауту, и себе, соответственно, оставить три.

Лидер попробовал было договориться с одарёнными сам, но у него ничего не вышло. И тут, на наше счастье, подоспел запрос от визиря на усиление его гвардии!

За эти трое суток я успел связать семьдесят два янычара. Сначала следовал ритуальный поединок, в котором одарённый и дух мерились силой, затем, если пара была подобрана верно, то происходило связывание.

Огненный дух получал привязку к миру людей, а янычар с гордостью демонстрировал своим собратьям появившуюся на предплечье татуировку.

Иногда дух оказывался слишком силён или, наоборот, слишком слаб. Иногда человек и элементаль не сходились характерами, иногда происходил конфликт энергоструктур…

В таких случаях нам приходилось искать новую пару, а нескольких вредных огненных волков я демонстративно изгнал на огненный план.

На вторые сутки нашего пребывания в Стамбуле ко мне потянулась тонкая вереница просителей.

Богатые и, что самое главное, родовитые торговцы, прослышав о появлении у янычар фамильяров, поспешили заполучить огненного духа и себе.

И я бы с огромным удовольствием поторговал огненными фамильярами за спиной у Челарбея, но не тут-то было. Визирь лично решал, кому стоит помочь, а кому — нет.

Помимо янычар, фамильяров получили всего три десятка семей. Остальные же духи, нажрав энергии ещё на один-два ранга, вернулись на огненный план.

Во-первых, я не мог показать, что могу привязать всех без исключения одарённых. Во-вторых, я не хотел слишком уж усиливать Османскую империю. И в-третьих, у меня, несмотря на Живучесть, банально закончились силы.

По итогу я стал богаче на десять тонн золота — семь от Челарбея, и три от одобренных им семей, получил торговые преференции для рода Пылаевых сроком на десять лет, и роскошное поместье в центре Стамбула.

Великий визирь Челарбей так и светился от радости, хоть и успешно это скрывал под маской радушного хозяина. Единственное, что портило его настроение — договор о сопряжении торговых преференций со сроком службы огненных духов.

Проще говоря, если османы решат разорвать заключённое торговое соглашение, то ифриты тотчас получат возможность разорвать огненные узы с одарённым.

Но Челарбей не зря был визирем. Он отлично понимал мои мотивы и признавал их разумность. Более того, он искренне считал, что заключил великолепную сделку.

Всего лишь центнер золота за одарённого, связанного с огненным духом!

Будь я понаглее, можно было просить и целую тонну, но тогда бы я не получил союзника.

— Не обольщайся, Макс, — усмехнулся Виш. — Союзники приходят и уходят, а интересы рода остаются. И вообще, чай подходит к концу, и пора бы дать ответ.

Я посмотрел на остатки чая и поставил армуд на столик.

По сути, я и так уже выжал из этой поездки в несколько раз больше, чем планировал. Золото, торговое соглашение, дружеские отношения с великим визирем, а про пленных и вовсе молчу!

За три дня на наши корабли набилось около десяти тысяч человек! Пришлось дополнительно нанять пять кораблей.

Пленных Челарбей, несмотря на нашу изначальную договорённость, отдавал очень неохотно. Договориться с визирем я смог лишь к концу первого дня. Ценой за жизни десяти тысяч человек стали двадцать три османских рода.

Впрочем, я сразу обозначил свою позицию, касательно женщин и детей, и мы с Челарбеем ударили по рукам.

Визирь обещал позаботиться и о женщинах, и о детях, и у меня не было причин ему не верить.

В итоге Челарбей посредством чужих рук избавился от своих политических врагов и получил огненную гвардию — мечту любого султана.

Что да нескольких пожаров, то те деньги, которые занесли визирю за привязку огненных фамильяров, с лихвой хватило на тройную компенсацию.

Официальная версия гласила, что в Стамбуле открылся спонтанный Огненный Прокол, и доблестные янычары визиря ценой нескольких тысяч жизней сумели его закрыть.

Я был более, чем уверен, что Челарбей присматривается к трону султана, и мне, честно говоря, это было даже выгодно. Султан, с которым у тебя практически дружеские отношения, намного лучше любого другого султана.

Да, меня коробило, что из-за нас могла начаться гражданская война, но Виш меня быстренько успокоил. Единственная часть Османской империи, на которой скажется переворот — это султан и приближённые к нему рода.

Дворцовые интриги для осман — дело вполне себе привычное. Даже обыденное.

Вот только то, что Челарбей решил подготовить пути для отступления, говорило об одном — визирь не уверен в исходе переворота.

А если не получится у него, то плакали мои торговые преференции…

Да и потом, нужен ли мне попавший в опалу визирь со всеми его родными?

— Дорогой Челарбей, — я посмотрел в глаза осману. — Я принимаю твою руку дружбы, но искренне надеюсь, что тебе не придётся воспользоваться моим гостеприимством. Впрочем, так же, как и мне.

— Жизнь — лоскутное одеяло, — улыбнулся визирь, — Не знаешь, что тебе суждено.

— И всё же, — решился я. — Хоть мы и заключили взаимовыгодную сделку, ты пошёл мне навстречу, дорогой Челарбей, и я отвечу тебе взаимностью.

— Ты открыл для меня и моего рода двери своего рода, — прикрыл глаза визирь. — Чего уж больше?